Было решено отметить «золотой юбилей» сменой антуража. Дальние поездки в сложившихся обстоятельствах выглядели не актуально, и был выбран город Владимир.
Конечно же, не из-за совпадения имён города и юбиляра. И даже не в связи с тем, что возраст последнего приближается в возрасту первого. Просто в давние времена мне довелось бывать в этом замечательном городе – и в поисках новых впечатлений, и в журналистской командировке.
Уже тогда подумал, что по числу золотых куполов на квадратный километр городу нет равных. И вот теперь мы, мол, с нашим скромным семейным «золотом» будем как бы в пандан…
Комфортабельный скоростной поезд домчал меньше чем за два часа. Они пролетели незаметно в беседе с сидящим напротив мужчиной раннего пенсионного возраста – улыбчивым, общительным и, как оказалось, отчаянным любителем путешествий.
Рассказал, что едет с сидящей чуть поодаль супругой в Нижний Новгород, что пришлось для этого из его Красноярска прилететь в Москву, а затем из Новгорода «на месяцок» намеревается на Кавказ.
Мы обменялись впечатлениями о странах, где бывали – Испания, Эмираты, Вьетнам, Англия, Чехия, ещё довольно много. В какой-то момент он поведал, что до выхода на пенсию (или в отставку?) служил в милиции-полиции, курировал соблюдение пожарной безопасности.
Я порадовался, что не только японским и немецким пенсионерам доступны дальние вояжи – для отдыха, впечатлений и будущих воспоминаний…
В любом случае, скоростная бесшумная поездка, на мягких, почти что самолётных креслах была хорошим началом. Которое нашло своё продолжение в виде заказанной гостиницы – свежеотремонтированной и начинённой весьма современным оборудованием. Заказ отеля входил в солидный «подарочный пакет», полученный нами от дочки и зятя.
Стоит ли напоминать, что славный град в историческом плане был предтечей Москвы, некогда став столицей северо-восточной Руси – Ростово-Суздальского княжества…
Его основание в конце Х века связывают с именем киевского князя Владимира Святославича, с таким событием, как крещение славян.
Князь Владимир Святославич
Важный вклад в изменение облика поселения внёс правнук Владимира и его тёзка – достославный переяславский князь Владимир Мономах, возведший на высоком берегу реки Клязьма новую крепость. Его имя, хоть и не официально, сегодня носит высокая часть города с белокаменными соборами – «город Мономаха».
Ассоциативно всплывает другая материальная память об этом князе – отороченная соболем и усыпанная сапфирами, изумрудами и рубинами «шапка Мономаха», хранящаяся, правда, не здесь, а в современной столице, в кремлёвской Оружейной палате. И это будет лишним свидетельством опасности ассоциаций: прославленная инсигния появилась значительно позднее и имя своё получила в связи с другим Мономахом – византийским императором.
О её истинном происхождении специалистами написано столько противоречащих друг другу исследований, что лучше при случае ею просто полюбоваться – в музее, альбоме или интернете. Ведь разобраться в этих – весьма убедительных – версиях так же тяжело, как «тяжела шапка Мономаха», выражаясь словами Бориса Годунова, вложенными в его уста Пушкиным Александром Сергеевичем.
…Нет, так дело дальше не пойдёт – если то и дело раскручивать возникающие аллюзии. Лучше раз за разом отправляться в пешее путешествие по Владимиру.
Переходя от одного архитектурного памятника к другому, от храма к монастырю, от церкви к собору и костёлу, зримо ощущаешь то, что изящно именуют «ветром истории».
Вот, возможно, самое прославленное сооружение в городе – Золотые ворота, символ величия и доблести Древней Руси. Они уносят нас в середину XII века. Именно тогда их возвёл князь Андрей Боголюбский, как часть мощной фортификационной системы для защиты от набегов врагов.
Золотые ворота
Крепостные валы и другие части оборонительного комплекса стёрты временем, а увенчанные золотым куполом белокаменные Ворота, вместившие в себя церковь и торжественный проезд с изящной аркой, и сегодня высятся посреди автомобильного потока.
Они словно оправдывают сказанное о них князем Боголюбским: «Да будет память всему отечеству моему». Слова, как оказалось, сказаны в вечность.
Чтобы получить хоть какое-то представление о временах, когда у стен крепости русские бились с лавиной татаро-монголов, поднимемся на единственное, что уцелело от изначальных земляных валов – расположенный рядом Козлов холм.
Сегодня – это место отдыха горожан и приезжих: тропки, киоски, лавочки.
