Один мой знакомый недавно пригласил поучаствовать в необычной подработке на складе в Химках. Предстояло сортировать противоковидные вакцины. Испытывая нужду в деньгах, я, некоторое время подумав, согласился.
Зарплата ожидалась достойная (5 т.р. за 12 часов рабочей смены). Работать можно было в дневную либо в ночную смены. Выбрал ночную, так как добираться до склада 2,5 часа, а утром для меня это не айс.
Делать нужно было следующее, как вкратце описал мне мой товарищ: одевшись в зимнюю одежду, на сорок минут заходить бригадой в рефрижераторы с вакцинами «Спутник», там их сортировать (достаточно примитивное занятие), затем с отсортированными коробками на выход и около часа перерыв на сон/перекус/перекур/безделье. И так где-то 6-7 ходок за одну смену.
Вроде бы ничего сложного.
Я взял с собой еду, тёплую одежду и поехал к 8 вечера на локацию (от Речного вокзала на маршрутке где-то 21 остановку в район Клязьмы, потом ещё пешочком от остановки метров 200 до склада).
Друг сказал, что при желании тут можно остановиться на проживание в хостеле, однако здешние унылые загородные пейзажи не вдохновили на подобное мероприятие. Раздолбанное шоссе с фурами, по сторонам какие-то грязные заброшки, придорожные закусочные восточной кухни и склады. Типичная промзона.
Я пришёл на склад, встретил того самого знакомого и других ребят, пообщался с админом и стал готовиться к первой ходке в морозильник на колёсах.
Парни с дневной смены пошли в местную столовую через дорогу на ужин, и я от нечего делать тоже пошёл за ними. В столовой круглолицая весёлая узбечка сразу принесла мне гарнир из овощного салата, рыбной котлеты и освежающего минерального напитка. Я поинтересовался у неё про меню, думая, что это всё платно, а она обиделась, решив, что мне не понравились блюда за счёт заведения.
По сообщениям бывалых, температура в рефрижераторах колеблется от -10 до -25. Мне повезло оказаться в рефрижераторе с -20 по Цельсию. Подготовился я к этому экстремальному делу слабовато: с собой взял из тёплых вещей только зимние штаны и толстую кофту, ну и шапку ещё. Парни в основном работали в зимних куртках, ботинках, рукавицах, шарфах, горнолыжных костюмах и проч.
Мой знакомый выделил необходимые вещи: зимние ботинки, кожаные перчатки, ещё одну кофту и подштанники. Потом даже куртку кто-то подогнал. Правда, как выяснилось, в моём случае самым уязвимым местом при низких температурах оказались руки, которые за всю ночную смену отмерзли раз шесть до боли и окоченения. Остальные части тела стойко выдерживали атмосферу рефрижератора. У других ребят по бригаде отмерзали ноги, к примеру.
Вот, наконец, рабочая смена началась, и наша бригада в составе восьми человек отправилась на задание. Во дворе склада большие фуры-морозильники. Нас скопом запустили в самую дальнюю и, как выяснилось, самую лютую из них.
В основном на складе работают мужики разных возрастных категорий и национальностей (попадались даже африканцы), в основном, молодёжь. Исключение составляли две девушки достаточно пацанистого характера.
Оказавшись в рефрижераторе, почему-то представил себе фильмы ужасов про сыворотки, мутации и экстремальные условия выживания из серии Resident Evil или Нечто.
Вдоль фуры располагались ряды коробок с вакцинами «Спутник», которые и предстояло распаковывать и перебирать. Из коробок же были сформированы условные рабочие места (или «столы»).
Меня вместе с моим знакомым и ещё одним парнем, который работал вообще без перчаток (видимо, закалённый сибиряк), поставили в самый дальний конец помещения, прямо у охлаждающего элемента, из которого постоянно извергались пары сухого льда, добавляющие мрачности в без того малодружелюбную атмосферу этого ледяного узилища. Отсюда же раздавался оглушительный рокот работающего мотора, напоминающий музыку в стиле индастриал-нойз.
