Это ваше интервью, дорогие читатели.
Это ваши вопросы знаменитому киносценаристу.
Вопросы наивные и умные, глубокие или простые. Этим своим высоким любопытством, интересом к человеку вы сделали главное — раскрыли его мысли (может, и потаенные), чувства, интересы, заблуждения… Итак, перед вами портрет Виктора Ивановича Мережко, автора сценариев к фильмам «Трын-трава», «Вас ожидает гражданка Никанорова», «Родня», «Полеты во сне и наяву», в день его 80-летия. Поздравляем юбиляра от всей души!
Ксюша, 16 лет:
— Виктор Иванович, расскажите, пожалуйста, что вас вдохновило, чтобы написать сценарий к мультфильму «Приключения пингвиненка Лоло». Это мой самый любимый мультик с детства, смотрела много раз, первая часть нравится больше всего. Правда, что это совместный проект СССР и Японии?
— Я с детства обожаю мультики. Как-то меня пригласили написать несколько сценариев мультфильмов. Им понравилось, как я пишу. А потом был такой великолепный журналист-японист Владимир Цветов, он Митте предложил взять меня в соавторство на фильм «Послание в будущее». Так японцы меня заметили и пригласили написать сценарий. Я сел, написал сценарий, полетел в Японию на две недели. Общение с японцами доставило колоссальное удовольствие. Сняли советско-японский фильм «Приключения пингвиненка Лоло». Он получился добрый и нежный.
Татьяна Павловна:
— Вы с детства мечтали стать сценаристом, режиссером? У меня внук в этом году поступает... Подскажите, стоит ли идти на режиссерский факультет или без связей в этой области лучше попробовать поступить на другую специальность.
— Смотря сколько лет внуку. Если 18–19, ему не стоит поступать. Потому что режиссура предполагает житейский опыт. Я родился в Ростовской области, мы жили очень бедно. Мне отец привез трофейный аккордеон, передо мной поставили шапку, я играл «Цыганочку» и собирал милостыню. Потом мамина сестра перетащила нас на Украину, и я мечтал быть киноартистом. Ходил в лес и представлял, что меня снимает камера. Окончив украинскую школу, я поступал на актерский факультет, но меня не приняли из-за плохого украинского произношения. А потом мне понравилось сочинять истории. Пошел во Львовский полиграфический институт, а по окончании меня направили в издательство «Молот» в Ростове-на-Дону. Я три года отработал, и меня приняли на киностудию, я был счастлив. Потом поступил во ВГИК. Сейчас перспектив на работу очень мало. Раньше государство, если ты поступал в институт, было обязано тебя трудоустроить, сейчас после окончания иди куда хочешь. Ваш мальчик закончит учебу в 23 года... Если он станет молодым Тарковским, тогда его заметят, и то, может, не заметят. Поэтому травма может быть серьезной.
Я окончил в советское время институт, у нас курс был вначале 9 человек, потом 8, а поступали 200 человек. Из восьмерых в кино осталось двое. Хотя их распределили на телевидение, но они не стали работать по профессии.
Никита, Москва:
— Как вам удается так хорошо выглядеть, есть ли какие-то особые секреты? Где планируете отмечать юбилей? И какой бы совет вы дали современной молодежи?
— Юбилея у меня нет, я не знаю, сколько мне лет. Я уже 20 лет не отмечаю дни рождения. Что касается формы, здесь есть ряд секретов. Я 40 лет не завтракаю, утром выпиваю только два стакана воды с ложкой меда. Мед — это всё: и почки, и печень, и поджелудочная, и иммунитет. Отучил меня завтракать Григорий Чухрай. Так и сказал: завтрак отдай врагу, обед подели с другом, а ужин съешь сам. Обедаю овсяной или гречневой кашей. Каждое утро я делаю физические упражнения, полтора часа разминочной и силовой нагрузки. Я очень слежу за собой. У меня нет живота, хорошая мускулатура. Совет молодежи: меньше пива, спорт и абсолютная самоорганизация. Если ты собран, организован, поставь перед собой цель и не расслабляйся. Любое расслабление равно поражению.
Петр Иванов:
— Как вы относитесь к фильму Андрея Звягинцева «Левиафан»? Картина вошла в основную конкурсную программу 67-го Каннского кинофестиваля и сразу после показа была высоко оценена российской и зарубежной кинокритикой. Что удалось режиссеру, а что нет?
— К «Левиафану» я не отношусь никак. Я его видел и забыл. Не люблю, когда мой народ показывают свиноподобным, когда грязь, пьянство, проституция... Я против показа спивающихся людей, ничтожеств. Не хочу эту картину анализировать, мне она неинтересна и неприятна. Звягинцев не бездарный режиссер, но я считаю, что наша нация великая. Нас сколько в асфальт не закапывай, будут пробиваться росточки. Россия не погибнет никогда.
Надежда, город Ковров:
— Мне 67 лет, один из моих самых любимых фильмов — «Родня» с Нонной Мордюковой. Вы писали сценарий специально для Нонны? Каким она была человеком? И еще вопрос: общаетесь ли вы сейчас с Никитой Михалковым?
— Сценарий я написал на Нонну Викторовну по ее просьбе. Она перед этим снялась в тяжелейшей роли в фильме «Трясина», устала от этой работы и попросила меня: напиши для меня комедию. Я сказал: напишу, но не знал о чем. Тут вспомнил примерную историю своей тещи, ростовчанки, как она приезжала в Москву к своей дочери и пыталась найти своего мужа и боялась подняться к нему. Вспомнив это, я достаточно быстро, за полтора месяца, написал сценарий. Она ночью прочла его, радовалась, хохотала и сказала: это должен снимать самый лучший режиссер — Никитка. Я сказал, что не знаком с ним, а она уверила, что сама все устроит. Так мы с Михалковым стали друзьями. Я считаю его выдающейся личностью, великим режиссером. К сожалению, он сильно перегружен, у него не хватает ни сил, ни времени, чтобы отдаться одной из страстей, он слишком много на себя взвалил, а человек в таком состоянии может далеко не все успеть.
