«Мыслю, следовательно, существую», – провозгласил в первой половине XVII века философ Рене Декарт*. Фраза стала крылатой, однако немногие помнят, что у нее есть афоризм-предшественник. Еще за 12 веков до Декарта Блаженный Августин произнес похожую по смыслу и все же разительно отличную фразу: «Если я ошибаюсь, я существую»**. Великий мыслитель и богослов признавал за человеком право на ошибку – право, которого так старательно лишают нас сегодня и школа, и семья, и общественные институты. То самое право, в котором мы решительно отказываем себе сами.
Боязнь небытия
«На недавней книжной выставке, общаясь с читательницами, я поздравил одну из них с будущим ребенком, – рассказывает 45-летний издатель Максим. – Она вздрогнула, покраснела и убежала, сказав только: «Я не беременна!» Встреча была сорвана, я не мог говорить дальше. В тот момент мне хотелось лишь одного: немедленно, сию же секунду умереть!»
«Провалиться сквозь землю», «умереть от стыда», «сгореть от смущения» – наш язык щедр на хлесткие описания эмоций, которые мы испытываем, сделав что-то не так. Действительно, многим из нас приходилось хотя бы раз в жизни мучительно переживать свои оплошности. Но почему возникает настоящая буря негативных и явно неадекватных эмоций? Откуда этот ужас перед вполне безобидными ситуациями и почему он столь силен, что ошибка бессознательно воспринимается нами едва ли не как угроза физическому существованию?
«Даже небольшая оплошность способна вызвать панику, спровоцировать чувство страха, – соглашается психотерапевт Александр Бадхен. – И связаны эти чувства с переживаниями раннего детства, временем, когда ребенок начинает осознавать собственную зависимость от других людей и необходимость соответствовать их требованиям». И в самом деле: он жизненно зависит от взрослых. Ребенку не выжить, если его перестанут кормить или не возьмут за руку на переходе через оживленную улицу. «Чтобы удержаться и не пропасть, чтобы оказаться принятым теми, от кого зависит выживание, ему приходится подстраиваться под требования родителей, отказываясь от своей подлинности, – продолжает Александр Бадхен. – Именно в этот момент ребенок начинает терять спонтанность ради сохранения жизненно важных отношений. Он делает свои первые ошибки, которые переживает как собственное несоответствие тому, как должно быть. И эти несоответствия для маленьких детей действительно несут в себе угрозу небытия».
Презумпция «нормы»
Вполне объяснимы и негативные эмоции, которые могут буквально захлестывать нас, когда мы допускаем даже незначительную оплошность. «Совершая ошибки, мы переживаем чувство стыда, страдает наша самооценка, – поясняет Александр Бадхен.– Бывает, в такие моменты мы просто не можем выносить самих себя».
Именно на чувстве стыда и наказании за ошибки построено подавляющее большинство социальных механизмов в человеческом обществе. «Вспомните, как начинается социальная жизнь ребенка в школе, – предлагает семейный психолог и нарративный консультант Екатерина Дайчик. – Разве, когда дети пишут диктант, кто-то отмечает, сколько слов они написали правильно? Зато каждая ошибка подчеркнута красной ручкой. Чем больше ошибок – тем больше неприятных слов выслушает ребенок и от учителей, и от родителей, которые увидят в случившемся еще и отражение собственных педагогических ошибок. Мне кажется, это вообще одна из проблем западной культуры: мы фокусируемся на промахах, а не на успехах».
С этим трудно не согласиться. Сколько семейных бурь порождают незакрытый тюбик с зубной пастой или разбросанная по дивану одежда! А так ли часты восторги, когда колпачок завинчен, а одежда убрана в шкаф? То же относится и к работе. Ошибки в ней чреваты как минимум нагоняями и штрафами. А вот чтобы заслужить премию, чаще всего мало выполнять свои обязанности, нужны свершения и прорывы. Но многие ли на них способны? Ведь тут необходимо брать на себя ответственность, принимать непростые решения... и опять рисковать ошибиться.
Марина, 47 лет, предприниматель
«Я благодарна судьбе за то, что мне достался такой опыт»
«Самую большую ошибку я совершила в середине 90-х. Мы жили в Подмосковье, у мужа был неплохой бизнес. В какой-то момент открылись отличные перспективы, но нужно было вложить крупную сумму. С кредитом не вышло, и я решила продать квартиру, доставшуюся от родителей. Я была уверена, что все делаю правильно! Мы переехали на съемную квартиру, а через несколько месяцев начались проблемы. Муж сделался нервным, от вопросов о делах отмахивался. Я ничего не понимала: после института я «работала» женой бизнесмена, никакого опыта и знаний у меня не было. Но тут поневоле пришлось вникать в тонкости бизнеса: я начала разбираться в бумагах и документах, ездила с мужем на все переговоры... И скоро поняла, что муж мой и бизнесменом оказался плохим, и человеком не очень порядочным. Полагался на «авось», кричал там, где надо было объяснять, и соглашался там, где надо было спорить, а деньгами распоряжался просто глупо. И наш брак, и его бизнес закончились одновременно. На съемных квартирах мы с сыном после этого промыкались почти 15 лет. А теперь мы с ним живем в отличном таунхаусе. Сын занялся компьютерным бизнесом. Я помогла организовать дело и сейчас работаю гендиректором в его фирме. А параллельно создала небольшую компанию по дизайну интерьера. Опыт, который я получила, пытаясь спасти свой брак и свои деньги, мне очень пригодился в жизни. Поэтому я даже благодарна судьбе за ту ошибку: я смогла сама построить свою жизнь, которой сегодня довольна. Хотя ту квартиру, где прошло мое детство, мне жаль до сих пор».
www.psychologies.ru
