Елена Мушкина — известный журналист, много писавшая на тему семьи.
Вышедшие когда-то в «Неделе», её тексты не теряют актуальности и сегодня.
Читайте и сможете убедиться в этом сами.
Из книги Е.Р. Мушкиной «От станции Любовь до станции Разлука» (Москва, 2021).
История эта случилась со мной несколько месяцев назад. Как вспомню, стыдно становится. Нет, я не сделала ничего предосудительного, не совершила никакого проступка. Просто отказала в помощи Анне Сергеевне, бывшей соседке по коммунальной квартире. Она знала меня с пеленок. А я ей отказала… Поступить иначе я не могла.
Семья Анны Сергеевны жила дружно и весело. Открытый дом, куда каждый мог прийти со своими бедами и радостями. Потом глава семьи попал под машину, в тот же год вторая смерть, сына.
И все пошло наперекосяк.
Под самый Новый год Анна Сергеевна сломала шейку бедра. Выкарабкалась, но на улицу не выходит, по квартире передвигается на костылях.
Квартира трехкомнатная, сюда после смерти мужчин переехали Анна Сергеевна и ее старшая дочь Катя с внучкой Машей. Мать сама торопила. Люся, младшая дочка, тогда даже обиделась: «Мама решила, с кем ей жить». Правда, Анну Сергеевну не забывала: звонила, навещала, лекарства приносила. Честь по чести.
Ну, а Катя вскоре почувствовала неудобства: и она, и Маша вышли замуж, появился правнук, в доме стало тесно. Да и мама старела, слабела, обрастала болезнями. Забрала бы ее сестра, хоть ненадолго: дух перевести, отдохнуть от забот да лекарств!.. Тем более, у Люси все условия для этого: живет вдвоем с мужем, оба на пенсии. И вообще, почему мама все время должна жить здесь?!
Этот риторический вопрос стал возникать постоянно. Одна дочка наступает, другая отбивается. Все это было мне известно: время от времени сестры изливали душу. После очередного выяснения отношений наступало временное затишье.
И вдруг телефонный звонок, поздно вечером. В трубке что-то трещало. Анна Сергеевна плакала и повторяла одну фразу:
— Мне плохо. Очень плохо.
— Что случилось?
Вместо ответа всхлипывания. А потом:
— Пожалуйста, возьми меня к себе. Мне негде жить.
Оказалось, что после очередного всплеска эмоций затишья не наступило. Терпение Кати лопнуло. Нет, не потому, что Анна Сергеевна доставляла много хлопот. Наоборот, собой не обременяла, никогда не жаловалась, не капризничала. Комната у нее отдельная, сидит себе, телевизор смотрит. Даже по телефону много не разговаривает: сверстники умерли.
Дело не в хлопотах. Дело в принципе: «Почему я?» В дискуссию на эту тему вовлечены знакомые, каждый, конечно, поддакивает, масла в огонь подливает: «И правда, почему ты?»
Неожиданно судьба подбросила Кате неплохой шанс: в доме начался ремонт. Вот и повод! У Николая, мужа Маши, есть квартира, где он иногда ночует. Туда и перевезли Анну Сергеевну:
— Временно, до окончания ремонта. Зять за тобой присмотрит.
Это был первый шаг. Через несколько дней последовал шаг второй. Анне Сергеевне сказали, что Николай срочно уезжает. Она даже не поняла, то ли в командировку, то ли ложится в больницу.
— Да не все ли равно? — говорила Катя. — Главное, что одна ты здесь не сможешь. Звони Люсе, она должна взять тебя к себе. На время ремонта.
Люся посочувствовала, но сказала, что забрать маму не может. И тогда Анна Сергеевна набрала мой номер телефона:
— Возьми меня к себе!
Если бы с такой просьбой обратились ее дочери, отказала бы. Но позвонила она! Пытаюсь понять, почему Катя или Маша не могут жить с Анной Сергеевной. Объясняет — устают от ремонта, грязь-мусор убирают, сил нет ехать куда-то на ночь.
— Значит, можно там ночевать!
— Нет, в квартире пахнет краской.
— Но они же спят! И даже маленький правнук…
— Катя считает, что мне это вредно. Пожалуйста, возьми меня…
И я согласилась. Анна Сергеевна даже не сразу поверила в свое счастье. Переспросила. А потом мы вместе плакали в телефонную трубку.
Прозрение пришло ночью. Я поняла: моя квартира — нейтральная территория, спасение для обеих сестер. Ибо нет ничего более постоянного, чем временное. Ремонт у Кати не кончится никогда! Вернее, так: кончится одно, начнется другое. Сначала станут переклеивать обои, потом долго будет пахнуть краской, потом труба потечет, унитаз засорится… И у Люси, конечно, проблемы возникнут. Топить перестанут значит мама замерзнет, муж чихать-кашлять начнет — мама может заразиться…
Пройдет обещанный срок, и еще столько же, и еще. Я начну обзванивать дочерей, просить, стыдить, уговаривать. У каждой будет причина, каждая будет объяснять-доказывать, говорить, чтобы я потерпела еще несколько дней. Но и через несколько дней ничего не изменится.
Победит тот, у кого нервы крепче. Значит, мы с Анной Сергеевной окажемся побежденными. Даже в дом инвалидов я не смогу ее устроить: при дочках-внучках кто туда ее возьмет?!
И я отказалась. Я готова была взять Анну Сергеевну на время. Взять навсегда не могла.
Я не назвала бедной Анне Сергеевне истинную причину. Сказала, что упала на улице, сильно разбилась. Она рыдала:
— Миленькая моя, я буду за тобой ухаживать. Ты же обещала!
Через неделю Катя вынуждена была забрать маму в отремонтированную квартиру. Сейчас, вроде бы, все нормально, очередное затишье. Надолго ли? Кажется, ни Катя, ни Маша еще не были в отпуске. Поможет ли им Люся?
И что делать, если Анна Сергеевна снова мне позвонит?..
