Беременные самки диких северных оленей бегут, спасаясь от преследования, и теряют своих не успевших родиться детенышей. Стада загоняют в ловушки и безжалостно истребляют. Оленьи панты отсекают болгаркой. И все это варварство происходит в наше время.
Северные олени, когда-то одни из самых многочисленных обитателей Арктики, исчезают. На Новой Земле их практически не осталось, немногим лучше ситуация на архипелаге Северная Земля.
По данным Всемирного фонда дикой природы (WWF), за последние 10 лет Таймырская популяция дикого северного оленя сократилась почти вдвое. Сегодня в ней насчитывается меньше полумиллиона особей.
Наш собеседник — Павел Кочкарев, директор Центральносибирского заповедника, заслуженный эколог Российской Федерации.
— Павел, некоторые подвиды северного оленя уже занесены в Красную книгу. Животные, которые считаются символом Арктики, оказались под угрозой уничтожения. По прогнозам ученых, дикий северный олень как вид может исчезнуть ориентировочно к 2025 году. Вы, как очевидец, наблюдаете эту картину своими глазами. Все так и есть?
— Масштабы бедствия катастрофические. По данным ведущего научного сотрудника ФГБУ «Заповедники Таймыра», доктора биологических наук Леонида Колпащикова, в «нулевые» численность северного оленя на Таймыре приближалась к миллиону особей. Но уже в 2009-м авиаучеты зафиксировали 609–670 тысяч животных, а в 2014-м — лишь 465–475 тысяч. Речь идет об огромной территории площадью около 200 миллионов гектаров, которая охватывает Таймыр, Эвенкию и Туруханский район Красноярского края. Получается, поголовье снизилось почти на треть…
— Как объяснить такую чудовищную убыль?
— До недавнего времени были попытки, как обычно, списать на естественных врагов оленей — волков. Но главная причина в другом. Промысловые бригады в погоне за прибылью добывают самых крупных быков и важенок (самок северного оленя). Порой выбивают чуть ли не всех взрослых, остаются одни телята, которые, увы, обречены.
— Когда телята становятся самостоятельными и могут выжить без материнского попечения?
— До полутора лет телята ходят с матерью. Когда происходит отстрел, это обычно август-сентябрь, телятам, рожденным в конце апреля — мае, месяца по четыре. В таком возрасте они беззащитны и становятся легкой добычей хищников — росомах, песцов, волков, медведей.
— Методы охоты, похоже, варварские…
— До недавнего времени промысел шел при переправе оленей через реки. Это, по сути, было избиение беззащитных животных. Стадо — 2–2,5 тысячи голов. Когда они переходят реку, это выглядит как живой мост из оленей. На них охотятся с лодок. Стреляют дробью из многозарядных ружей, нарезных карабинов с магазином на 30 патронов. После каждого выстрела на воде остается по пять-шесть туш. «Поработали» полчаса ударно — от 500 до 800 голов уложили. Сейчас такое встречается относительно редко. Но остались так называемые корали — гигантские ловушки из «крыльев» забора километров по пять в каждую сторону, которые перекрывают миграционный путь оленей. Стадо упирается в эти препятствия и попадает в огороженный кораль. Приходят заготовители, выбивают самых крупных самцов и важенок. Если в советское время промысел контролировала специальная группа «Северный отряд» численностью 60 человек, то сегодня на весь Таймыр — а это 78 миллионов гектаров охотугодий — всего три-четыре госинспектора…
— Какой путь проделывают олени во время миграции?
— Маршрут очень длинный, порядка 3,5–4 тысяч километров. Таймыр — Якутия — Эвенкия. Там на зимовочных пастбищах оленям надо отдышаться, восстановить силы. Но и там начинается отстрел, но уже на скоростных снегоходах. Преследование идет по 15–20 километров. Олени бегут по глубокому снегу. Заготовители стреляют практически не целясь. Все это происходит в конце марта — начале апреля, когда в стаде много самок на последней стадии беременности. Они идут к месту отела. У важенок в этот период вес плода 2,5–4 килограмма. После такой вынужденной пробежки под стволами ружей у них часто происходит выкидыш, так называемая абортация. Мы массово находили в долине озера Есей трупы мертвых оленят — голых, еще не покрытых шерстью. Это зрелище повергает в шок любого нормального человека!
— В общем, до «роддома» — места отела — стадо доходит с большими потерями…
— Мало этого, из-за того, что были отстреляны крупные, зрелые, умудренные опытом миграций самки, молодые животные сбиваются с пути. У них, конечно, всплывает генетическая память, они устремляются на север, но исторические места отела часто остаются в стороне. Мы знаем это точно, так как уже 6 лет используем спутниковые радиоошейники. Раньше важенки отклонялись не более чем на 100 метров. А теперь одна и та же самка может ходить по маршруту на расстояния до 200 километров. Остаются нетронутыми пастбища, на которых они могут подкрепиться, олени не находят безопасные переправы через реки. Таймырская тундра — это сплошной лабиринт из рек, ручьев и озер. Весной они покрыты льдом. Телята рождаются ослабленными и часто гибнут при форсировании глубоких северных рек.
— Известно, что большим спросом на рынке пользуются панты (рога в период ежегодного роста) северного оленя. Как их добывают?
