Московский музей дизайна, располагающийся в Новом крыле Третьяковской галереи на Крымском Валу, показывает выставку «Фантастик Пластик», сделанную Ольгой Дружининой и Александрой Саньковой. Работы сорока дизайнеров и дизайн-студий со всего мира связывает интерес к одному материалу и одному этическому принципу, а именно — к переработанному пластику и экологической ответственности. Приятно, что адепты экологического дизайна нашлись и в России
Если бы эта выставка была ретроспективной, в ее название так и напрашивался бы восклицательный знак, а то и два: «Фантастик! Пластик!». Эйфория новизны — «свингующие шестидесятые» называют эрой пластика в дизайне, когда промышленный бум и пластмассовый переворот в производстве дешевого ширпотреба так удачно совпали с революционным духом времени, радостно понесшего на помойку тяжеловесные комоды, фарфоровые сервизы, хрустальные люстры и прочий старомодный и старорежимный дедовский хлам. Примерно так, как это описано в висконтиевском «Семейном портрете в интерьере» — правда, юной банде маркизы Брумонти, вознамерившейся превратить этаж профессорского палаццо в фешенебельные апартаменты, не хватило радикальности, а не то бы они поменяли Ротко на Уорхола и заставили бы гостиную сюрными креслами Уэнделла Касла. Лучшую в мире коллекцию пластикового дизайна собрал бельгийский художник Филипп Деселль — она легла в основу собрания брюссельского музея дизайна ADAM (Art & Design Atomium Museum). В залах адамовского «Пластикариума» поначалу невольно проникаешься этим поп-артистским и потребительским восторгом эпохи, но сегодня, когда все ценности беби-бумеров оказались под подозрением, невозможно любоваться биоморфными и эргономичными изделиями Уэнделла Касла или Вернера Пантона без угрызений совести, нашептывающей, что все эти подражания природе внесли свой вклад в нынешний экологический кризис.
Про изделия из материалов, полученных в результате вторичной переработки, почему-то принято думать, что это, как здоровое питание, полезно, но невкусно, то есть некрасиво. Из некрасивого на выставке «Фантастик Пластик» разве что инсталляция «Машина моды» голландского дизайнера одежды Конни Груневеген, автора концепции re-couture, предполагающей не только использование переработанных материалов и следование формальной логике, которую эти материалы диктуют, но и пересмотр конвенций модной индустрии как таковой. Внешне в огромном ковре, связанном из обрывков какой-то ткани, ничего некрасивого нет — эту нарядную шпалеру в абстрактных пятнах ярких цветов легко себе представить на выставке современного искусства, где-нибудь рядом с гигантскими покрывалами знаменитого ганского художника Эля Анацуи, «сшитыми» из бутылочных крышек и пивных банок: воспроизводя из такого мусорного сырья традиционную африканскую ткань кенте, чьей родиной считается Гана, Эль Анацуи красноречиво говорит о социальных и экологических последствиях колониализма для своей родины. Но «Машина моды» Конни Груневеген тоже свидетельствует о необратимых последствиях колонизации — колонизации природы: шпалера связана из флиса, который получают в результате переработки пластиковых бутылок, что лишь на первый взгляд кажется торжеством экологической сознательности — при стирке из флиса активно выделяются микроволокна, а они, по данным экологов, составляют 85% того вонючего мусора в прибойной зоне, которым вы дышите, гуляя по берегу моря, к тому же флис не подлежит ресайклингу, это безнадежный конец цепочки потребления. Объединяя волонтеров-активистов, ученых, дизайнеров и промышленников вокруг своей «Машины моды», Конни Груневеген надеется изменить будущее «быстрой моды». И в этом она оказывается дизайнером par excellence, ведь в идеале, к которому стремились все отцы-основатели профессии, начиная с Уильяма Морриса, дизайн — это место встречи эстетики с этикой.
