27 марта 1886 года родился Сергей Миронович Киров (настоящая фамилия — Костриков). Этот человек занимает особое место в истории СССР. Руководитель ленинградской партийной ячейки, близкий соратник Сталина, популярный в народе большевик. Но главное, что обеспечило ему подобное место, — это его убийство 1 декабря 1934 года.
Очень кратко опишем его политическую карьеру. Киров вступил в партию в возрасте 18 лет, в 1904 году. В годы Гражданской войны устанавливал советскую власть в Закавказье. С 1921 по 1926 год был первым секретарём ЦК Коммунистической партии Азербайджана. С 1926 года — руководитель Ленинградской губернской партийной организации. С 1930 года — член Политбюро. В 1934 году был назначен на пост секретаря ЦК ВКП (б).
После изнуряющей, критической для власти первой пятилетки в политической, экономической, внутренней жизни страны наступило определенное послабление. В январе 1933 года, на пленуме Центрального комитета партии, Сталиным было объявлено, что во вторую пятилетку не стоит ожидать "подхлёстывания страны", подобного тому, что имело место в прошлые годы. Экономическое планирование стало более обдуманным, перестали использоваться методы "больших скачков".
Были частично реабилитированы опальные оппозиционеры. На XVII партийном съезде (26 января – 10 февраля 1934 года) держали речь Бухарин, Преображенский (один из лидеров "левых"), Каменев, Рыков, Томский. Признавая собственные ошибки, славословя Сталина, они впервые за последние годы могли выступить на партийной конференции.
В литературе существует мнение, согласно которому подобные изменения были возможны благодаря влиянию Кирова в Политбюро. Основанием для такой точки зрения является ужесточение проводимого курса внутренней политики в стране после 1 декабря 1934 года.
Также бытует немало легенд о конфликтах внутри Политбюро, сторонами которого становились Сталин и Киров. Источником этих легенд являются, обычно, значительно поздние мемуары советских политических деятелей, подтверждений котором сегодня не отыскать. Однако факты не говорят о политической самостоятельности Кирова.
Даже несмотря на то, что он был членом Политбюро, а в 1934 году назначен на должность секретаря ЦК партии, Москву Киров посещал редко, его профессиональные интересы ограничивались Ленинградом. Он не принимал участия в принятии важных решений Политбюро. Умеренность проводимой перед убийством Кирова политики, своеобразное потепление во внутренней жизни страны (в сравнении с предыдущим периодом), являлось коллективным решением, и Политбюро выступало единым фронтом в вопросах, связанных с этими изменениями.
Еще один показатель несамостоятельности Кирова — это его речь на ноябрьском пленуме ЦК 1934 года. В ней не было самостоятельных взглядов, и она в общих чертах повторяла речь Сталина.
И даже в мемуарах одного из ближайших сталинских соратников, Вячеслава Молотова, указывалось на несамостоятельность фигуры Кирова. При наличии положительных и нужных для партийного работника качеств, он не обладал организаторским талантом, не воспринимался как теоретик. Потому в партийных кругах он не воспринимался кандидатом на руководящую роль в стране.
1 декабря 1934 года Сергей Киров был застрелен прямо в Смольном дворце. Тогда там находилась ленинградская партийная ячейка (а сегодня — резиденция губернатора Санкт-Петербурга). Его убийцей стал Леонид Николаевский. На следствии Николаевский показал, что совершил убийство на почве ревности и что его супруга, Мильда Драуле, была любовницей Кирова. Наказанием для Николаевского стал расстрел, который привели в исполнение 29 декабря 1934 года.
Сегодня нет возможности ответить однозначно, причастен Сталин к этому убийству или нет. Такой точки зрения придерживался Никита Хрущёв, но даже в годы правления страной он не мог открыто этого утверждать.
Но что можно утверждать однозначно — это то, что убийство Кирова стало курком спускового механизма новой волны государственного террора. Через несколько часов после покушения Сталиным было подготовлено постановление ЦИК СССР (так называемый "закон от 1 декабря"). Оно устанавливало максимальный срок ведения дел о террористических атаках в десять дней. Обвинительное дело вручалось за сутки до суда, не допускались кассационные жалобы, участие сторон в прениях. Это стало судебно-процессуальной основой работы "троек" в годы Большого террора.
После убийства Кирова в 1935-1936 годах было осуждено 541 тысяча человек по делам, расследуемым НКВД.
Тем не менее, этот период, предшествующий Большому террору, еще нёс в себе следы прошлой, "умеренной" эпохи. Руководство страны понимало, что каждая репрессивная кампания сопровождается ростом политической и экономической нестабильности.
