Маголики

Работая в психиатрии, разного рода забавных случаев насмотришься. Да, в принципе, иначе у нас и быть не может. Я уже и «строение» летающих тарелок знаю, и устройство мира, и на Марс мы летали… Чего только не было, что моим пациентом только не казалось…

Помню, когда обучался в ординатуре, наш профессор, заведующий кафедрой, спрашивал нас:

— Знаете, что самое главное в психиатре?

— Нет, — дружно, хором отвечали мы, будущие врачи-психиатры.

— Самое главное, — говорил он, — это уметь слушать весь их бред, каким бы он фантастическим ни был, и при этом… нельзя смеяться! Надо понимать, что это их мир, и они живут в нём. Представьте, если б кто-то во время вашего рассказа начал смеяться над вашими взглядами на жизнь. Да, их мир болен, но для них он так же реален, как и для нас, здоровых, наша окружающая действительность. Вот поэтому и нужно уметь сохранять серьёзный вид. И при этом не забывайте: они могут быть и агрессивными, т. е. думайте и о своей безопасности.

Да, давно это уже было, но слова те и по сей день я помню. И уже неоднократно убедился в их правильности и нужности.

Это было, как всегда, в понедельник. У нас в стационаре вообще понедельник не просто день тяжёлый, а невероятно интенсивный, сумасшедший. Приходишь после выходных, а за эти два дня столько событий происходит, что не успеваешь разобраться и за весь день. Кому-то стало плохо, к кому-то дежурного врача вызывали, конфликты произошли… И на обходе, как это ни странно, больные начинают скучать по врачам. Казалось бы, шизофреник, которому уже давно ничего не нужно от этой жизни, а на обходе требует к себе внимания, и именно в понедельник обход затягивается более обычного.

И самое главное: за выходные поступают новые пациенты, которых необходимо успеть принять до обеда.

Так, вот, в один из понедельников и поступил тот пациент, который долго будет у меня в памяти. Поступил он с белой горячкой. Да, именно так, и белую горячку мы тоже лечим. Точнее, тут надо понимать, что собственно алкоголиками не занимаемся, а вот с «белочкой», как называют её в народе, прямая дорога к нам.

«Белочку» поймать не так сложно: надо всего лишь пить вино месяц, другой, а кому и того меньше, а потом резко перестать это делать. И на третий-пятый день она к вам и постучится.

— Александр Иванович, в воскресенье к нам очередной товарищ поступил, наверное, скоро развернётся… — докладывает мне дежурная медсестра.

Под «развернётся» на нашем языке понимается, что состояние скоро ухудшится, и вся симптоматика белой горячки скоро проявиться. Чего там только не бывает… И жуки, и змеи, и всякие насекомые, и, конечно же, всеми любимые «чёртики» и «зелёные человечки», и даже парады войск некоторые видят, и многое, многое другое. Прелесть невообразимая: вся психиатрия видна как на ладони.

Иду в палату. На первой кровати лежит, сам с собой разговаривает, руками машет, с кем-то спорит горячо, но при этом слова разобрать практически невозможно.

«Да, — думаю, — разворачиваться начал…»

Побеседовал с ним, выяснил, что дома живёт с престарелой матерью, сам нигде не работает. Алкоголизируется уже много лет. В пьяном виде получил несколько сотрясений мозга. В запое уже около 1,5 месяца. Чего за это время только не пил — и водку, и пиво, и коктейли. Смесь убойная.

Долго я его выводил из этого состояния. Пока на ноги не встал, не начал ходить, прошёл достаточный срок. А так, до этого лежал в кровати. До какой степени пил, что несколько дней от слабости и вялости встать не мог. В один прекрасный день смотрю: ходит по коридору и сам с собой чего-то шепчется. А говорит он плохо, правда, причину этого я уже точно и не помню.

Подхожу к нему и спрашиваю:

— Ты с кем это разговариваешь?

А он что-то пытается мне сказать, бубнит, одним словом, а разобрать невозможно.

— Нахолики? — переспрашиваю  я.

Смотрю, улыбается и отрицательно головой мотает и снова что-то про себя шепчет.

— Наголики?

Снова головой мотает.

— Маголики?!

Смотрю, заулыбался и головой замотал активно: дескать, угадал  я. Минут 15 пытался узнать, что за «маголики» такие и с чем их едят. Одно лишь понял, что он с ними разговаривает. По-нашему, психиатрическому, это слуховые галлюцинации. Вот и принялся активно лечить этих «маголиков» я…

Как увижу в коридоре его:

— Ну, как твои маголики поживают?

Стоит и улыбается. Пока он у нас лежал, за ним так и закрепилась это прозвище: «маголик». Его и медсёстры, и больные так все и звали — «маголик» да «маголик»…

Вылечил я всё-таки его от этого странного существа. Уже перед выпиской он мне на листке написал, кто это был на самом деле. Никогда не догадаетесь… Оказывается, то, что я разобрал как «маголик», был не кто иной, как Николай Угодник. И всё это время он видел Николая Угодника — точнее, это были галлюцинации.

Вот и такое бывает. А я всё «маголик» да «маголик». Ведь так и писал в истории болезни и голову ж ломал, что за зверь такой этот «маголик».

А ещё, когда дежурил в приёмном покое, привезли нам молодого парня, лет тридцати. Тоже пил водку долго, очень долго… За раз мог выпить две бутылки. (Конечно, это не рекорд. Лежал у меня мужик, который за раз выпивал до 5 литров самогона…)

Парень тот был очень разговорчивый, всё говорил, говорил… Даже так сразу было сложно понять смысл его. Наконец-то начал он мне рассказывать и так убедительно:

— Вы знаете, что в Бутово из эмбрионов невидимых людей делают? Как это не знаете?! Делают же, я сам видел!!!

После того как его описал, оформил историю болезни, спросил:

— Пойдёшь ко мне в отделение лечиться?

— А почему именно к вам? — с подозрением спросил он.

— А я главный специалист по невидимым эмбрионам, — убедительно заявил  я.

На том с ним и сошлись… Курс лечения наш состоял из того, что сначала из невидимых эмбрионов мы их сделали видимыми. А в дальнейшем, когда «белая горячка» прошла у него, вместе перед выпиской с ним посмеялись: какая ерунда только пьяному и не пригрезится!

Сколько ни смотрю на алкоголиков, всё больше и больше понимаю, что мир «белочки» безграничен…

Александр Зерцалов