Остановите славословия в ее адрес. Иначе мы потеряем еще одну певицу. Если уже не поздно.
Была Лайма сонная. Стала бодрая, жизнеутверждающая - рот до ушей, будто только что из ванной, почистив зубы и всем это демонстрируя. Как там в сказке? "Я ль на свете всех милее, всех румяней и белее?" Спрашивала одна дама общественное мнение и особо приближенное зеркальце. И так всех достала, что допросилась оплеухи: ты прекрасна, спору нет, но... И дальше, естественно, про другую даму, которая таки милее, румяней и белее. Пришлось соперницу усыпить с глаз долой. Но нашлись добрые молодцы разбудили. А зачем, подумали? Что за эгоизм! Лишь бы поцеловаться. Сначала с сонной, потом, конечно, охота приложиться и к ожившим устам.
Льстивому зеркальцу, которое воображает себя справедливым, нравится бубнить одну и ту же безопасную ерунду. Может, это вообще автоответчик? Иначе с полом поздороваешься, да еще шпилькой между глаз добьют. Дамы такие нервные, когда слышат не ту правду, какую сами про себя думают. Так что нет у зеркальца пути назад или в стороны.
Году в 1993 ее спросили: "Лайма, кажется, что вы влюбились, это так?" Она отшутилась: "Да, в свою собаку". И поведала трогательную историю о Кенди ("конфетке"), которая, всякий раз проводив хозяйку на гастроли, садится у окна и тоскует. Ее глаза чуть не довели певицу до того, чтобы брать собаку с собой. Тогда бы, наверное, дома захотел остаться Андрей, директор и гражданский супруг Вайкуле. Потому что никого, кроме хозяйки, Кенди за людей не считает. В этой истории суть отношений Лаймы к окружающим. Из которых она выделяет бескорыстно преданных. Как Кенди. И Андрей. Именно таким существам она отвечает взаимностью. Но если директор-супруг история, давно утратившая свежесть первого поцелуя, ставшая привычно-рабочей, то ротвейлер - ситуация, воскресившая веру в любовь просто так.
Правда, Лайма слукавила. Не Кенди сделала ее несколько лет назад такой бесшабашно веселой, расслабленной, неожиданно пошедшей к миру с распахнутыми объятьями. Мир оторопел и заволновался: чего это с ней?
А с ней было то, что она выжила. Только в 1998 году страна узнала правду с телеэкрана: Лайма Вайкуле победила смерть. После операции в Америке, когда одна крошка жизни перевесила буханку болезни, она вернулась к нам другой, какой мы ее не знали. Так блестят глаза и беспричинная улыбка раздвигает губы у влюбленного. Какая разница: в человека, в собаку или в собственное возвращение.
В Америке ее накачали гормонами до того, что пришлось носить широкие брючные костюмы, чтобы скрыть полноту, и убеждать всех, что это любимая одежда, отвечающая внутреннему состоянию. Действительно, отвечала. Служила надежным прикрытием, под которым Лайма пыталась привести себя в порядок, заставляя много двигаться и ничего не есть. Это единственная диета, в которую она верит. Но ее любимые бутерброды ужасно вредная еда иногда пересиливали. Тем более, что Андрей, голодавший за компанию, дабы не раздражать певицу своей сытостью (и не жевать же украдкой!), не выдерживал такого истязания и под предлогом: дорогая, ты уморишь себя, хлопотал за послабления для собственного желудка.
Только в конце 1995 года Лайма Вайкуле взялась за себя по-настоящему. Задумав покорить Москву сольной программой. Работа, одна работа спасала ее из всех передряг и внешних, и внутренних. Как-то она сказала о Сергее Мазаеве, солисте группы "Моральный кодекс", что ей нравится этот мужчина и хорошо бы с ним спеть дуэтом. Другая бы подразумевала: переспать. Но Лайма имела в виду именно песню. Все, что ей симпатично, все любимые игрушки она тащит на сцену. В этом ее женственность.
В 1996 году она показала в столичном концертном зале "Россия" программу "Я вышла на Пикадилли". Ни одна песня из той композиции не стала популярной. Но шоу спасла хореография, затмив собой певицу, хотя и подарив ей какое-нибудь десятое дыхание. Она не разочаровала Москву, много лет ждавшую ее сольных концертов.
Это сказка, что Латвия гордится ею и считает певицей номер один. Родина вытеснила ее, как все русскоязычное, как прошлое, которое стыдно вспоминать. Только дом не отобрали. Позволили парикмахерский салон открыть. Опять же Раймонд Паулс друг. Она его в Москву на заработки вывозит, он ей в Латвии протежирует. Правда, у Лаймы есть славное детское качество: она умудряется забывать людей, которые ей помогли, когда нужда в них отпадает. Она не любит делиться славой и деньгами. По собственноустно созданной легенде Лайма одна кует свое счастье. Фирма по самопроизводству. Так было написано и на афишах, с которыми она повезла по стране и миру "Пикадилли": все Лайма, других создателей шоу не существует. Конечно, они обиделись. Но Вайкуле способна все сгладить, если данные люди ей еще требуются. Она обвинила в ошибке кого-то другого и замяла конфликт голливудской улыбкой.
