Герой нашей истории — Станислав Алешин. Написать «маляву» (именно так называют письма, переданные заключенными на волю по неофициальным каналам) он решил, чтобы предостеречь молодежь от сотрудничества с наркополицейскими. А может, просто от обиды на тех, которые называли себя товарищами, использовали, а потом за решетку бросили.
Сам Стас — далеко не пай-мальчик. Когда-то с друзьями сколотил что-то вроде бригады (как в одноименном фильме с Безруковым в главной роли), но никаких серьезных криминальных дел за ними вроде как не было. Близкие уверяют, что Стас не кололся, занимался спортом и пил только по большим праздникам. Однако стоял на учете как потребитель каннабиоидов (однажды его поймали за раскуриванием «травки»). Главное же, что он вместе с наркополицейскими много лет ловил преступников. Сам и видео снимал, и следил за торговцами зельем, и квартиру свою предоставлял для оперативных мероприятий.
Предоставим слово самому Стасу.
«Первое знакомство с наркополицией (тогда это было ОБНОНом при УВД) состоялось в 2001 году. В нашей области в то время было немало неформальных молодежных объединений, сплоченных на основе воровской идеи, а также основанных по спортивному признаку. Я возглавлял одну из них. И мы с сотоварищами вылавливали своими силами наркоторговцев, наказывали их. В свою очередь, нас под разными предлогами доставляли в ОБНОН, «просили» многих людей оставить на время в покое. Таким образом «сотрудничество» и завязалось. Иногда сотрудники ОБНОНа сами выходили на меня, просили оказать на того или иного торговца зельем физическое и моральное давление».
Если верить Стасу, то в 2003 году наркоторговцев развелось столько, что их трудно было контролировать. И тогда ФСКНовцам (ОБНОН к тому времени был переименован) понадобился «ручной смотрящий» за ними.
«Я руководству оперативников заявил, что если смотрящий будет тот, кого они планируют поставить, то я ему лично оторву голову. Он ведь сам торгует наркотой. Моя строптивость никому не понравилась. И в скором времени случилось вот что. Выхожу я погулять на улицу с собакой, а тут сотрудники УФСКН. Надевают на меня наручники, вытаскивают из кармана ключи от квартиры, поднимаются туда. В квартире в тот момент находилась моя мать. Она лежала на диване, читала книгу и немало удивилась, когда появились два молодых человека и начали быстро, чуть ли не бегом, передвигаться по комнатам, ничего не объясняя. Минут через 5—10 туда привели меня с понятыми и нашли героин. Вот такая простая и незамысловатая комбинация. Я очутился за решеткой в 2003 году. Вменялось и хранение, и распространение.
В 2008-м я вышел из колонии. И сразу со мной связались ребята из наркоконтроля, которые к моему аресту отношения не имели. Предложили, так сказать, объединить наши усилия и взять курс на реальную борьбу с наркомафией (не обращайте внимания на пафос). Я согласился. Думал, времена поменялись, все будет правильно. Но мы сразу же перешли дорогу определенным лицам, которых существующее положение вполне устраивало. Дело в том, что в городе появилось несколько аптечных пунктов, где наряду с обычными лекарствами можно беспрепятственно приобрести любой психотропный и наркосодержащий препарат, который должны отпускать по рецепту. А если вы вдобавок нашли общий язык с хозяином частной аптеки (как правило, это люди с хорошо отлаженными связями в медицинской среде и сами фармацевты по образованию), то вам уже открывается доступ к препаратам, используемым в онкологии, — то есть по сути к наркотикам.
В 2009-м я вступил в открытый конфликт с руководством УФСКН по Сахалинской области, непосредственно с теми людьми, с которыми еще в 2001-м начинали (тогда они были начальниками небольших подразделений). Я заявил, что собрано уже достаточно различной аудио- и видеоинформации об официальных источниках распространения наркоты, но ничего не меняется. Наоборот, точек становится все больше, молодежь скалывается на глазах и превращается в реальных зомби. Ругаться с начальством мне приходилось одному, так как те, в паре с кем работал, боялись. Мне проще в этом смысле — я от их зарплат и звезд не зависим, да и знаю их начальство лучше, чем подчиненные...