Одежда, обувь, аксессуары, мебель, посуда, игрушки, скейтборды, отделочные материалы и дорожные покрытия из переработанного пластика — все это демонстрирует нам не столько технологические изобретения и формальные новшества экологического дизайна, сколько его умение создавать сообщества «осознанных потребителей», которые теперь не ограничиваются одним только раздельным сбором мусора. Главным произведением голландского дизайнера Дейва Хаккенса стало движение Precious Plastic: воспользовавшись инструкциями и видеоуроками, выложенными в свободном доступе на сайте проекта, любой может сконструировать домашнюю установку по переработке пластика и начать производить из него что-то полезное в хозяйстве. В 2017-м архитекторы из Overtreders W и Bureau SLA сконструировали для Голландской недели дизайна в Эйндховене целый «Народный павильон: 100% взаймы», где черепица была сделана из бытовых пластиковых отходов, а все остальное — из деталей, взятых на прокат у местных жителей и возвращенных им в целости и сохранности по окончании фестиваля. Тут нетрудно заметить, что большинство экспонентов выставки — голландцы, и это лишь отчасти следствие давних партнерских связей Московского музея дизайна с дизайнерами Нидерландов. Видимо, тот особый тип культуры кооперации и соучастия перед лицом постоянной природной угрозы, воспетый множеством историков голландского золотого века на разные голоса, делает обитателей Нижних Земель столь чувствительными к надвигающейся экологической катастрофе.
Впрочем, среди голландских, бельгийских, датских, норвежских, британских, финских, эстонских, немецких, швейцарских, австрийских, итальянских, американских, китайских, египетских имен на выставке встречаются и российские. Например, промышленный дизайнер Буляш Тодаева с образами своих экологичных материалов, компания Frencia, производящая изящные купальники из пластика, выловленного в Мировом океане, дизайнер Галина Ларина, делающая стильные дождевики из полиэтиленовых пакетов, или художница Екатерина Лукьянова, автор фантастических воздушных украшений из переработанных пластиковых бутылок. Кураторский манифест, пропагандирующий идеи устойчивого развития и взывающий к личной ответственности каждого посетителя выставки; экологический манифест генерального спонсора выставки, компании СИБУР; главная тема экспозиционного оформления в виде картонных бачков для раздельного сбора отходов; эффектные работы экологически сознательных дизайнеров из в целом экологически несознательной России — во всем этом в очередной раз узнается обаятельное лицо Московского музея дизайна, мастера выдавать желаемое за действительное.
Вот уже десять лет кряду Московский музей дизайна, держащийся на невероятной энергии своей основательницы, дизайнера и куратора Александры Саньковой, старается разубедить город и мир в том, что в Советском Союзе был один только дефицит, а дизайна, как и секса, не было. Но, несмотря на все исследовательские усилия и множество превосходных выставок, зрителю до сих пор не удается избавиться от ощущения, что советский дизайн существовал преимущественно на бумаге — во всех смыслах. И в том, что самой развитой его областью — в силу пропагандистского потенциала — был дизайн графический (он-то и составляет большую часть музейной коллекции). И в том, что и производственнические идеи советских авангардистов, и разработки Всесоюзного научно-исследовательского института технической эстетики (ВНИИТЭ), пытавшегося вызывать дух авангарда в оттепельные 1960-е, чаще всего умирали на стадии проекта. Кажется, что музей сделан с прицелом на светлое будущее отечественного дизайна, который непременно должен родиться из этой тоски по не осуществившемуся пока единству промышленной эстетики и производственной практики. То же, видимо, справедливо и в смысле экологического дизайна. Стоит только выйти из Новой Третьяковки, перейти через улицу и зайти в Музей современного искусства «Гараж», декларирующий свою экологическую ответственность и даже сделавший недавно целую выставку про экологию, как вы попадете на Триеннале российского современного искусства — в оформлении экспозиции там использованы тонны совершенно бессмысленного пластика: в «Гараже» уверяют, что по завершении фестиваля пенопластовым островам и архипелагам, вяло поддерживающим кураторскую концепцию, предстоит не стать частью седьмого мусорного континента, а отправиться в переплавку, но гораздо разумнее было бы вообще отказаться от использования вредных для природы вспененных пластмасс. Словом, экологическая выставка Московского музей дизайна в равнодушной к экологии стране — еще один донкихотский жест, упрямо указывающий на необходимость переработки человеческого сознания.
Анна Толстова
