Выпуск N 15 от 17 октября 2004
26.07.2004
Работа не волк
В очках министра иностранных дел Никарагуа пляшут огоньки. Только глаза здесь не при чем: пляшут лампочки люстры в золотом зале особняка на Спиридоновке.
По соседству с особняком стоит аккуратная девятиэтажка. Поговаривают, что в ней жил Брежнев. Даже квартиру вычислить можно: расстояние между этажами неодинаково, один очевидно больше дугих. Это потому, что секретарю ЦК нужно было много свежего воздуха.
В РИА большая "радость": зарплату выдают лотерейными билетами. Пока дали по билету на нос. Аня, например, выиграла 20 рублей. Теперь не знает, что же делать с такими сумасшедшими деньгами. Некоторые билетики вообще большая удача: дают шанс получить поездку на чемпионат Европы 2004 года, который, увы, уже закончился.
28.07.2004
Владивосток 2004
Пакуйте вещи, господа присяжные заседатели!
Час назад ни я, ни кто-либо из находящихся в отделе не подозревал о столь неожиданном повороте событий. В конце рабочего дня поступил некий документ - приглашение сопровождать мощи княгини Елизаветы Федоровны и инокини преподобной Варвары, когда их повезут на Дальний Восток.
Я еду в первую в жизни командировку! Недельку походить на цыпочках, не веря в то, что совсем скоро попаду в Якутск, Анадырь, Магадан, Петропавловск-Камчатский, Южно-Сахалинск, Владивосток. И будет самолет, новые встречи и восточные края нашей страны.
30.07.2004
Нобель считал север менее коррумпированным
В медиа-центре "Известий" не очень удобные сидения с дурацкими столиками. В РИА "Новости", во всяком случае, удобнее.
Остается загадкой, почему в разгар лета ученые вдруг решили собраться и обсудить достоинства Нобелевской премии.
Премия присуждается с 1901 г. по инициативе Нобеля, сколотившего состояние на изобретении динамита. Кстати, по-шведски эта фамилия произносится с ударением на последнем слоге, так что логичнее было бы называть премию НобЕлевской, что некоторые и делают.
Непонятно и то, почему Нобель доверил право присуждать премию именно Швеции. Он ведь долго жил во Франции - мог бы выбрать ее. К тому же тогда (в конце XIX в.) Швеция не была столь процветающим государством. По одной из версий выбор пал на Стокгольм, потому что Нобель считал северные страны менее коррумпированными.
Знаете, почему не вручается Нобелевская премия по математике? Один математик у Нобеля жену увел и тем самым заказал для всех остальных доступ к премии. Так, что я еще помню? А! В доме Нобеля в Стокгольме очень большое окно размером почти во всю стену. А еще...
Но вернемся в "Известия". Виталий Лазаревич Гинзбург, Сергей Петрович Капица и Жорес Иванович Алферов оказались на редкость энергичными людьми. Виталий Лазаревич, например, рассказывал историю за историей, а потом вдруг обратился к организаторам: "Я, должно быть, слишком много говорю. Это возрастное. Прервите меня, как только вам надоест моя болтовня". Но его, кончено же, никто прерывать не стал, потому что он рассказывал очень интересные вещи.
Когда советским ученым не давали Нобелевских премий, а ограничивались Ленинской, Сталинской и премией Ленинского Комсомола (ее давали до 33 лет), встал вопрос о том, присуждать ли последнюю Сергею Сергеевичу Аверинцеву. Тогда ученое сообщество раскололось на два лагеря. Одни были уверены, что Аверинцев, несомненно, достоин премии, а другие утверждали, что, если ему и присудят премию, то она станет последней в его карьере. Именно Виталий Лазаревич Гинзбург выступил в этом споре третейским судьей, и премию дали. Как показало время, первые оказались правы.
У меня есть учебник литературы ХХ века под редакцией Вадима Кожинова, который в своей статье "Нобелевский миф" разоблачает Нобелевскую премию в области литературы. Он приводит список лауреатов и список не удостоенных премии за 1901-1945 гг. Очень убедительно, потому что в списке неудостоенных оказались очень достойные писатели.
Сегодня за "круглым столом" ученые единодушны в том, что премия - самая престижная в мире и играет чуть ли не решающую роль в движении прогресса. Подобные заявления из уст Сергея Петровича Капицы, например, для меня очень авторитетны. Вообще, сам Сергей Петрович очень авторитетен. Еще в пресс-центре ООН на обсуждении Доклада о развитии человека он произвел на меня сильное впечатление. На заумные выкладки кого-то из участников про государственные гранты, отпущенные на науку, он отрезал: "Мне этих грантов даже на обед не хватит". В тот раз Сергей Петрович заявил, что считает Горбушку лучшим достижением прогресса, потому что не признает интеллектуальной собственности (ведь знания - это не яблоко, которое можно отдать, не оставив себе ничего; у них способ распространения и размножения такой).
Автор статьи про Нобелевский миф мне совсем не знаком, а людей, которые выступали в "Известиях", я знаю и уважаю. Поступлю, как Папа из "Дяди Федора", который на требование Мамы выбирать, или кот, или она сказал: "Я, конечно, тебя выбираю. Я с тобой уже много лет знаком, а этого кота впервые в жизни вижу".
