Установлено, что с первых же дней войны Сталин утратил веру в способность Красной Армии выстоять перед мощным натиском немецко-фашистских войск. Им овладели пораженческие, капитулянтские настроения, о чем свидетельствуют его высказывания типа «прос…ли страну» и особенно неоднократные обращения к фюреру заключить мир наподобие Брестского ценой огромных территориальных уступок Германии с нашей стороны.
Находясь в состоянии крайнего возбуждения после захвата фашистскими войсками Минска в конце июня и потери связи с войсками Западного фронта, Сталин приказал Берии провести тайные неофициальные переговоры с болгарским послом Иваном Стаменовым, имевшим контакты с немцами. Через Стаменова Сталин предлагал Гитлеру отказаться от продолжения агрессии в обмен на большие территориальные уступки в пользу Германии.
Проведение переговоров со Стаменовым Берия поручил генерал-лейтенанту МГБ П.А. Судоплатову. Об этом стало известно только в ходе следствия по делу Берии в 1953 году, но скрывалось от общественности долгие годы. В частности, об этом зловещем акте подробно рассказал в свое время маршал К.С. Москаленко на собрании партийного актива Министерства обороны. (К.С. Москаленко вместе с Генеральным прокурором Руденко занимался разбором дела Берии.)
После рассмотрения этого вопроса в Президиуме ЦК КПСС 5 августа 1953 года П.А. Судоплатов написал следующую записку в правительство:
Из записки Павла Судоплатова (август 1953 г.):
«В Совет Министров Союза ССР
Докладываю о следующем известном мне факте.
Через несколько дней после вероломного нападения фашистской Германии на СССР, примерно числа 25–27 июня 1941 года, я был вызван в служебный кабинет бывшего тогда Народного комиссара Внутренних дел СССР Берии.
Берия сказал мне, что есть решение Советского правительства, согласно которому необходимо неофициальным путем выяснить, на каких условиях Германия согласится прекратить войну против СССР и приостановит наступление немецко-фашистских войск. Берия объяснил мне, что это решение Советского правительства имеет целью создать условия, позволяющие Советскому правительству сманеврировать и выиграть время для собирания сил. В этой связи Берия приказал мне встретиться с болгарским послом в СССР Стаменовым, который, по сведениям НКВД СССР, имел связи с немцами и был им хорошо известен.
Берия приказал мне поставить в беседе со Стаменовым четыре вопроса. Вопросы эти Берия перечислял, глядя в свою записную книжку, и они сводились к следующему:
1. Почему Германия, нарушив пакт о ненападении, начала войну против СССР.
2. Что Германию устроило бы, на каких условиях Германия согласна прекратить войну, что нужно для прекращения войны.
3. Устроит ли немцев передача Германии таких советских земель, как Прибалтика, Украина, Белоруссия, Буковина, Карельский перешеек.
4. Если нет, то на какие территории Германия дополнительно претендует.
Берия приказал мне, чтобы разговор со Стаменовым я вел не от имени Советского правительства, а поставил эти вопросы в процессе беседы на тему о создавшейся военной и политической обстановке и выяснил также мнение Стаменова по существу этих четырех вопросов… Берия… строжайше предупредил меня, что об этом поручении Советского правительства я нигде, никому и никогда не должен говорить, иначе я и моя семья будут уничтожены».
(«История России. ХХ век. 1939–2007».)
В течение нескольких дней в конце июня 1941 года Сталин никого не принимал, вероятнее всего, ждал ответа Гитлера и, только убедившись, что ответа не последует, стал готовиться к выступлению по радио 3 июля 1941 года.
Вторая аналогичная ситуация возникла 7 октября, детально описанная маршалом Г.К. Жуковым:
«В тот день Сталин в присутствии Жукова и Берии весьма пессимистично оценивал обстановку на фронтах и перспективы вооруженной борьбы осенью 1941 года. Затем, перейдя к военным событиям 1918 года, он сказал: «Ленин оставил нам государство и наказал всячески укреплять его оборону. Но мы не выполнили этого завещания вождя. В настоящее время враг подходит к Москве, а у нас нет необходимых сил для ее защиты. Нам нужна военная передышка не в меньшей степени, чем в 1918 году, когда был заключен Брестский мир».
Обращаясь к Берии, он сказал: «Попытайся по своим каналам прозондировать почву для заключения нового Брестского мира с Германией, сепаратного мира. Пойдем на то, чтобы отдать Прибалтику, Белоруссию, часть Украины — на любых условиях».
Доверенные лица Берии обратились к Ивану Стаменову с просьбой связаться с Берлином и передать нацистскому руководству позицию советской стороны. Как и в конце июня 1941 года, Гитлер оставил это обращение Сталина без ответа.
Эта встреча со Сталиным оставила у Жукова очень тяжелый осадок.
В 1953 году расследование этой истории проводил сотрудник Генеральной прокуратуры СССР Г. Терехов, участвовавший в следствии по делу Берии. Терехов специально ездил в Софию, разыскал там Стаменова, который рассказал о том, что Гитлер отказался от переговоров, надеясь, что Москва вот-вот падет. Терехов рассказал об этой отвратительной истории в телепрограмме «Взгляд» 29 апреля 1988 года.
Сам факт настойчивой попытки проведения подобных переговоров в военное время за спиной правительства, парламента и народа считается государственной изменой.
Стремление Сталина заключить с Гитлером унизительный для нашей страны мир подтвердил видный нацистский генерал Гейнц Гудериан в статье «Опыт войны с Россией». Вспоминая о событиях 1944 года, Гудериан, в частности, говорил о Гитлере: «Политики отказа придерживался он и в отношении мирных предложений Сталина, сделанных ему в предыдущие годы».
Что касается поведения и поступков «вождя всех времен и народов» в начальный период войны, то к нему в полной мере относится изречение древнегреческого философа Хилона Спартанского: «Страх заставляет человека бросаться из огня в полымя».
Негативная позиция Гитлера на обращения Сталина базировалась на его безусловном убеждении в том, что, находясь на пике успеха в начале войны, он не хотел довольствоваться предлагавшейся ему частичной капитуляцией. Гитлер неоднократно подчеркивал, что он считал победу над Советским Союзом делом всей своей жизни. Он считал нашу страну своим главным врагом. На ней концентрировались вся ненависть и злоба, накопленные им за всю жизнь. Он уверился в том, что ему удастся создать на века сильную германскую империю, власть которой распространится за пределы Европы. Арийское господство установится над всей планетой.
Слава богу, что фюрер жестоко просчитался!
Примечательно, что, выступая на приеме в Кремле в честь командующих войсками Красной Армии 24 мая 1945 года, Сталин стремился задним числом косвенно оправдать свои капитулянтские обращения к Гитлеру в июне и октябре 1941 года. Поднимая тост за терпение русского народа, он утверждал: «Иной народ мог бы сказать правительству: вы не оправдали наших ожиданий, уходите прочь, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обеспечит нам покой…»
Источник: Цветков Н.Д. "Гений зла Сталин"
