Игорь Верник отметил 55-летие. Свой день рождения популярный актер и телеведущий встретил на родной сцене МХТ имени Чехова — в спектакле «Номер 13D». Корреспондент «Известий» поздравила юбиляра и расспросила его о жизни в профессии.
— В свой день рождения вы сыграли в репертуарном спектакле и обошлись без пышных торжеств. Почему?
— Мы с вами беседуем в стенах МХТ имени Чехова, где я работаю актером 33 года — с того момента, как я окончил институт, отслужил в армии и был принят в труппу. Театр и есть моя жизнь. Поэтому в свой праздник я делаю здесь то, что всегда, — играю на сцене.
Для меня день рождения — это повод встречи с близкими, друзьями. Обмен теплом, энергией, возможность признаться в любви друг другу. В будничной суете разве скажешь человеку какие-то важные, хорошие слова? В этот день мне хочется видеть моих любимых людей, которые для меня что-то значат, и сказать им, как я их люблю, поблагодарить, что они помогают мне идти вперед и развиваться, являются частью моей жизни.
Мои родители все даты отмечали только дома. Приходили друзья, пели песни, готовили какие-то поздравления, кукольные спектакли, играли на пианино...
— Ваш отец — народный артист Эмиль Верник, в течение многих лет работавший режиссером литературно-драматического вещания Всесоюзного радио. Поэтому, кажется, изначально было предрешено: вы будете служить театру. Могло ли всё сложиться иначе? Не было ли у вас колебаний при выборе профессии?
— В нашей семье был культ творчества. Именно культ. Без искусственного насаждения и менторства. Папа, обожающий свою профессию, трудоголик и творец, жил работой с утра до ночи. Мама преподавала в музыкальной школе и тоже всегда что-то придумывала — и там, и в консерватории, где делала спектакли. Разговоры родителей друг с другом, их походы в театр, обсуждения дома, папины радиопостановки, которые мы слушали всей семьей, — это и было той воронкой, которая закручивала нас с братом (Вадим Верник — театровед, теле- и радиожурналист. — «Известия») в счастливое пространство театра.
Но я долгое время думал, что буду журналистом. Знаю, что для этого требуется уметь задавать вопросы так, чтобы раскрыть собеседника, ведь самое лучшее из того, что дано человеку, — возможность общаться. В узнавании друг друга рождается большое чудо. Когда мне было 16 лет, я этого не знал, конечно, но мне всегда было интересно писать, я вел дневники со школьных лет, сочинял дурацкие стихи, зачитывался книгами... Потому и хотел связать свою жизнь со словесностью.
Вадик, кстати, никогда не хотел быть журналистом, он любил театр преданно и всецело с тех пор, как первый раз вошел в него. Мне тоже нравился театр, но это не было моей мечтой и сокровенным желанием. Вадик пошел на театроведческий факультет ГИТИСа, последовательно осуществляя свою детскую мечту, а я, пройдя через разные увлечения, в 10-м классе все-таки понял, что хочу заниматься актерской профессией. Как-то мы разыгрывали «Обыкновенное чудо» Шварца, у меня там была роль волшебника. Выйдя на сцену, я увидел восторженные глаза девчонок и понял: вот мое место в жизни, хочу, чтобы девочки смотрели на меня, плакали, смеялись, страдали... И чтобы их становилось больше (смеется).
— Вы говорите, что в юности писали «дурацкие» стихи. Но и сейчас вы продолжаете заниматься поэзией, иногда публикуете свое творчество в соцсетях. Не планируете издать книгу?
— Последнее время я много пишу. Те стихи, что я выкладываю в соцсети, — только вершина айсберга. У меня есть произведения и веселые, и глумливые — разные. Но вы угадали, я сейчас готовлю поэтический сборник. Надеюсь, он выйдет уже совсем скоро. Также туда войдут мои дневниковые записи.
— Несмотря на то что в театре вы служите больше 30 лет, только в последние годы вам стали доверять главные роли...
— Актерская профессия архисложная, судьба артиста зависит от многих факторов: встретил ли ты своего режиссера, разглядели в тебе что-то или нет, был шанс проявить себя... У меня было по-разному. Какое-то время я играл интересные роли, потом возникала пауза, и у меня не было больших, ярких ролей. Но я никогда не стоял на месте, не сидел и не ждал у моря погоды, всегда что-то делал. Не было предложений в театре — работал на телевидении, в кино. А преданность профессии как таковая вообще ничего не определяет: можно быть преданным, но невостребованным. Недавно я стоял на малой сцене МХТ и вспоминал, что когда-то я играл только на ней и не выходил на большую. И этот период длился несколько лет. А сейчас почти все спектакли со мной идут на большой сцене.
— Олег Павлович Табаков оказал влияние на вашу актерскую судьбу?