Только вот что смущает: когда началась война в Ираке, мой школьный учитель Анатолий Михайлович заверил, что Бушу-младшему еще и Нобелевскую премию дадут в номинации "за мир". Оправдывается прогноз: Буша уже номинировали. Правда, в этот раз он премии не получил.
После окончания "круглого стола" мы с Олей и Сережей двинулись "окучивать" академиков. Я разговаривала с Жоресом Ивановичем Алферовым по вопросу ядерного оружия, а добродушный и улыбчивый нобелевский лауреат сетовал, что это не его тематика.
На обратном пути пялюсь на запертые двери кабинетов "Известий". На одной двери висит золотая надпись: "Пятый прокуратор Иудеи Понтий Пилат". У владельца кабинета, видимо, есть чувство юмора.
05.08.2004
Десять тысяч над уровнем моря
Неудачный глоток апельсинового сока. Поперхнулась и перевела взгляд на иллюминатор. За двойным стеклышком сине-розовая туманность сменилась четким разделением на голубое и синее, а потом и вовсе расплылась в густо-сизый фон. Поежились пальчики в махровых тапочках, напряглись мышцы под коленками, укрытыми пледом, язык теребит леденец.
Летим через ночь навстречу следующему дню. Двойное отражение моей руки выводящей буквы на бумаге в клеточку.
Голову налево. Ярко-рыжая гамма заката. Голову направо. Невольный вскрик удивления. В ночной черноте одиноко болтается Луна. Болтается не наверху, как мы привыкли, а на равных тянет руку для приветствия. Несколько минут в недоумении верчу головой, чем очень забавляю свою соседку.
В темной бесконечности Луна, как компас, отбрасывающий лучики в разные стороны. По крылу двигается блик ее отражения, высвечивая ряды круглых шурупчиков.
На иллюминаторе начал проступать морозный узор. Снаружи минус 50 по Цельсию. Похоже, я так и не усну, продолжая совершать свои маленькие открытия. Подползаем к рассвету.
Ночь длилась один час.
06.08.2004
Выйти за полярный круг
Заснула. Проснувшись от жажды, обнаружила, что подушка примерзла к стенке самолета.
С этого момента время перестало существовать. Три ночи по Москве. Цвет ясно-голубой с солнцем.
Идем на посадку. Влетаем в гущу облаков. Болтает, но уже не страшно.
Аэропорт в городе Игарка на полуострове Таймыр, что за полярным кругом. Затертая побелка с зелеными рамами, деревянная мансарда. Идеальная декорация для социальной драмы. Пустые бараки на улице Авиации. Еще сохранились деревянные тротуары, которыми пользовались, когда все вокруг покрывали метровые толщи снега (и, конечно, когда здесь еще кто-то жил).
Даже в самую хмурую погоду небо над облаками нежное и бесконечное.
Хорошая девочка Лена
Привезли в Якутию хорошую погоду. Выпустили из секретного чемоданчика - пусть гуляет на воле.
Рыбный обед. Рыба везде: жареная, вареная, печеная, сырая, замороженная, копченая, соленая. Наедаюсь рыбы по самую макушку.
Речное судно идет по Лене. ПОЛНОВОДНАЯ. Произношу про себя это слово несколько раз. Она такая, со всеми "н", "о", "л", "а". Она как будто вязкая, томная, не плещется, но двигает плечами, как барышня. Ее берега не видно, ее дна лучше не знать.
Сумасшедший ветер на верхней палубе. От него закладывает уши, и с трудом открываются глаза, потому что ресницы сдувает.
Что-то случилось с парковкой: пристань разбита что ли... Это место я проспала. Выходить пришлось по дощечке прямо на песок.
Сидя в древнем якутском жилище, ем соленую национальную кашу саламату, запивая ее кумысом. Кумыс, как алкогольный, только кисломолочный. Короче, якутский квас.
На обед застольные тосты в якутской национальной избе. Тост - встали - спели - громко чокнулись - выпили - сели - налили - тост... В перерывах (это пока тост длится) делегация нашего стола уничтожает принесенную рыбу во всех видах. Уничтожает с трудом, потому что люди столько не едят - только мамонты. Морсы здесь необыкновенно вкусные: из морошки, брусники... ммм...
Когда стемнело, бродим по музею алмазов. Недолго. Пора в храм.
Люди сравнивают принесение мощей Великой княгини Елизаветы Федоровны с Пасхой. Из разговора двух охранников, старого и молодого.
Старый. Да, довелось увидеть... Дождались. (молодому) Ты-то, может еще и увидишь такое, а я вот уже не доживу. Дай Бог, раз в сто лет у нас подобное случается.
Тут же женщина на костылях, которая уже много лет из-за травмы позвоночника не могла ходить вообще. А сегодня с помощью костылей весь день ходит и на Крестный ход собирается.
Ночью работаю в кабинете у матушки рядом с храмом. Боюсь возвращаться в отель одна. Мне дают в проводники якута-казачка (оказывается, казаки и здесь были). Открываю дверь своего номера в 5 утра. Есть альтернатива: короткий сон или долгий душ. Выбираю последнее.
Ваша М.А. Миронова
