Нас пригласили в Шапы.
— Шапы?..
— Да, Шапы, причем не склоняется. — Председатель Врачебной палаты Смоленской области Наталья Леонидовна Аксенова звала на мероприятие в эти самые Шапы…
Уже несколько лет в круг моих интересов входит организация здравоохранения в России, так что в том, что звонили из Врачебной палаты, не было ничего удивительного, но вот что поводом для звонка послужил какой-то детский праздник, причем бог знает где, было странно, но любопытно.
Пятьсот километров по Минскому шоссе до Демидова, а потом по грунтовой дороге еще шестьдесят километров до деревни, причем эти последние километры по Смоленщине мы преодолевали едва ли не дольше, чем основной путь по шоссе.
За несколько километров до цели мы поравнялись с пожилым человеком в потертой телогрейке, надетой поверх новой белоснежной рубашки. Он из соседней деревни, в которой из двадцати дворов осталось только четыре, с работой трудно. На многие километры вокруг людей нет... Путник рассказывал о себе спокойно, а потом вдруг спохватился и сказал, что торопится в Шапы и одет в самое лучшее именно по этому случаю. По какому случаю?
В Шапы нет газа, нет водопровода и канализации, нет сотовой связи, и самое главное — нет работы. Никакой. Электричество, правда, есть. В подобные места даже врачи не хотят ехать, хоть за большие деньги. Таких деревень, сел, а теперь и малых городов становится по России все больше и больше. Время там давно остановилось. Старики живут на нищенскую пенсию, а те, кто еще может трудиться, возвращаются к натуральному хозяйству, работают на почте или в школе, если они есть. Большинство же уезжает навсегда…
Но в Шапы все почему-то оказалось по-другому: работает школа, слышны детские голоса и смех, а у жителей есть смысл жизни. В этой деревне живут наши с вами соотечественники, их всего сто шестьдесят два человека — старожилы, несколько семей с детьми. Разгадка показавшегося сначала странным приглашения была связана именно с детьми. В Шапы тридцать восемь детей, и из них только семь родные, то есть имеющие биологических родителей, а остальные — приемные. Шесть лет назад администрация района решила ликвидировать в деревне школу, поскольку семь детей как бы и не в счет. Оставался формальный шаг, когда неожиданно одна из учительниц в школе объявила, что берет в семью нескольких детей из детского дома. Ее примеру последовали другие педагоги и жители деревни. И тридцать один (!) ребенок обрел родителей, а некоторые новых братьев и сестер. Школу закрыть не удалось, жизнь изменилась в одночасье.
Нас ждали. В деревенском клубе мест не хватило, пришлось принести скамейки из школы. Вечер был организован самими детьми и посвящен родителям, в основном, конечно, мамам. Читали стихи, свои и чужие, пели, разыгрывали какие-то сценки. Зал наполнился смехом, аплодисментами и общей радостью. Напомню, что в Шапы по-прежнему нет газа, нет водопровода и канализации, нет сотовой связи и работы. Никакой. Электричество, правда, пока есть…
А какие мы видели лица. На коленях у Татьяны Петровны Боруновой сидит трехлетняя Настя и крепко держит приемную маму за палец, не отпуская ни на секунду. Татьяна Петровна вырастила троих своих детей, и у нее уже шесть внуков… Могла бы и отдохнуть, но в семье, как и раньше, шумно — двое приемных детей-школьников, совсем маленькая Настя и внуки тоже рядом. Все ее дети, от мала до велика, сидят рядком, вытягивая тонкие шеи, чтобы было лучше видно. Концерт продолжался три часа, и все три часа дети просидели, не сводя глаз со сцены, хлопая в ладоши вместе со взрослыми.
А у Татьяны Михайловны Бойковой двое ее родных сыновей уже давно выросли и уехали в город, а сегодня она одна поднимает шестерых приемных детей — пять дочек и одного сына, «Ивана-царевича», как она ласково его называет.
После праздника все пошли на школьный двор сажать деревья. Каждый гость и каждая семья должны посадить именное дерево. Свое дерево сажает и школьный повар Надежда Владимировна Чубрик, вокруг которой суетятся четверо приемных детей. Стройная высокая молодая женщина одна растит трех сыновей и дочку. Младшие мальчики, аккуратно подстриженные, одеты в одинаковые костюмчики с настоящими галстуками. Поймав мой взгляд, они робко жмутся к матери.
В Шапы все дети красивые. Дина Ивановна, которая одна воспитала свою внучку, девятиклассницу Настю, так и сказала: «Все хороши. Своих таких не бывает». Все матери в Шапы тоже красивые — потому что любимые. И когда дети читали для них стихи, плакали все. Каждый о своем — о прожитых годах, о безвременно ушедших мужьях, о заросших смоленских полях и о том, хватит ли сил и здоровья вырастить детей. Надежда у жителей Шапы только на себя, они это поняли давно. Помогут и поддержат другие — спасибо, а нет — сами справимся, раз взялись. Может быть, у тех, кто родился и вырос на Смоленской земле, другое отношение к жизни, другие ценности, другая сила духа и доброта? Неужели деревне Шапы наплевать на отсутствие в двадцать первом веке газа, водопровода и канализации, на отсутствие сотовой связи, и самое главное, работы? Им-то не наплевать, а вот на них, замечательных, — очень возможно. Электричество, правда, есть. Но вот пока или надолго, жители не знают.
В Москву мы возвращались молча, как-то неловко было смотреть друг другу в глаза. В сумерках за окном брошенные поля сменялись деревнями с черными пятнами окон. Через пять часов ночная столица встретила нас хрусталем витрин роскошных бутиков: Кутузовский, Арбат, Ленинский… Светло, как днем… А в Шапы в домах, наверное, уже затопили печки. Завтра всем в школу, праздник закончился. Хорошо, что есть кого учить и у кого учиться. И для кого давать концерты в клубе — тоже хорошо.
Я никого не упрекаю и не призываю немедленно все бросить и бежать усыновлять детей. Я такой же прагматик, как и многие. Просто хочу, чтобы мы все знали об этих светлых женщинах, о матерях с непростой судьбой в далекой смоленской деревне. Эта деревня — одна из многих в нашей стране… Только останется ли эта страна, если мы будем безразличны к населяющим ее небезразличным и необеспеченным добрым людям, если мы не будем замечать их и помогать им. Для их пользы и для того, чтобы и самим не чувствовать себя лишними на детском празднике в Шапы.
Гюзель УЛУМБЕКОВА
