Первые симпатии

Наши первоклассники к концу первой четверти преодолели робость, начали активно проявлять себя. В том числе и в отношениях «мальчик — девочка»:

— А он, представляете, подходит ко мне и обнимает, целует в щеку — «ты моя любимая»… Она попросила у меня точилку на уроке, поточила карандаш, а мусор мне на голову высыпала… Он меня все время толкает, я заметила, только меня… Она спрячет мою ручку, а потом открывает свой пенал и кричит: «Ну где, видишь, у меня нет, вот прицепился!»

Взрослые обычно усматривают в этом «любовь» — со всеми вытекающими: «Мала еще романы крутить»; «Дай-ка сюда записку!»; «Безобразие, надо с ее родителями поговорить»; «А пара ли она тебе, из какой семьи?». Порой реакции неоправданно острые. И это вместо того, чтобы обрадоваться появлению новых для ребенка переживаний, рефлексивных по своей природе, совершенно необходимых для личностного роста.

Ведь не просто «нравится», а «нравится мне»; а я — какой (какая)? Как вступить в контакт? Как понравиться? Ребенок 7—8 лет уже вышел на определенный уровень осознанности и произвольности действий, и учеба немало тому способствовала. Он уже не живет одним днем, а складывает дни, помнит свои переживания, думает о них, интересуется чужими чувствами. Но как раз тогда, когда уходит непосредственность и приходит ориентировка (оценка и самооценка), взрослые дают знать: нехорошо (рано) о девочках (мальчиках) думать.

Этим переживания ребенка не отменяются, просто переносятся за черту «освещенности» — что плохо. Кроме того, на ребенка проецируются родительские гендерные стереотипы: он же мальчик, что с него взять… девчонки знаешь какие хитрые… держись подальше. Сюда же — известные приемы гендерной самоидентификации: «ты мужик, защитник… ты же девочка, принцесса». Формируя таким образом гендерный эгоизм, мы закрываем перспективу подлинно человеческих отношений мальчиков и девочек друг к другу.

…Мальчик может нравиться девочке (и наоборот) по разным причинам: он сидит рядом за партой, им по пути в школу, их родители дружат семьями, он что-то хорошо умеет делать, он чем-то похож (совсем не похож)… Но это всегда очень серьезно для ребенка. И хорошо, если он знает, что допустимо, а что нет. Пинок и подножка не средство. Изображать отношения взрослых — тоже. Но чтобы ребенок мог обратить на себя внимание добротой и общением, он должен уже иметь такой арсенал качеств. Так или иначе, но тут срабатывают установки, которые ребенок вынес из своего опыта жизни. Да, новые чувства развивают в нем новые качества, ведут вперед. И если багажа не хватает, ребенок начинает добирать его сам.

Но как же повезло ребенку, которому не приходится спасать мир своих переживаний от близких взрослых!

Надежда Болсуновская