А дальше происходит вот что: задерживается группа граждан, занимающихся распространением наркотиков. И я оказываюсь среди них! Задержали меня те же, с кем я работал, шепнув, мол, извини, брат, указание сверху. У всех, кроме меня (не смогли незаметно сунуть), нашли при себе наркотики. Меня отпустили, но предупредили, что два торговца дадут показания, будто я был с ними в цепочке. Никаких обвинений официально мне не предъявили. Я жил своей жизнью, всякое общение с руководством ФСКН прекратил, отношения поддерживал только с единицами из этой конторы. Мы с ними, кстати, какие-то дела доделывали, потому что я много чего знал и «выходы» имел на нужных людей. Через полгода, сами того не ожидая, мы собрали убойный материал. Казалось бы, чего проще — бери, прижимай на его основе владельцев аптек, возбуждай дело. Но вместо этого меня снова задержали. На этот раз по обвинению в грабеже аптек. Сотрудники угрозыска «попинали» так, что я очнулся в луже собственной крови и услышал, что их начальник орет, чтобы они меня в травматологию везли. Оказали медпомощь, а потом обратно в полицейский участок. Меня (я в полусознательном состоянии) опознает один из владельцев аптек. Выяснилось, что с 5 по 8 сентября были написаны три заявления в полицию на неизвестное лицо, но уголовные дела не возбуждали. И что меня уже 5-го числа объявили в федеральный розыск (с датами у них сплошные нестыковки — неаккуратно работают). И ведь, напомню, все это время, будучи в розыске, я общался с другими сотрудниками ФСКН.
Пока сидел, меня навещала девушка-следователь из ФСКН. Умоляла, чтоб я обвинение подписал, а то начальство требует. Я в ответ — жалобы в ФСКН с требованием прекратить это безобразие».
Дальше Стас рассказывает малоприятные подробности: как били его на очных ставках, как ключицу сломали, как вкачивали что-то, а он в ответ голодовки объявлял и вены вскрывал. Процитирую только некоторые моменты:
«Однажды (без адвоката было) привезли в ФСКН, руки сзади в наручниках, на глаза шапку натянули. Тащат в кабинет, дергают руки вверх. Я на колени падаю, голова к полу, а мне рукав закатывают и вкалывают что-то. Описать состояние сложно — что-то вроде эйфории, появилась неосознанная потребность поговорить с кем-нибудь. И после этого повели меня к следователю со словами: «Сейчас пообщаешься хорошо, и больше тебя трогать не будем». И я бы ему что угодно рассказал в таком состоянии, если бы не сломанная ключица. Они когда дернули, задели ее. Пришлось «скорую» вызвать. Потом я просил фельдшера в СИЗО: возьмите анализ крови, меня какой-то психотропной дрянью накалывают. А тот мне: в письменном виде начальнику СИЗО. Я написал — безрезультатно. Когда опять в УФСКН привезли, я потребовал прокурора и медика. Отказали. И я тогда лезвие достал и шею при них себе порезал. Думаю, иначе они опять что-то вколют, и подпишу себе приговор».
— В конце января, когда он оказался в СИЗО, мне стали звонить незнакомые люди, говорили, что моего мужа периодически травят наркотиками сотрудники наркоконтроля, при выезде в отдел УФСКН. Последняя фраза, после которой я пошла писать заявление в прокуратуру: «Спасайте мужа, а то будет передоз». Никто так и не отреагировал на это. Вечером я получила фото на телефон с пробитой головой мужа и окровавленным лицом. Пишу заявление, а они в ответ: все нормально, нарушений не выявлено. Муж находился на голодовке, так никто и не выяснил почему. Говорят: «Он находится в общей камере, по-любому он ЧТО-ТО ест».
Виновен Стас или нет — разобраться должен теперь суд. Но уже один из тех, кто давал показания против Алехина, признался, что оговорил его под давлением полицейских. Жена Стаса убедила его прийти в СК и все рассказать.
Из последних новостей: Стас передал, что колоть наркотиками перестали. Может, потому что операция предстоит, а может, из-за редакционного запроса. Я обратилась в прокуратуру Сахалинской области, просила проверить, в каких условиях содержится заключенный Алешин, действительно его допрашивают с применением запрещенных методов, и, в частности, психотропных и наркотических веществ. В прокуратуре обещали разобраться и даже прислали официальный ответ — дескать, будет проведена проверка.
Стас достал за решеткой книгу — комментарии к УК доктора юридических наук, профессора Безлепкина. Не расстается теперь с ней, чем всех злит до невозможности.
«В каждом действии следователей, прокуроров, судей нахожу кучу нарушений. Объясняю им, пальцем показываю, а они кипятятся. Ты, говорят, неправильно закон трактуешь. Так то не я, а профессор, и для вас он написал эти комменты — для органов. Я не знаю, как в Москве… говорят, у вас там система повнимательнее к гражданам стала относиться». Увы, все то же и так же.
«Будет сидеть. Я сказал»
Все-таки великая вещь Интернет — на форумах бывших сотрудников наркоконтроля можно много интересного узнать. Во-первых, что среди них самих есть... наркоманы. И на службе они могут решить главную проблему — поиска кайфа. Ну и второе: работают они «грязно». Хороший опер своего информатора будет как зеницу ока беречь. Потому что тот не просто источник информации, но порой свидетель и понятой. Подставлять его самого (за «палку» или когда начальство прикажет) опер не станет. И только у плохого сыщика помощники за решеткой оказываются. Но по нынешним временам где честных и благородных ментов искать? Тут уж хотя бы они действительно порядочным людям жизнь не портили. Но и это теперь под сомнением...