Каждому наёмному батраку на стол положили по четыре меньших коробки с упаковками вакцин, их надо было вскрывать и нехитро сортировать (инструкции — в одну сторону, упаковки — в другую, вакцины — в третью).
Примерно через 10-15 минут я почувствовал, как мои руки начинают леденеть от мороза. Ничего не оставалось, как судорожно продолжать вскрывать и сортировать упаковки с антиковидными вакцинами предательски негнущимися пальцами, вспоминая попутно тибетскую практику внутреннего тепла туммо.
Благо, юмор и позитивный настрой моего знакомого хоть как-то поддерживали меня в этих антигуманных условиях. Он же предложил мне поделать упражнения вроде приседаний, похлопать в ладоши и глубоко подышать.
С другой стороны, нужно было досортировать все коробки, при условии, что из морозильника никого не выпускают, пока все всё не доделают. Эта мысль холодными тисками сдавливала мой мятущийся в панике мозг, но, как выяснилось, всё было не так уж и плохо, так как новичкам и отстающим под конец помогали бывалые.
Одного из них, горячего сибирского парня с окладистой бородой, похожего на футбольного фаната (он же старший нашей бригады), так и звали — Снежный. Прозвище это было ему к лицу, так как он одним из первых заканчивал сортировку и с весёлыми шутками-прибаутками, матерясь на чём свет стоит и подгоняя «лодырей» типа меня, помогал всем остальным, кажется, нисколько не страдая от низких температур.
Наконец, все коробки отсортированы, и нас скопом выпустили из рефрижератора в тёплый летний вечер. Руки с непривычки у меня сильно болели ещё минут двадцать после выхода из ледяной камеры.
Остальные ходки были не менее мучительными физически, но проходили уже как-то легче, чем «боевое крещение». Разумеется, это особенности человеческой психики — первый блин всегда комом.
В перерывах можно было отдохнуть, поесть, поваляться на пакетах с одеждой или на стеллажных полках, сходить на прогулку вдоль дороги за шавермой, потабачить, послоняться по складу и побеседовать с местными за жизнь.
Особого желания чем-либо заниматься из предложенных средств рекреации у меня не было, так что большую часть свободного времени я либо читал прихваченные с собой выпуски журнала, либо дремал, развалившись на каких-то не слишком удобных досках за стеллажами.
Остальные ребята ближе к утру спали где попало, кто-то даже чуть ли не на полу или просто сидя на скамейке. Где-то в семи утра меня разбудили двое работяг, обсуждающих мой способ отдыха: «Да никак парень йогин, это ж надо так умудриться, на досках спать».
Последние две-три ходки отличались от предыдущих по технике сортировки. Нужно было не вскрывать упаковки с вакцинами, а напротив, запаковывать их с новыми инструкциями. Мартышкин труд, однако, на удивление, высокооплачиваемый.
Как мне объяснили бывалые парни, далее наши «Спутники» отправляются в Индию, где будут продаваться с наценкой в 15 долларов. Неплохая экономическая стратегия, однако. Интересно, сколько платят в Индии на таких же складах за сортировку российских вакцин.
В восемь утра была закончена последняя ходка в морозильник, состояние сознания у меня стало уже несколько спутанным, и вся обстановка в целом воспринималась как какой-то российский артхаусный низкобюджетный фильм.
Один раз кто-то уронил коробку с упаковками (основная ценность нашего труда), то ли нечаянно, то ли специально, и за это Снежный ему в сердцах даже пробил пару раз точными боксёрскими ударами. А так всё прошло более-менее спокойно, без эксцессов.
Закончив смену, мы с моим знакомым пошли в офис за зарплатой. (Мой друг вообще работал без перерыва дневную и ночную смены, т.е. 24 часа подряд. За это можно поставить ему и памятник нерукотворный.) Админ выдал нам по бумажке в 5 т.р. и поблагодарил за помощь.
Опыт такой подработки, конечно, стоящий, охлаждение в знойный летний период гарантированное. По ощущениям, я до сих пор не отошёл от заморозки, хотя уже прошло несколько дней.
Илья Бузлов
