В рюкзаке у меня был томик Паустовского. Только сейчас я по-настоящему приоткрыл для себя его творчество.
«Утомленные городом». Эта фраза писателя все никак не забывалась и не покидала меня. Я оставлял южный, волжский город. А точнее, бежал. Лишь ночью, после спада жары и наступления прохлады я начинал чувствовать себя в городе хорошо. Здесь каждую ночь я слышал с балкона стрекот сверчков. Было лето.
На рабочем столе моей машины почти целый год уже фотография соленого озера Эльтон. Каждый раз, когда я включаю и выключаю машину, я вижу это озеро. Это фотография кажется некоторым унылой и мрачной. Наверное, снимок был сделан в ветреном ноябре. Озеро так велико, что другого берега и не видно. Озеро получило название от фамилии английского капитана XVIII столетия, бывшего в тех местах. Здесь уже столетия проводится добыча поваренной соли, есть и следы старинных поселений.
Но я для поездки выбрал на этот раз другое, более дальнее озеро Баскунчак. Баскунчак располагается в сухой, астраханской степи. Рядом с озером — гора Большая Богдо. Здесь совсем недалеко до границы с Казахстаном. В Казахстане — гора Малая Богдо. В этих местах живут славяне-христиане, буддисты-калмыки, мусульмане-казахи и мусульмане-татары.
Во многом к поездке подтолкнул меня научно-популярный фильм о горе Богдо. Я случайно увидел его лет пять назад. Это был хороший цикл передач о природе Нижнего Поволжья. Побольше бы было таких фильмов! Преподаватели Волгоградского университета вели зрителей на увлекательную прогулку по горе Богдо.
Я люблю Астраханскую область. Чувствую ее очарование сердцем.
Певцом астраханской природы был Велимир Хлебников. Я жил в Астрахани недалеко от улицы, названной его именем. Здесь в конце девятнадцатого века поэт родился, в Астрахани он жил, по Волге скитался. Велимир Хлебников был одним из инициаторов создания Астраханского природного заповедника. Да и татарская старина была ему интересна. Известно, что он общался с археологом Баллодом, изучавшим древние города в низовьях Волги. Не от него ли Велимир Хлебников узнавал Золотую Орду и писал о ней? И не от влияния ли Хлебникова Баллод поэтизировал на страницах своих научных книг? Мало известно об этом содружестве ученого и поэта.
У горы Богдо и озера Баскунчак около десятка лет назад был основан заповедник. Другой, астраханский заповедник есть в дельте Волги. Там тоже красиво, но природа иная, чем в степи. Лотос, много птиц, зелень…
Многие астраханские места мне привычны и знакомы. Проезжаем по трассе те дома, которые я помню еще школьником. Прошло много лет, а будто ничего не менялось. Кажется, что, и время здесь остановилось вовсе. Будто ему сложно двигаться на пекле, которое царит здесь. Издалека виден высоченный элеватор у Ленинска, за ним — Царев. Здесь проходила моя студенческая археологическая практика. У деревни Колобовки, что за Царевом, прямо на трассе продают раков. Чаще же на дороге черные от солнца люди продают арбузы, дыни и помидоры с местных бахч. В Астраханской области виды природы притягивают меня сильнее — здесь пустыннее, вдоль дороги местами видна лишь линия электропередач и выжженная солнцем степь до горизонта. На дороге в эту поездку вижу много раздавленных под колесами машин ежей.
Почти с каждым из сел в дороге связаны у меня воспоминания.
В области такие поэтичные названия, которые просто нельзя не любить. От таких имен веет теплом и солнечным Востоком. Вот, послушайте:
Верблюжье… Тургай… пески Шкили… кошара Старая Карасу… урочище Шарбулак…
«Для охотников все бывает любопытно: старое имя, слово; малейшая черта древности дает повод к соображениям», — писал Карамзин двести лет назад. Как я его понимаю!
Но с каждой поездкой открываешь и что-то новое. Раньше вот совсем не замечал чистоты города Волжского. А сейчас заметил. Чистый, зеленый город. Один из самых чистых городов России.
