Деятельность военных специалистов в Красной армии периода Гражданской войны неразрывно связана с репрессиями в их отношении и не всегда оправданной подозрительностью. Осуществлявшая значительную часть арестов военная контрразведка с 1919 года оказалась выведена из военного ведомства и подчинена ВЧК.
Председатель Реввоенсовета Республики (РВСР) Лев Троцкий, инициировавший политику массового привлечения в новую армию бывших офицеров, порой был вынужден выступать в качестве рьяного защитника арестованных. Тем более что часть арестов даже сами большевики воспринимали с явным недоумением. Один из таких случаев произошел летом 1919 г. и повлек серьезные преобразования в Особом отделе ВЧК.
Деятельность военных специалистов в Красной армии периода Гражданской войны неразрывно связана с репрессиями в их отношении и не всегда оправданной подозрительностью. Осуществлявшая значительную часть арестов военная контрразведка с 1919 года оказалась выведена из военного ведомства и подчинена ВЧК. Председатель Реввоенсовета Республики (РВСР) Лев Троцкий, инициировавший политику массового привлечения в новую армию бывших офицеров, порой был вынужден выступать в качестве рьяного защитника арестованных. Тем более что часть арестов даже сами большевики воспринимали с явным недоумением. Один из таких случаев произошел летом 1919 г. и повлек серьезные преобразования в Особом отделе ВЧК.
Старый большевик и красный казак
Адам Яковлевич Семашко (1889-1937) происходил из польско-немецкой семьи. К большевикам он примкнул еще в сентябре 1907 г. В Первую мировую стал прапорщиком. Несмотря на молодость, ко времени Гражданской войны он уже считался старым большевиком. После большевистского переворота находился на партийной работе в войсках: был комиссаром Главного штаба, Орловского военного округа, членом реввоенсовета (РВС) Северного и Западного фронтов, а затем 12й армии, оборонявшей Киев. Именно в 12-й армии Семашко встретил начальника штаба армии Г.Я. Кутырева, с которым затем на короткий срок разделил арестантскую участь. Служба Семашко, несмотря на определенный партийный иммунитет, протекала не безоблачно. Так, в начале 1919 г. Семашко с видными военспецами Д.Н. Надежным и Н.Н. Доможировым был предан суду Реввоентрибунала по обвинению в передаче совершенно секретных сведений в незашифрованном виде.
Службу в старой армии донской казак, выпускник Новочеркасского казачьего училища и ускоренных курсов 2-й очереди Военной академии Гавриил Яковлевич Кутырев (1887-й), закончил подъесаулом. Наряду с другими курсовиками своего выпуска он проявлял недюжинную общественную активность. В 1917 г. состоял членом комитета офицеров старшего класса курсов. 22 марта 1918 г. вместе с однокурсниками был причислен к Генштабу, а 27 июня 1918 г. приказом по Всероссийскому главному штабу переведен в Генеральный штаб.
Первоначально Кутыреву достался пост начальника отделения штаба военного руководителя Московского района. Затем вместе с некоторыми товарищами по выпуску он оказался в оперативном отделе (Опероде) наркомата по военным делам, где с 1 августа 1918 г. занимал должность консультанта отделения связи. Руководивший Оперодом С.И. Аралов вспоминал: "Вспоминаю также генштабистов выпуска 1917 года тт. Моденова, Кутырева, Доможирова. Они составляли сводки, проверяли выполнение оперативных и организационных заданий, подготавливали проекты решений".
Г.И. Теодори под арестом.
В октябре 1918 г. Кутырев перешел на службу в разведывательное отделение. С ноября военную разведку сосредоточили в Регистрационном управлении (Региструпр) Полевого штаба РВСР. Там молодой военспец возглавил агентурное отделение, а после ареста в начале 1919 г. своего однокашника по академии Г.И. Теодори стал вр.и.д. консультанта управления. Так донской казачий офицер оказался одним из основоположников советской военной агентурной разведки. Впрочем, спокойно работать ему не давали. Как отмечалось в резолюции на докладе начальнику 1го отдела Региструпра от 19 февраля 1919 г. о состоянии агентурной разведки: "Картина безотрадная. Вызвана полнейшей изоляцией от работы лиц, даже пользующихся доверием (Теодори, Срывалин, Кутырев и т.д.)".