Иначе зачем бы появились целые сайты с темами типа «Осторожно, наркоконтроль!». Люди составляют списки фамилий сотрудников ФСКН и их агентов, которых они сами подставляют и заставляют подставлять других.
«Хочу поведать всем о том, что происходит в нашем доблестном городе-курорте Геленджик на поприще борьбы с наркотиками, — пишет один из пользователей. — Сотрудники местного отдела УФСКН, по всей видимости, выявили уже все наркопритоны, всех так называемых «барыг», что взялись за обычных граждан. Ну а что? Показатели-то не должны страдать от того, что истинных «барыг» и их пособников, несущих зло и произвол в наше общество, сотрудники УФСКН «крышуют» или попросту ленятся выявлять, и это ни для кого не секрет! Так, рассказываю конкретную ситуацию, случившуюся с близким мне человеком. Сучкова Марина (фамилия изменена. — Авт.) знакомится с парнями в социальных сетях (в том числе на «Одноклассниках» — ее ник Marina S), заводит с ними романтические отношения, потом просит приобрести ей коробочек-второй марихуаны на девичник, а доверчивый парень, страдающий тяжелой формой сахарного диабета и имеющий на иждивении малолетнего ребенка, в итоге получает срок — 7 лет колонии строгого режима!!! Нормально?! «Уважаемые» блюстители правопорядка, давайте будем честными! Займитесь наконец-таки своей истинной работой без ПРОВОКАЦИЙ и ПОДЛЫХ КОМБИНАЦИЙ!!!»
В «Комитете за гражданские права» провели серьезный мониторинг нарушений, систематически допускаемых ФСКН. В 43% случаев жалоб обвиняемый был спровоцирован на совершение преступления (покупку наркотиков) сотрудниками ФСКН, а также их помощниками. В 20% случаев люди жаловались на избиения во время задержания, а также на применение недозволенных методов воздействия при производстве следственных действий. В 46% случаев для подтверждения обвинения использовались свидетельские показания лиц, находящихся в зависимом положении от сотрудников правоохранительных органов.
— Ситуация, увы, не только не улучшается, но и ухудшается, — говорит зам. председателя комитета Андрей Маяков. — Недавно у нас было совместное мероприятие с руководством ФСКН, где мы все эти вопросы поднимали. Но это совершенно ничего не изменило. Жалоб от людей стало только больше. Практически в каждом регионе все задержания, уголовные дела строятся исключительно на провокациях. Сотрудники ФСКН добавляют в изъятые наркотики различные примеси (включая обыкновенную пудру), чтобы тянуло на больший срок конкретному задержанному и чтоб в целом по стране была серьезная статистика. Нынешнее законодательство не позволяет остановить беспредел. Структуры, где проводится анализ наркотических средств, находятся под ведением ФСКН, они не самостоятельные (хотя мы не раз обращали на это внимание властей). Закон об оперативно-розыскной деятельности в нынешней редакции не прописывает алгоритм выявления и привлечения к сотрудничеству осведомителей. И в нем нет сейчас ответственности за провокационные действия со стороны полицейских. Я думаю, что если что-то не изменить сейчас, вся система наркоконтроля рухнет. Народ не выдержит такого ужаса, который устраивают сотрудники.
Еще два года назад россиянка Ольга Филиппова написала открытое письмо президенту от имени всех родителей, чьи дети оказались за решеткой. Вот цитаты из него: «Огромное количество сфальсифицированных дел свидетельствует о том, что сотрудники ФСКН не умеют и не хотят бороться с незаконным оборотом наркотиков. Вместо реальной борьбы ими было создано конвейерное производство уголовных дел при отсутствии каких бы то ни было объективных доказательств... Это создает опасную ситуацию, когда жертвой оговора может стать любой человек. У вас есть счастливый соперник в любви или более успешный конкурент в бизнесе? К вам на помощь придет наркоконтроль. Стопроцентная гарантия. Человек не «отмоется» никогда. Причем вина этого человека, если она действительно имела место быть, искусственно отягчается, в целях создания лучших отчетных показателей. В судах такие дела проходят на ура — ведь никто не возьмет на себя смелость противопоставить себя «святой борьбе с вселенским злом».
Ответа она так и не получила. Молчание, как говорится, золото...
Наркополицейские, ясное дело, от сотрудничества с нашим героем Стасом открещиваются. Да и доказать его совершенно нереально. Любой осведомитель, которому оперативники ведомства обещают помощь и защиту, должен это понимать. А с учетом решения ЕСПЧ может еще оказаться следующее: сотрудники ФСКН станут на судах выдавать контрольные закупки за реальные. А значит, и тому, кто приобрел, — срок, и провокатору, который спровоцировал по наущению покровителей в погонах, — тоже срок. На одних нарах, как говорится, будут париться.
материал: Ева Меркачева
