«До чего дошёл прогресс! Даже до питания психология дошла!» — подумала я, магистр психологии, когда на днях просматривала онлайн-курсы повышения квалификации психологов по проблемам пищевой зависимости и расстройствам пищевого поведения.

Что такое психология питания

С радостью делюсь своим открытием: да, есть, оказывается, и такой раздел психологии. Он изучает проблемы питания, помогает преодолеть переедание. Главная задача, которую ставит перед собой психология питания — научить человека различать психологический и физиологический голод.

Чтобы научиться слышать истинные потребности организма, важно перестать ориентироваться на бессознательные установки, которые дошли до нас из травматичного военного детства наших бабушек и прабабушек. Осознанный подход к питанию помогает современным родителям и детям сформировать более адекватные, здоровые отношения с едой.

Пожалуй, это всё, что я пока знаю.

Однако если копнуть глубже — мы все каждый день с самого рождения вовлечены в глубины психологии питания.

Откуда у детей проблемы с питанием

Современные проблемы питания уходят своими корнями... Да-да, в самое далёкое прошлое. Середина ХХ века. Великая Отечественная война и голод тех времён оставили травмирующий след в психике людей.

Что значит «травмирующий след»? Тяжёлый, длительный, невыносимый жизненный опыт (лишение пищи, голодание), с которым столкнулся человек, остаётся с ним на всю жизнь. Влияет на его мировосприятие, жизненные установки, ценности, смыслы. Хранится в человеке долгие годы, вытесняется бессознательным из-за сильной душевной боли и, казалось бы, уже никак не влияет на человека. И голод прошёл, и война давно окончилась... А психологическая травма у человека осталась.

Интересно, что в Германии (а я сейчас живу в этой стране) в первые 30-40 лет после окончания войны министерством здравоохранения велась огромная работа по ликвидации последствий войны для всей нации, в том числе ликвидации психологических последствий: у немцев было особое отношение к травме, в стране была организована большая работа по излечению психологической травмы.

В России не было такого опыта. И травматический опыт отношений с едой в условиях жесточайшего её дефицита стал передаваться следующим поколениям.

Психологическая травма

Психологическая травма не беспокоит человека до тех пор, пока не появится так называемый триггер, который словно заново ретравматизирует человека, возвращает его в первичную ситуацию.

Жертвами психологических травм наших бабушек становились наши мамы: дети, которые могли баловаться с едой, отказываться от еды, вовремя не проголодаться, выбирать еду, не любить какие-то продукты... Всё это триггеры для тех, кто долгие дни, месяцы, годы был лишён возможности насытиться досыта.

Реакция травмированного человека на триггер будет сильной, так как связана не только с эмоциями, но и с изменениями на уровне физиологии (происходит резкий выброс гормонов стресса). Триггеры запускали дети своим поведением, а на детей легче и проще всего «сорваться» неосознанному, уставшему, травмированному взрослому.

Поэтому наши родители получали от своих родителей сильные, эмоциональные, негативно окрашенные установки и правила, касающиеся еды:

•  пока всё не доешь, из-за стола не выйдешь;
•  сначала основное блюдо — потом только сладкое;
•  не бывает невкусной еды;
•  добавку не дам; оставим назавтра; вдруг завтра еды не будет;
•  ешь побольше, почаще; вдруг завтра опять война;
•  дома должен быть запас еды «на чёрный день»;
•  все едят — и ты ешь за компанию;
•  время кушать — надо кушать, надо — значит надо и т.д...

Прошли годы... Десятилетия! Бабушки уже имеют правнуков. А установки военного прошлого продолжают нас догонять.

Согласитесь, многие установки нам знакомы. Иногда дома, иногда в детских садах или в гостях у бабушек они словно из ниоткуда всплывают жёсткими требованиями, ультиматумами, криками, спорами.

Война закончилась. Голода нет. А травма до сих пор «фонит».

Откуда у нас дети, которые открывают рот только под мультик?

Откуда у нас дети, за которыми мама бегает с ложечкой по коридору?

Откуда у нас дети, которые садятся на диету, худеют, потом снова и снова толстеют?..

Они выращены несколькими поколениями с помощью тех бессознательных установок, которые сформировались у наших родных. Да, это не единственная причина проблем с питанием. Но, пожалуй, самая глубинная.

Ложечку за маму...

К сожалению, я та самая мама, которая имела грустный опыт общения с воспитателями на тему питания моего ребёнка. После того как они с гордостью мне рассказали, что «он сидел дольше всех за столом, мы его не выпускали, пока он всё не съест, он долго сидел, плакал, кричал, но в итоге всё съел!».

Это горько — осознавать, что наши дети, трёхлетние малыши, за закрытыми дверями группы подвергались пищевому насилию. Это явное нарушение границ ребёнка. Знаю случаи, когда детей в саду насильно, через слёзы кормили... Кормили одного, а мучились от этого зрелища и все остальные. О каком приятном аппетите, удовольствии от принятия пищи, формированию адекватных отношений с едой может идти речь?..

Став мамой, я столкнулась с непониманием, как же вести себя в ситуациях, когда ребёнок за столом начинает кривить лицо и говорить: «Не хочу этот суп!», «Приготовь мне лучше макароны, я люблю только макароны!».

А что делать с перекусами? Доверять родительскому чутью или ребёнку, который свой организм лучше знает? Договариваться или не договариваться?

«Кажется, пришло время разобраться с моими собственными пищевыми установками и стать более осознанной в теме питания!» — подумала я. И записалась на тот самый курс повышения квалификации по психологии питания. А это значит, впереди — новые знания и открытия.

Валентина Казачкова