Очарование степи трогает любое доброе сердце человеческое. Бескрайняя степь. Недаром степь называют сухим океаном. Многие подпадали под это очарование степи. Так случилось и со знаменитым автором «Толкового словаря живого великого русского языка» Владимиром Далем: «Живу опять на кочевье, где так хорошо, так хорошо, что не расстался бы…», — писал он в одном из писем. И сейчас здесь степь без края, кони, стада, пастухи, любопытные существа — суслики.
Вспоминал замечательный рассказ «Очарованный странник» Лескова. Удивительный рассказ, в котором много интересного о быте кочевников. Наверное, где-то здесь в Рын-песках, между Волгой и Яиком и томился в плену герой сказа.
Вокруг, в степи нет ни души. Может быть, и сейчас в песках «очарованные странники». Брат вчера рассказывал о человеке, встреченном на улице. Он говорил, что только вышел из тюрьмы и просидел три года.
— А где сидел? — Три года сидел на цепи в Калмыкии. — ?!
Баскунчак значит «Собачья голова». С виду озеро напоминает собачью голову. Здесь крупнейший в России комплекс по добыче поваренной соли. Не без гордости за родной край пишу, что озеро Баскунчак — самое большое соленое озеро в России. Богдо — гора у калмыков священная. Название «Баскунчак» старинное: когда оно возникло неясно, происхождение имени теряется в пыли столетий. Имя озера уже упоминается в «Чингиз-наме» сочинении XVII века, в эпизоде, в котором рассказывается о правлении ордынского хана Менгу-Тимура.
Европейские авторы золотоордынского времени сообщают о добыче соли из озер под Астраханью.
Путешественник середины XIII века Вильгельм Рубрук сообщает нам, что здесь «находится много больших озер, на берегах которых имеются соляные источники; как только вода их попадает в озеро, образуется соль, твердая как лед; с этих солончаков Бату и Сартах (ордынские ханы) получают большие доходы, так как со всей Руссии ездят туда за солью и со всякой нагруженной повозки дают два куска хлопчатой ткани, стоящих пол иперпера (византийская монета)». О каком озере писал Рубрук? Может быть, об озере Баскунчак? Именно здесь, по данным саратовского краеведа Б. В. Зайковского (1920-е годы), внутри соляного пласта была найдена византийская монета.
Интересны сведения венецианского путешественника Барбаро (XV век) об астраханской соли, которой «пользуется почти вся Россия», «ежегодно люди из Москвы плывут на своих судах в Астрахань за солью». Возможно, что речь в данном случае идет об озере Баскунчак.
На карте братьев Франческо и Доменико Пицигани 1369 г., что сейчас хранится в библиотеке итальянского города Пармы, в южном Заволжье проставлена надпись Salne («Соль»). Известный историк картографии Лео Багров считал, что так было отмечено озеро Баскунчак. И некоторые современные авторы полагают так же, хотя есть версия, что Пицигани было известно озеро Эльтон, а не Баскунчак.
Есть надпись «соль» и «гора» за Волгой также на карте XV в. венецианца Фра-Мауро. Может быть, это тоже озеро Баскунчак и гора Богдо?
Гору Богдо осматривали многие известные путешественники XVIII и XIX веков: Лепехин, Паллас, Гмелин, Гумбольдт. Археологией (что мне всего интереснее) они особенно не интересовались, но больше отмечали растения, животный мир, геологию.
Окрестности озера Баскунчак в археологическом отношении вообще обследованы мало. Насколько я знаю, только саратовский археолог Рыков в 1928 г. посетил эти места. Можно лишь предполагать наличие здесь средневековых поселений, жители которых занимались добычей соли. Страна наша огромна, а экспедиций на все места не хватает.
В дорогу была взята подробная карта Астраханской области. На ней, в пустынном Заволжье и у гор Богдо, на границе с Казахстаном и в Западном Казахстане, в песках отмечена целая вереница развалин. Что за развалины? Какого времени? Недавние, начала и середины двадцатого века? Или же старинные?
Здесь, по этим местам проходил Великий Шелковый путь в Китай, а также торговый путь в Индию. Проходили по этому пути торговцы из Европы, везли серебро и шелка. Итальянцы описывали дорогу в своих документах. На пути между Волгой и Уралом должны быть следы караван-сараев, в которых останавливались путешественники четырнадцатого века. А они до сих пор археологами не найдены. Отыщут ли их?