Но ведь когда-то…
Благо мы тут, заглянем в четырёхэтажную краснокирпичную круглую, увенчанную серой конической крышей с флюгером башню. Столетие с небольшим назад, когда она была возведена, от неё зависела жизнь владимирцев – башня была водонапорной. Сегодня в её недрах музей, повествующий о быте горожан, каким он представал на протяжении не слишком долгого по историческим меркам времени – «в годы жизни» самой башни.
Козлов холм и водонапорная башня
Ещё более для нас важно, что со смотровой площадки открывается вид на город-историю: тут и там жилую застройку прорезают соборы и храмы. За несколько наших дней осмотрим, сколько хватит сил и времени…
К числу must (термин, запущенный англо-говорящими туристами и ставший международным), то есть объектов, которые абсолютно необходимо осмотреть, относится Успенский собор. Официальное название: Кафедральный собор Успения Пресвятой Богородицы.
Храмовый комплекс из белого известняка впечатляет своей монументальностью и пятью башнями («главами») со сверкающими на солнце золотыми куполами. Диаметр центрального составляет шесть с половиной метров.
Золото купола и шпиля высящейся рядом, также белокаменной, колокольни дополняют величественный ансамбль.
Успенский собор
Заложивший собор князь Андрей Боголюбский не пожалел на его возведение огромных средств – ведь строился храм не только в память Богородицы, но и как символ столичных амбиций правителя, а также в качестве усыпальницы брата князя и трёх его сыновей.
Позднее и сам Боголюбский, и многие другие князья обретут здесь последний приют. Не раз будет храм свидетелем и венчаний на престол.
Масштабы и внутренний блеск храма и в ещё большей мере соединённый с ним «епископский терем» отражали надежды князя на религиозное возвышение города, появление здесь «собственного» митрополита. Так и произошло, правда, уже после ухода Боголюбского в мир иной.
Пятиглавый храм и сегодня выглядит грандиозным. А какое впечатление – (восторг, преклонение, благоговейный трепет?) он мог производить на верующих восемь с половиной веков назад…
Снежно-белые стены украшены прихотливой каменной резьбой, своды поддерживают мощные столпы с высеченными парами львов.
Подле иконостаса
В числе жемчужин мировой архитектуры храм утвердился и благодаря мастерски выполненным настенным росписям.
Части из них удалось пережить поджог, учинённый захватившими город в XIII веке ордынцами хана Батыя, когда в дыму задохнулись многие пытавшиеся укрыться в нём горожане.
После этого собор был восстановлен и даже обрёл новый блеск благодаря масштабным фрескам непревзойдённого Андрея Рублёва («Страшный суд», «Шествие в рай», «Лоно Авраамово»), талантливым росписям Даниила Чёрного.
Свеча за здравие…
Правда, незадолго до начала восстановительных работ собор лишился драгоценной реликвии – Владимирской иконы Божией матери. Во время бесчинств ордынцы лишь позарились на её дорогой оклад.
О чудесном спасении этой реликвии вспомнили в Москве, когда на город надвигалось несметное воинство непобедимого Тамерлана.
По повелению великого князя московского Василия I икону доставили из Владимира. И вслед за этим без каких-то видимых причин находившийся уже под Ельцом «великий хромец» повернул своё войско назад.
Это было сочтено покровительством богородицы, запечатлённой на иконе, которая, по преданию, была написана евангелистом Лукой. Реликвия будет установлена на почётном месте в Успенском соборе, возведённом на территории московского Кремля по образу и подобию его старшего «брата» – собора во Владимире.
Однако и город Владимир не остался без такой иконы. Созданный Рублёвым точный список вы увидите на втором этаже Музейного центра «Палаты». Те же трогательные мать и дитя – богородица и Иисус. Найти различие в двух иконах под силу лишь специалисту…
У иконы Андрея Рублёва
Знакомство с архитектурными жемчужинами мы чередовали с посещением музеев. Упомянутый выше музейный центр предложит вам помимо древних икон экспозицию русской живописи XVIII – начала XX веков.
Кроме непременного Айвазовского вы встретите Брюллова, Шишкина, Васнецова, Левицкого, Коровина, Кончаловского, многих других представителей первого ряда мастеров – от крепких традиционалистов до лёгких и воздушных отечественных импрессионистов.
Громкие имена в картинной галерее
Заглянем мы и в Музей хрусталя и стекла.
Самые старые экспонаты датированы XVIII веком. Но, разумеется, не в пример больше того, что сумели придумать и осуществить стеклодувы в позднейшие времена.
Богатство цветовой гаммы может соперничать с разнообразием форм и размеров хрупких и изящных изделий.
Некогда мне довелось провести почти целый день в цехах чешского завода «Мозер». И я пришёл к выводу: стеклодувы могут заниматься этим каторжным трудом, только если любят две вещи – изящный конечный продукт и сам путь к его получению…
Я вспоминаю тот день, тот жар, в котором трудились эти подвижники, когда вижу особо интересную стеклянную вазу. И вот теперь опять вспомнил таких мастеров.
