Канал HBO начал показ сериала «Наследники», в котором осваивает новый для себя жанр — современную семейную сагу о богатых и знаменитых, наследующую классической мыльной опере
Канал HBO всегда позиционировал себя как поставщика качественной телевизионной продукции для высоколобого, разборчивого зрителя, другими словами — «мылом» не промышлял. Но времена изменились. Низкий кухонный жанр, благополучно почивший в нулевые, возрождается в новых формах — в виде мюзикла («Нэшвилл», «Империя»), пародии («Девственница Джейн»), ремейка («Династия», «Даллас»). Чтобы осмыслить его второе пришествие, в качестве ключа годится старинное слово «постмодернизм»: именно в рамках этого явления — про него мы тоже думали как о мертвеце, и, кажется, зря: старое доброе «мыло» расцветает в новых гибридных формах. Такова драма «Наследники» — ее сюжет, как в классическом «мыле», крутится вокруг дрязг в семействе миллиардера и обладает потенциалом крутиться бесконечно, только замах и амбиция тут на настоящую, без дураков, драму категории А — критики уже окрестили сериал «Игрой престолов» в современном Нью-Йорке.
В 1952 году Винсент Миннелли снял о молодых, амбициозных и талантливых деятелях шоу-бизнеса драму «Злые и красивые». Нынешние «Наследники» о детях медиамагната Логана Роя (Брайан Кокс), срисованного с Руперта Мёрдока, могли бы называться «Злые и противные» — тут нет ни одного симпатичного персонажа. Четверо отпрысков бога медиабизнеса — мерзкие, временами просто отвратительные,— в общем, люди как люди. Такие отвратительные, что следишь за ними завороженно, оторваться невозможно. Медиамастодонту Логану, который может за завтраком прикупить пару телеканалов в придачу к и без того не маленькой империи, хорошо за шестьдесят. Он решает оставить корпорацию, передав бразды правления бесталанному, но помешанному на семейном бизнесе сыну Кендаллу (Джереми Стронг). О своем решении он должен объявить на праздновании дня рождения. Но когда детки — Кендалл, рыжая зараза Шивон (Сара Снук) с женихом-честолюбцем Томом (Мэттью Макфадьен), самоустранившийся от семейного бизнеса Коннор (Алан Рак) и горе семьи Роман (Киран Калкин) — соберутся вместе, вдруг выяснится, что старик передумал. Он, пожалуй, поруководит еще немного — лет этак с десяток, пока не надоест. В любом случае компанию ждут перемены: бестолочь Кендалл, который хотел добавить в актив компании авторитетный сетевой портал, но получил унизительный отлуп, отстраняется от дел. Ему и остальным Логан предлагает подписать бумаги о перераспределении долей в пользу своей последней жены Марши. Когда противные детки начинают ерепениться, глыба вдруг падает — с Логаном случается удар. Как и положено в добротном мыле, он проведет несколько серий без сознания под капельницей, пока наследнички (именно так хочется перевести название сериала) будут зубами выгрызать друг у друга влияние и власть. А меж тем весть о том, что бог медиабизнеса выбыл из игры, распространится по рынку и акции компании будут стремительно дешеветь. «Shit show on the fuck factory» — озаглавит заметку о переменах в корпорации тот самый сетевой портал, который дал от ворот поворот бедняге Кендаллу.
Основной сюжет сериала можно обозначить так же, но в подкорке у него куда более интересная тема: на смену мастодонтам — харизматичным отцам бизнеса эпохи развитого капитализма вроде Мёрдока, Джобса, Гетти или Баффетта — пришли пигмеи. Обожествление бизнеса как метафоры процесса творения было принято в заповедные 1980-е, когда кандидаты в атланты расправили накладные плечи, записались на курсы корпоративного менеджмента и психотренинги и любому менеджеру среднего звена казалось, что стоит произнести пару заученных бизнес-мантр — и весь мир у него в кармане. Логан Рой — осколок той эпохи, когда деревья были большими, но его дети — низкорослые божки, которые пыжатся и тужатся, играют в больших, только у них кишка тонка соответствовать неписаным стандартам золотого века почитания бизнеса. Что позволено Логану — материть партнеров до седьмого колена и гнать взашей контрагентов — никто не стерпит от дурачка Кендалла. И вот она, дилемма «Крестного отца»: всю жизнь «работавший на благо семьи» патриарх пожирает своих отпрысков, которые в его тени выросли слабыми и вялыми. Временами сериал «Наследники» производит сюрреальное впечатление: потуги нынешних быть как прежние выглядят так, как если бы Сет Роген на голубом глазу вышел в роли Майкла Корлеоне — смешно до слез.