В поселке Баскунчак запустение (точнее сейчас есть три поселка: Верхний, Средний и Нижний Баскунчак). В Вернем Баскунчаке заброшенный памятник людям, погибшим в 1921 г., на закате Гражданской войны. Сейчас внутри ограды памятника бродят куры и петухи.
В Верхнем Баскунчаке мы остановились в гостиничном доме, а наполовину это общежитие. Горячей воды нет. В поселке есть даже небольшой музей, связанный с историей добычи соли. Названия магазинов тоже связаны с солью (магазин «Солоночка» и другие названия в том же роде). На улице собаки и лошади пьют воду, текущую с колонки по улице, а мальчик Джамбул наполняет водой из колонки лейку для цветов. Водопровод-то в доме есть не у всех! Ночью на улицы поселка выходят ежики. Кошки под фонарем ловят и едят мотыльков, прельщенных ночью ярким, электрическим светом.
Но все же, как чувствуешь грязь там, где был человек. Как ближе и теплее сердцу чистая степь!
На улицах казахи, татары, калмыки. Граница с Казахстаном проходит рядом. Но есть ли здесь граница? На карте нет ничего на сотни километров. Наверное, в степи есть только тропки контрабандистов, переносящих опиум с Востока. Пограничники сейчас стоят на железнодорожных переездах, там, где есть переезды для машин. А пешком, наверное, пройти можно свободно. Но такая дорога опасна. С Рын-песками лучше не шутить.
У железнодорожного переезда возле Баскунчака мы остановили машину. За пару секунд неожиданно налетел резкий ветер с песком и обсыпал нас с головы до ног. А потом, через секунду вновь спокойствие и безветрие.
В Интернете до поездки читал разные сообщения о том, что сейчас делается на Баскунчаке и на Богдо. Писали, что вообще на заповедник входа нет. Я позвонил в Ахтубинск, в администрацию заповедника и выяснил точнее.
Конечно, есть и плюсы и минусы в том, что создан заповедник. Наверное, мусор в этих местах теперь сильно прибывать не будет. Но когда все огорожено, и время пребывания ограничено, разве можно получить полное удовольствие от пребывания на горе и озере?
Площадь по периметру заповедника перекопана. На машине, поэтому можно заехать только в одном месте — там, где главный вход и вагончик сотрудников заповедника. Указателей нет и искать место входа приходится очень долго. Таблички сообщают только о том, что делать нельзя, и куда въезд запрещен. Въезд на территорию заповедника на два часа и фотосьемка обходится нам в более чем 400 р.
Большая Богдо — самая высокая точка в Нижнем Поволжье. Гора видна за десятки километров, даже и с трассы Волгоград-Астрахань. Некоторые скалы на Богдо красного цвета. Того и гляди, из-за горы покажется динозавр или кто-то из его современников. Есть здесь и так называемые «поющие скалы». Они особенно красивы. Главный подъем на гору Богдо оборудован лестницей, вверху — смотровая площадка. Взгляду предстает только чистая степь и озеро.
Когда все Нижнее Поволжье было морем, гора возвышалась над ним. И сейчас на горе можно легко заметить отпечатки ракушек на многих камнях.
Однако говорит местная жительница в поселке Баскунчак: «Разве это горы? Вот у нас, в Казахстане, там горы!».
На вершине горы Большой Богдо разбросаны монеты. Среди советских и российских монет примечаю и недавнюю монету из какой-то страны в Юго-Восточной Азии, которую, наверное, оставил, какой-то буддист, пришедший на поклонение к святому месту.
По дороге к горе заметно множество мелких птичек, которые пролетают прямо в метре от машины и летают стайками. Вокруг не души и никаких строений. Лишь мелкой точкой смотрится с вершины наша машина.
Здесь, на горе сотни видов растений, насекомых и птиц. Многие виды занесены в Красную книгу. А никаких животных нам не явилось. Только суслики показались. Да много норок заметно.
Ветер шумит на горе. Так бы и сидеть вечность на вершине, смотреть вокруг. Солнце идет на запад. Жара спадает. Я беру букет цветов — когда-то цветущих тюльпанов, превращенных временем и солнцем в солому, и прощаюсь со степью. Прощаюсь, быть может, до следующего лета…