Такую тактику она избрала и в отношениях с Пугачевой. "Я чувствую ее, как себя, мы же обе Овны", пела Лайма журналистам. Дескать, из-за чего рвать друг на друге волосы?! Сценическая площадка велика, можно уместиться, если не раздражать Аллу. А ловко и хладнокровно избегать опасные ситуации Лайма умеет. В крайнем случае отдувается Андрей. Сама же певица постановила: конкурентов у меня нет. Чтобы не тратить силы на соперничество. Что толкает ее трудиться дальше? Привычка. Заработок. Отсутствие другого занятия. Если Пугачевой досадно, что никто не наступает на пятки, но еще досаднее, когда дышат в затылок, то Вайкуле согревает себя новыми людьми, которых открывает, привлекает и держит, пока не выработает, подобно нефтяной скважине.
В общем, она ведет себя, как беззаботное дитя, которому в силу возраста все простится. А ближайшие окружающие, словно завороженные, лопочут: "Ваше величество, простите за грубость. Вы вообще красавец, а в этом костюме вдвойне". Может, конечно, у них те же возрастные проблемы, но остальные-то видят и слышат: репертуар Лаймы Вайкуле уже вторую сольную программу, показанную в ноябре 1998 года, не дотягивает даже до былого уровня.
Над той реальностью, что самый исполняемый композитор нашего времени - Игорь Крутой, хохочут все трезвомыслящие и независимые от него. Безумно жаль зависимых и еще трезвых, потому что они доломают себя. И заверещат ту же арию, что гоняло нам телевидение с утра пораньше еженедельно: "Ангел-хранитель мой", - надрывались в лобызаниях наши монстры эстрады, адресуя любовные взгляды своему Крутому хозяину, который в "Песню года" возьмет, благодетель, в "Доброе утро, страна!" вставит, если не осерчает, в Америку вывезет, мелодию подарит. Ох, кто ему сказал, что он композитор? На кого надеть наушники и запустить все, натворенное Игорем, особенно в последнее время? Без пауз. Если уловите, где заканчивается одна мелодия и начинается другая, пытку можно прекратить досрочно. От изумления. А если угадаете оригинал, с которого снята копия, так вам впору самому композитором называться.
Лайма очень гордилась, что Крутой ей программу написал. Игорь тоже этим гордился. Кобзон после концерта Вайкуле в "России" сказал в телемонологе: такая цельная композиция - как будто одна длинная песня... Он не иронизировал. Кажется. Эта песнь у нас стоном зовется.
Еще летом по Москве прокрался слух, что Вайкуле при смерти. То ли до кого-то наконец дошел ее рассказ о прошлом, то ли нечто из настоящего дало повод. Люди, бывшие с ней в июле на фестивале "Славянский базар в Витебске", не очень удивились, уточнив: может, это алкогольная кома? Они наблюдали, как Лайма активно запивала жизнь коньяком. Боль ли вернулась? Или страх?
Но осенью она уже жила в гостинице "Россия" и топтала репетиционный зал, чтобы в начале ноября показать свежее шоу, о котором заранее говорили как об очень дорогом и очень настоящем. "Лайма в стиле танго" оказалось "штангой в стиле Лаймы". Если таково танго, то, видно, совсем северное, холодное и невыносимо занудное. Вес был взят, потому что отличался от прежней "Пикадилли" лишь оборочками. То есть штангу завили, нарядили - и подняли. Как воздушный шар, который надувала и сама Лайма в многочисленных интервью, и другие загипнотизированные.
Высота помогла углядеть. Что певица стала похожа на Эдиту Пьеху и Людмилу Гурченко. Прическами и ужимками. Что она не очень хорошо танцует: у нее формальные руки, которые не чувствуют, что выражают. В ее балете девушки куда точнее и чувственнее. А мужчины - проигрывают. Главный солист - Алексей, носитель мобильного телефона (и сердца) Лаймы в последние два года, владеет единственным выражением лица - соблазнителя, живущего за счет соблазненной.
Вайкуле уже лет десять открещивается от сравнений с Мадонной, заявляя, что любить последнюю - даже в Америке считается дурным тоном. Но был в творчестве Лаймы человек, который отрабатывал с ней номера Мадонны, подсмотренные на видео на заре ее карьеры.
И с чего начала свое последнее шоу Лайма? С "Эвиты". Провинциалка появляется на улице... Буэнос-Айреса (?) с чемоданом. Вайкуле заявила в интервью, что это вступление давно бередило ее воображение. Привет Мадонне и Алана Паркеру. Только где вы, Эндрю Ллойд Уэббер?
Вайкуле вернулась в варьетешное вчера. От ее программы пахнуло русским рестораном в Америке. Любой Успенской. Эмигрантскими мотивами. По чему заплакала Лайма? Где Марлен Дитрих, с которой ей советовали брать пример? Быть равнодушно отстраненной снежной королевой Лайме удавалось. Хулиганить пацанкой в широких штанах ей шло. Но в вечерних платьях, увешанная драгоценностями, она похожа на пародию на самое себя. Или ту же Эдиту Пьеху. Это выглядит пошло, вульгарно и печально. Когда ее губы устают от улыбки, вдруг прорываются простота и органичность. Но певица спохватывается - и вновь обнажает зубы. Как будто она выросла в цирке и ее долго этому учили.
Лайма пыталась сыграть то, что пела, но у нее не получалось. Возможно, и Гурченко не изобразила бы достойно, например, подобное: "Накрой мне плечи пиджаком. Накрой - и все, и нет вопроса. Из темноты речного плеса вечерним тянет холодком..." С эротическим придыханием, на низах, "в стиле танго". Представляете?
Есть самое главное, что не роднит Мадонну с Лаймой. У последней нет бешенного темперамента первой. Разве что бешенная работоспособность. Только не замыливайте ей глаза лестью, в которую женщине определенного возраста так легко и сладко верится. Ведь некоторые красавицы бывают своеобразны лишь во сне.