Кутырев был среди трех уполномоченных однокурсниками ходатаев, которые обратились в конце апреля 1919 г. к руководителю советской военной контрразведки - председателю Особого отдела ВЧК М.С. Кедрову для ознакомления с делом их арестованного товарища Г.И. Теодори. Возможно, эта деятельность и привела к аресту Кутырева. Характерно, что летом 1919 г. были арестованы все три ходатая. У Кутырева имелось и еще одно "прегрешение" перед властью - ранее он среди прочих ходатайствовал об освобождении из-под ареста бывшего генерала В.И. Селивачева, подозревавшегося в связях с белым подпольем.
"Ряд произвольных арестов"
Н.Г. Семенов
В июне 1919 г. Кутырева направили на Украину вместе с бывшим генералом Н.Г. Семеновым, назначенным командующим 12-й армией. При Семенове Кутырев занял должность начальника штаба.
Вскоре председатель ВЧК Ф.Э. Дзержинский потребовал арестовать Кутырева и Семашко. Началась переписка, растянувшаяся на три недели. Троцкий 25 июля направил своему заместителю Э.М. Склянскому для ЦК заявление, что, "принимая во внимание ряд произвольных арестов, считаю возможным осуществление этих арестов, которые внесут жестокую дезорганизацию, только по прямому постановлению Ц.К.". Тем не менее, Семашко и Кутырев были арестованы. Арест якобы был вызван хорошими взаимоотношениями Семашко и военспецов. Известно, что Семашко требовал подчинения 7й армии Западному фронту, но это вряд ли можно было вменить в вину.
Арест произошел вопреки договоренности председателя СНК Украинской ССР (УССР) Х.Г. Раковского и председателя Всеукраинской ЧК М.Я. Лациса, вопреки требованию Троцкого и без санкции ЦК РКП(б). Украинское руководство не скрывало своего возмущения. Налицо было и нарушение действовавших нормативных актов - членов РВС нельзя было арестовывать без согласия РВСР.
1 августа 1919 г. Раковский отмечал дезорганизацию работы чекистов и просил председателя СНК В.И. Ленина подтвердить их действия, так как Кутырев производил впечатление скромного работника. По всей видимости, ответа не последовало, и 4 августа Раковский повторил запрос.
Запросы Троцкого и Раковского о причинах ареста Семашко и Кутырева некоторое время игнорировались. 6 августа председатель РВСР телеграфировал своему заместителю Э.М. Склянскому из Киева: "Член Реввоенсовета Семашко и нач[альник] шта[ба] 12 [армии] Кутырев арестованы и отправлены 5 августа в Москву. Несмотря на мои и Раковского запросы, Цека никаких пояснений относительно ареста Семашко не получил. Настоятельно прошу проверить основательность ареста Семашко и Кутырева". В тот же день вопрос об аресте Кутырева обсуждался без Троцкого на заседании Политбюро ЦК РКП(б), причем постановили запросить И.П. Павлуновского из Особого отдела ВЧК.
9 августа Раковский сообщал Троцкому из Киева в Конотоп шифротелеграммой: "Время колебаний прошло, и я обязуюсь выжать из советских и партийных аппаратов все. Военные руководители здесь не на высоте. Изъятие из Реввоенсовета Кутырева, Фека (?), Семашко, которые каждый в своей области работали хорошо, первые два очень хорошо, дезорганизовало аппарат. Подвойский, уезжая в Москву, забрал с собой всех хороших генштабистов. От реввоенсовета отправился с группой политработников [В.П.] Затонский, но с задачей он не справился и пошлем [в] подкрепление другого. Обещанные подкрепления из центра патронами окажут свое воздействие, если будут присланы своевременно".
Необоснованные аресты разрушали военную работу. 6 августа Троцкий сообщил Склянскому и Ленину, что после устранения Семашко РВС 12й армии ослаб, туда срочно требовался опытный и твердый работник вроде М.М. Лашевича. В военном отношении на 8 августа также экстренно требовался и новый начальник штаба взамен арестованного Кутырева. 11 августа главком С.С. Каменев предложил назначить начальника штаба 3й армии М.И. Алафузо "как опытного и твердого". А Троцкий в тот же день вновь запрашивал ЦК о причинах ареста, но ответа опять не получил.
Ф.Э. Дзержинский и чекисты
Продолжение следует
