Ожидались гости издалека – знакомая везла на каникулы 14-летнего сына, и мы с женой все не могли решить, поместится ли юноша на нашем подростковом диванчике. Но когда увидели их выходящими из вагона, сомнения рассеялись: мама, обвешанная баулами, энергично выкатывала чемодан, за ней следовал щуплый мальчик с тоненьким рюкзачком за плечами, на вид лет десяти.
Так и пошло: это ему тяжело, то он не ест никогда, а так он не привык, а об этом при нем нельзя говорить, и вообще – вы слышали, что лапочка сейчас выдал? Лапочка охотно принимал заботу взрослых, по указанию мамы сразу отправлялся мыть руки, или читать, или рисовать, или спать; что-то надевал или снимал, открывал или закрывал, переставал, выходил, не слушал. Мама много говорила о нем при нем же, отвечала на вопросы, обращенные к нему, и по ее словам выходило, что всем лапочка хорош, только вот растет плохо.
Также было понятно, что лапочка один на восемь человек взрослой родни, и эта родня не вылезала из его скайпа все вечера. И мама, конечно, рядом.
…Поневоле задумаешься, а не ерунда ли – все эти модные тексты о формировании привязанности между ребенком и матерью, гимны совместному времяпрепровождению днем и ночью, и так долго, как только возможно? И столько мы теперь видим самоотверженных мам, отказавшихся от интересной работы по специальности, карьеры, а то и личной жизни во исполнение новой педагогической теории. Сначала выдержать до трех лет, потом – пока переболеет всеми детсадовскими инфекциями, потом оказывается, что первый год в школе самый ответственный, а дальше-то больше, нельзя ослаблять контроль. Само собой – создавать условия, вкусно кормить, убирать, собирать.
Но что в результате? В 14 лет мальчишка должен быть на пике личностного роста, а он не растет даже физически. Маме в голову не приходит: потому и не растет, что она и ее восемь дружных родственников хотят всегда видеть в нем маленького, лапочку. И вот – тоненький голосок, ни намека на усы. Так бывает, если ребенок очень чуткий, сенизитивный. Таков наш лапочка: когда в школу не хочет, может вызвать у себя температуру, по словам мамы. Но и любой ребенок формируется по образу и подобию отношения к нему. Умнеет, если мы ценим его ум; становится более самостоятельным, если мы ему доверяем; взрослеет, если чувствует себя свободным. Какую роль в этом играет привязанность и почему вдруг все за нее уцепились?
Два замечания. Не путать привязанность и зависимость. Грань там, где иные отношения с миром, кроме привязанности друг к другу, перестают иметь значение. Второе: это не привязанность, когда сильные, интересные родители с неизрасходованным потенциалом начинают проживать жизнь своих подрастающих детей. Это обыкновенное ограбление.
Владимир Казанцев