Вспоминаю пробы к «Родне». Нонна Мордюкова пришла как хозяйка к Михалкову со сценарием, сама накрашенная, каблуки, 6-месячная завивка. Никита вдруг: «Ты чего пришла?» — «На кинопробы». — «Ну пошли». Но во время кинопроб она ему: «Я сниматься не буду, ты барчук, не понимаешь русскую женщину». Уходя, сказала: нехай снимается здесь Римма Маркова. Тогда Михалков попросил меня сказать ей, что он пробует Римму Маркову. И тут Мордюкова: «Да она же не такая талантливая!» Нонна знала себе цену. И вот то Никита мне звонил, то Нонна, а я между ними. Потом она поехала на «Мосфильм», Никита стоит, и она ему: «Никитушка!» Обнялись, расцеловались. Они очень часто ссорились, она уезжала, возвращалась, снималась. А Крючкова была выбрана сразу. Петрова, который играет рыбного инженера, Никита сам нашел, в Театре Армии он работал. Сказочная картина, сказочная была атмосфера, Никита умеет заводить группу. У него такая особенность: даже если ты работаешь грузчиком, то отмечают твой день рождения абсолютно все.
Анастасия, Санкт-Петербург:
— Виктор, у вас столько известных фильмов и мультфильмов, как вы все успеваете? Трудитесь без выходных? Какой у вас распорядок? Есть ли какие-то жизненные принципы, которым следуете?
— У меня более 70 фильмов, снятых по моему сценарию. Как режиссер я снял 11 фильмов, 12 мультиков, 17 пьес. Уже есть приличный список. Но главное, по-моему, Олеша сказал: ни дня без строчки. Я не могу не работать. Я никуда не езжу отдыхать — не люблю. Дачу сожгли, вот пытаюсь восстановить. А так нужно работать и работать. Когда я работаю, я свободен.
Татьяна Михайловна:
— Над сценарием к какому фильму было работать сложнее всего и почему?
— Недавно я написал сценарий «Красный Дон». Его было сложнее всего писать, потому что надо мной висел великий роман Шолохова «Тихий Дон» и мне было трудно выползти из-под этого давления. Я написал 8 вариантов по 4 серии, то есть 32 серии. Он у меня не складывался, но когда я понял, что мне нужно забыть «Тихий Дон», работа получилась.
Vitant Vitant:
— Бываете ли вы сейчас в пансионате «Солнечная поляна» под Звенигородом? Вспоминается 1987 год, мне 14 лет было. Мы с мамой там отдыхали, а вы с Элемом Климовым приезжали на выходные с лекцией о кино и вреде алкоголизма.
— Я в «Солнечной поляне» не был уже лет 15. Хотя там, по сути, выросли моя дочь Маша и мой сын Ваня. Дружу с Ершовым, директором. Туда приезжали Элем Климов, Марина Влади. С нежностью вспоминаю те времена, атмосферу, детвору.
Дмитрий Борзов:
— Какой фильм из репертуара 2017 года вам понравился по качеству сценария?
— Я практически не смотрю наши фильмы, кроме сериалов, поэтому на этот вопрос ответить не могу. Если сериал, то, пожалуй, «Мажор». Там и сценарий хорошо сочинен, и режиссерская работа, и актерские.
Людмила Михайловна:
— Пересматривая ваши фильмы, хочется вернуться опять в 80-е — в жизнь без мобильных телефонов, суматохи, пробок. А проблемы, которые вы затрагивали, хоть даже в «Полетах во сне и наяву», вечные, только сейчас это все выглядит естественнее, что ли. Мужчина в 40 лет не удовлетворен своей жизнью — теперь это норма, никто даже внимания не обратит.
— Могу только сказать спасибо за такой подробный анализ. Я сам очень люблю «Полеты во сне и наяву». Мне тоже жалко то время. Но и тогда инфантилизм 40-летнего мужчины был естественен, а картина вызывает благодарность до сих пор со стороны тех, кто ее смотрит. Спасибо.
Валентина Павловна:
— Как вам удается так тонко чувствовать женщин? Нонна Мордюкова, Людмила Гурченко, Лидия Федосеева-Шукшина, Наталья Гундарева — это женщины, для которых вы специально писали сценарии. Знали ли заранее ваши героини, что вы пишете для них роли, или это был для них подарок? Внесли ли они сами какие-то серьезные дополнения в свой образ, которые не были предусмотрены сценарием?
— Знаете, фильм «Аплодисменты, аплодисменты» я писал не на Гурченко, хотя мы с ней дружили, а на Надежду Румянцеву. Но режиссер Бутурлин решил взять Гурченко. А потом Людмила Марковна сказала: «Это мой сценарий» — и стала достаточно жестко вести себя с режиссером. Я вмешался в эту ситуацию, мы рассорились. В итоге она справилась с ролью, но сюжетно этот сценарий что-то потерял.
Для некоторых актрис — для Мордюковой, для Наташи Гундаревой — я писал. А почему чувствую женщин? Я люблю женщин. Женщина более продвинута, более загадочна, более таинственна, более непостижима. Она душа. Мужчина — мозг, а женщина — душа и эмоции. И для меня это крайне интересно. Женщина непредсказуема всегда.
Александр Мельман