— К сожалению, эти части животных славятся своими целебными свойствами. В последние три года на Таймыре наблюдается увеличение случаев массовой срезки пантов у оленей на весенней переправе. Охотники за пантами подлетают на моторных лодках, поднимают оленя за голову, аккумуляторной пилой-болгаркой за 15–20 секунд срезают рога и бросают жертву в воду. Для животного это тяжелейший шок. Панты, покрытые тонкой бархатистой кожей, напитаны кровью, там проходят нервы. Молодые, неотвердевшие рога — самая чувствительная часть тела оленя. Эту жестокую процедуру можно сравнить с ампутацией конечности у человека. К примеру, оленеводы срезают панты с соблюдением санитарно-гигиенических ветеринарных условий. Обрубки обрабатываются антисептиками и ранозаживляющими препаратами. А здесь полная антисанитария.
— Что потом происходит с этими оленями?
— Некоторые не выживают после такой экзекуции. Никто не исследовал, что будет потом с быком, у которого варварским способом срезали панты. Он будет участвовать в гоне? Я, как биолог, наблюдал за оленями, и мое мнение — этот бык участвовать не будет. Его, по сути, лишили мужского достоинства. Без рогов он на осенних турнирах не сможет защититься даже от маленького бычка. Олени выходят на берег и лежат несколько часов, чтобы оправиться от шока.
— Мониторинг за местами летнего скопления диких северных оленей проводится уже на протяжении 50 лет. О чем свидетельствуют последние данные?
— Как раз недавно мы вернулись из экспедиции на Таймырский полуостров, где вместе с коллегами из Объединенной дирекции заповедников Таймыра провели авиаобследование. Кроме того, мы учитываем сигналы от спутниковых радиоошейников, которыми были помечены олени в осенний и весенний периоды. Картина нарисовалась удручающая. Там, где обычно паслись многотысячные стада диких северных оленей, отмечались лишь единичные животные, которые находились на значительном расстоянии друг от друга. Это были небольшие группы по пять-семь особей… А наш пролет над реками Пясина и Хета не добавил позитива. Мы не увидели даже следов от оленьих стад на песчаных косах рек. Если пять лет назад в западной части Таймыра здесь было два стада оленей в общей сложности из 115 тысяч особей, то сегодня там их в помине нет.
— Главная причина — беспрецедентный нелегальный промысел по всему ареалу популяции. Браконьерами движет безудержная алчность. Панты стоят больших денег. Какие части еще пользуются спросом?
— Помимо рогов у убитого оленя вырезают языки и срезают камус (шкуру с оленьей голени). Его используют для пошива национальной обуви — унтов. Если не принять экстренных мер для спасения северного оленя, мы его потеряем. Выбивается ресурс, на котором жили деды и прадеды коренных малочисленных народов Севера (КМНС). Сегодня статья 19 федерального закона «Об охоте…» разрешает охотникам из числа КМНС «охоту в целях обеспечения ведения традиционного образа жизни» без ограничений в течение года. Там есть еще один пункт, который позволяет им сдавать излишки заготовительным организациям. Это простор для злоупотреблений. Мое мнение: необходимо ввести немедленный запрет на охоту на дикого северного оленя тундряного подвида до проведения комплексных учетов в зимний и летний периоды и получения экспертного заключения специалистов.
— Наверное, не всем нравится ваша деятельность, особенно предложение закрыть охоту на «дикаря». Интернет пестрит объявлениями об организации трофейной охоты на Таймыре, а тут вы с вашими инициативами…
— Недавно к нам в заповедник ворвались люди в балаклавах с автоматами и пистолетами и удостоверениями сотрудников УБЭП на транспорте Сибирского управления. Предъявили распоряжение о «проведении гласного оперативно-разыскного мероприятия для сбора информации для возможного возбуждения уголовного дела о незаконном получении денежных средств руководством или сотрудниками заповедника при организации туристических туров по реке Енисей». Кому-то может показаться, будто у нас тут нескончаемый туристический поток, но это совсем не так. Мы только начинаем развивать познавательный туризм на реках Подкаменная Тунгуска и Енисей. В общей сложности в течение года мы встречаем 25–30 туристов. Они платят деньги в кассу заповедника. Эти средства идут на развитие инфраструктуры, приобретение горюче-смазочных материалов, оплату труда сотрудников, занятых обслуживанием туристов. У нас изъяли помимо некоторых бухгалтерских документов все мои рабочие флешки с первичными материалами по учету оленей, фото- и видеоинформацией. Еще один штрих. Таежный поселок маленький, население 2800 человек. Как только разнесся слух, что меня якобы задержали, на нашу территорию тут же ринулись браконьеры. Ночью наши инспектора составили три административных протокола на реке Енисей возле зимовальных ям…
— Получается, что истребление северных оленей вышло за все разумные пределы… Эксперты говорят о ежегодном уничтожении до 100 тысяч животных. Также ученые отмечают очень низкую долю телят-сеголетков (детенышей, родившихся в этом году). Новорожденных телят становится все меньше и меньше.
— Все дело в том, что последние пять лет промысловые хозяйства добывали исключительно половозрелых животных, имеющих большой вес, а подросшие оленята просто не доживали до традиционного гона… Ну а остатки добили на зимних пастбищах. Простая математическая модель показывает, что при ежегодном изъятии 85–90 процентов половозрелых особей основного стада рост численности приостанавливается, а затем резко уменьшается. Именно это и произошло с таймырскими оленями.
Елена Светлова