— За то, что работаю в лучшем театре мира, я могу сказать спасибо Олегу Николаевичу Ефремову, который взял меня после института в труппу МХТ. Но, конечно, я благодарен и Олегу Павловичу — он перевернул мою жизнь. Но не сразу меня разглядел. Когда Табаков пришел в театр, он закрыл спектакль по Островскому «Горячее сердце». Не из-за меня, конечно, но после этого у меня была пауза в театре. Только через какое-то время, увидев спектакль «Номер 13D», он сказал: «Для меня родился актер Верник».
Для меня Табаков — учитель, мой старший товарищ, ориентир не только в искусстве, но и в жизни. Мудрец, лицедей. Порядочный человек, с фантастическим чувством юмора. Но ему нужно было доказывать, кто я и что могу. Я лез из кожи вон, чтобы показать свой потенциал, а он долгое время не видел.
— Каких изменений вы ждете от прихода в театр нового худрука Сергея Женовача?
— Театр Ефремова имел определенную систему координат, которая казалась единственной возможной для МХАТа. Поэтому когда пришел Табаков, началась смута. Всем казалось, что МХАТ будет разрушен. Но Табаков сделал из него лучший театр страны, пригласив разных режиссеров, позволив экспериментировать. При нем в театре сочетались разные системы. Теперь труппу возглавил Женовач, и у него свое видение, свои приоритеты, своя художественная система. Но эта система глубоко мхатовская, это настоящий театр — жизнь человеческого духа. То, что исповедовали отцы-основатели МХАТа, исповедует и он. Я с воодушевлением смотрю на то, что он будет сейчас делать. Это будет обновление.
— Сейчас вы заняты в немалом количестве спектаклей МХТ. У вас есть любимая роль?
— Спектакли, в которых я занят сейчас, все любимые. «Номер 13D» — это один способ существования, очень для меня органичный. «Сентрал-парк Вест» — другой. Элегантная комедия, интеллектуальная, тонкая, ироничная. Но это тоже мне близко...
Еще я играю пастора в «Примадоннах» Евгения Писарева, тоже люблю эту роль. И, конечно, с Константином Богомоловым меня многое связывает. Большое счастье играть в «Драконе». Это рассказ о человеке, который всё знает о человеческих пороках, слабостях, предательстве, и от этого ему одиноко. Мой дракон не страшный, он не злодей и не диктатор. Он сам становится рабом и загоняет себя в клетку.
А в «Светлом пути. 19.17» я играю Ленина. Когда я только пришел в театр на первом курсе, то был занят в массовке спектакля «Так победим!», где Александр Калягин был в роли Ленина. Сейчас вождя играю я, а мой сын Григорий (студент Школы-студии МХАТ. — «Известия») задействован в массовке «Светлого пути». Если бы мне сказали об этом 30 лет назад, ни за что бы не поверил! Хотя я наизусть знал монологи Калягина. Сидел за кулисами, смотрел-смотрел…
— Вам помог калягинский образ Ленина?
— Нет, это совсем другое. Мне интересно воплощать на сцене не физическую оболочку Ленина, а его суть — иезуитство, истовость, страхи, безумие, непоколебимость.
— В современном сценическом искусстве идет постоянный поиск новых форм. У каждого режиссера получается свой театр. Какой театр ближе вам?
— Лично я люблю тот театр, который дает мне повод задуматься о чем-то, позволяет сопереживать. На какие струны надо нажать? Как сделать, чтобы душа зрителя завибрировала? Это может быть сделано по-разному. И в способности этого добиться как раз проявляется талант тех, кто работает над спектаклем.
— Недавно вы выложили в Instagram видео со съемок и прокомментировали: «Играю миллионера». О чем речь?
— Мы только что закончили съемки в комедии «Жуки». Мой герой — крупный коммерсант — попадает в деревню. Там с ним происходят всякие напасти — он теряет зуб, память, в капкан попадает... А сейчас я снимаюсь в сериале «За первого встречного» с Равшаной Курковой и Андреем Бурковским. Играю афериста-негодяя, который ни перед чем не останавливается, если есть цель. Он меценат, но при этом очень жесткий и порой страшный.
— Ваш сын решил продолжить театральную династию. Какие советы вы даете Григорию, от чего предостерегаете?
— Я не хозяин ему, а отец. Я не могу что-то запретить и навязать свою волю. Я всегда с ним в диалоге, и его желания, внутренние импульсы для меня много значат. Конечно, я знаю, какая это тяжелая профессия, и он сам знает. Но я вижу, как его глаза светятся от счастья. Мое отцовское сердце обливается кровью, когда он, уставший, приходит в полночь домой, а уходит рано утром. Я хочу, чтобы он высыпался, вовремя ел... Но душа моя ликует, потому что Гриша занимается тем, что доставляет ему радость.
Анна Позина