Хрупкая и многоцветная красота
Добавим, что музей находится в чреве бывшей старообрядческой Троицкой церкви. Краснокирпичное здание в нео-русском стиле достраивалось в годы Первой мировой войны, в самый канун революции.
Новая власть терпела этот «очаг опиума для народа» вплоть до 1928 года. Борьба с «поповщиной» привела к замене иконостаса из чёрного дуба со старинными иконами на грубо сколоченные шкафы: в церковное здание въехал губернский архив.
Вообще, местные власти явно были неравнодушны к несчастной церкви. Архивистов в нарукавниках заменили на нечто неодушевлённое, устроив тут склад. Потом вновь внутреннее пространство «оживили», заполнили женским многоголосием, организовав общежитие для работниц. А в 60-е годы постановили вообще снести – мешает, мол, движению, площади простор потребен!
Троицкая церковь
Но коса нашла на камень. В защиту бывшей церкви выступили горожане, пришла поддержка и от некоторых известных деятелей культуры. В итоге – мы можем переходить от одной витрины со сверкающими красками хрустальными изделиями к другой…
А вот ещё один музей – вовсе камерный. И вновь здесь сказала своё слова общественность.
Итак, на здании с более чем двухвековой историей вместо слова «Музей» значится «Аптека». Вывеска разместилась на покрашенной в жёлтый цвет апсиде, над двумя белыми полуколоннами.
Не аптека, а музей «Старая аптека»
В начале позапрошлого века здесь открылась первая в городе казённая аптека. Она пережила революции и все прочие катаклизмы, случившиеся за два столетия. И только монстр нерентабельности вынудил её закрыться в 2010 году.
Однако старейшая аптека была так любима, что возникло целое движение за то, чтобы сохранить её как некий мемориал. Пришлось даже преодолеть амбиции популярного столичного живописца Никоса Сафронова, вознамерившегося использовать здание как персональный музей.
Сейчас у входа вас встречает бронзовый фармацевт в жилетке, готовый вручить вам приготовленное снадобье. У него до блеска отполирован нос – по той же причине, что и у собаки пограничника в московском метро: потрогать – и будет вам счастье.
Потрогать нос – чтобы не остаться с носом…
А в самом музее вы оказываетесь в атмосфере ушедших времен.
Вас окружает вся параферналия, связанная с изготовлением лекарств и зелий: стойки и шкафчики, склянки и флаконы, ступки и реторты, пробирки и мерные ложечки, горелки и толстые свечи, весы и перегонные аппараты, медицинские справочники и книги отпуска лекарств, счёты абакус и конические бирки для снадобий, пилюльная машина и заготовки для порошков…
Сюда приходили за пилюлями и порошками
И всё это – в окружении старинной резной мебели, бюро, напольных часов, полотен в солидных рамах и даже затесавшегося велосипеда-олдтаймера с огромным передним колесом и крохотным задним. Машиной, видимо, пользовались стародавние курьеры для срочной доставки спасительного зелья недужным…
Отмечу, что старинный интерьер формировался при самом активном – и бескорыстном – участии горожан.
Мне было особенно интересно окунуться в эту атмосферу. Дед, погибший более века назад, был фармацевтом. Да и другой мой дед трудился в близлежащей сфере – был парфюмером. От него у меня остались дореволюционные лабораторные весы с медными гирьками и алюминиевыми разновесами со щипцами. Похожий набор довелось видеть сегодня…
Мы заглянем ещё в один музей, благо он в двух шагах, – Областной центр народного творчества.
Надо отдать должное – в области множество талантливых мастеров. Будь то традиционных живописцев, создателей вышивок, картин из лоскутков ткани – так называемого пэчворка и квилта, или даже композиций из птичьих перьев…
Здесь много талантливых работ
Если выйти из музея и немного спуститься вниз, то попадёте на просторную обзорную площадку. Она одарит вас великолепным видом владимирских просторов – луг, перелесок, далёкая река, сверкающий золотом куполов среди зелени в отдалении уже знакомый нам Успенский собор.
А если перевести взгляд левее, будет видны балюстрада и веранда ресторана «Панорама», одного из лучших в городе.
Панорама с рестораном «Панорама» (слева)
Торжественный обед в нём – также подарок от младшего поколения к юбилею. Всё заказано, всё оплачено, в том числе роскошный букет.
И в качестве точек над i – на двух тарелках с десертом шоколадной вязью было выведено: «С Годовщиной».
Предусмотрели всё…
Это было очень трогательно…
Владимир Житомирский
