Физические и психологические зависимости развиваются у людей по-разному. У кого-то они вообще не формируются, а кому-то ломают жизнь. Британский журналист и писатель Йохан Хари долго исследовал этот феномен и пришел к выводу, что главные причины всевозможных аддикций кроются в одиночестве и неудовлетворенности жизнью и являются по сути способом адаптации к существующим условиям.
Прошло сто лет с тех пор, как были запрещены первые наркотики, и в течение этого долгого века войны с наркотиками наши учителя и правительство создали для нас историю о наркомании. Эта история настолько глубоко укоренилась в нашем сознании, что мы стали принимать ее как должное. Она кажется очевидной. Она кажется правдой.
Для своей книги «Преследуя крик» Йохан Хари проделал в путь длиной в 30 000 миль и выяснил, что на самом деле является причиной яростной войны с наркотиками. В течение своего путешествия он понял, что большая часть того, что нам говорили о наркотиках, — неправда, а также, что есть совсем другая правда, если, конечно, мы готовы ее услышать.
Автор с раннего детства пытался раскрыть для себя природу зависимостей: что заставляет людей зацикливаться на наркотиках или поведении, которое они не могут контролировать? Как мы можем помочь этим людям вернуться в нормальное состояние? Если попробовать определить причину нарковзависимости, самым очевидным ответом, который сразу придет в голову, будут сами наркотики. Представьте, что двадцать человек, встреченных нами на улице, принимают очень сильный наркотик в течение двадцати дней. В этих препаратах есть очень сильные химические «крючки». Так что, если бы они захотели остановиться на двадцать первый день, то испытывали бы жуткую тягу к веществу. Вот что значит наркозависимость.
Одно из первых исследований, доказывающих эту теорию, было проведено на крысах в 1980-е годы. Крысу закрывали в одиночестве в клетку, где стояли две бутылки. В одной из них была вода, в другой — вода с примесью героина или кокаина. Почти в каждом эксперименте крыса, попробовавшая воду с наркотиком, возвращалась к ней снова и снова, пока не убила себя. Но в 1970-х годах профессор психологии Университета Ванкувера Брюс Александр заметил некоторую странность этого эксперимента. Крыса была помещена в клетку в одиночестве. «Что бы произошло, — подумал он, — если бы мы попробовали по-другому?» Так профессор Александр построил Крысопарк. Это что-то наподобие парка развлечений для крыс: с цветными шариками, лучшей крысиной едой, туннелями и несколькими друзьями. Словом, все, о чем крыса может только мечтать.
Те крысы, которые были изолированы и несчастны, стали тяжелыми наркоманами. Ни одна из счастливых крыс не попала в зависимость.
В Крысопарке все крысы, разумеется, попробовали воду из обеих бутылок, потому что они не знали, что в них. То, что произошло дальше, оказалось совсем неожиданным. Крысам вода с наркотиками не понравилась. Они в основном избегали ее, употребляя меньше четверти наркотиков от той дозы, которая доставалась их изолированным собратьям. Ни одна из счастливых крыс не умерла. Те крысы, которые были изолированы и несчастны, стали тяжелыми наркоманами. Ни одна из счастливых крыс не стала.
В человеческом мире одновременно проходил аналогичный, подтверждающий те же факты «эксперимент». Он назывался войной во Вьетнаме. Журнал Time сообщал, что американские солдаты «ели героин как жевательную резинку». Этому есть веские доказательства: 20% американских солдат стали героиновыми наркоманами, по данным исследования, опубликованного в Archives of General Psychiatry. Многие люди были в ужасе: они понимали, что после окончания войны домой вернется огромное количество наркоманов. Но, по данным того же самого исследования, 95% наркозависимых солдат просто завязали. После смены ужасной клетки на приятную наркотики стали больше не нужны.
Профессор Александр утверждает, что это открытие бросает вызов как точке зрения правых, которые утверждают, что наркомания является результатом морального падения из-за того, что люди слишклм любят весело проводить время, так и либеральной точке зрения, в рамках которой наркомания считается болезнью атакованного химией мозга. По факту, считает ученый, наркомания — это адаптация. Это не вы. Это ваша клетка.
После первого этапа Крысиного парка профессор Александр продолжил свои ранние эксперименты, в ходе крысы содержались в одиночестве и насильно пичкались наркотиками. Он давал им препараты в течение 57 дней — времени, достаточного, чтобы «подсесть». Затем он достал крыс из одиночных клеток и поместил в Крысопарк. Сначала крысы немного подергались, но вскоре прекратили употреблять наркотики и вернулись к нормальной жизни. Хорошая клетка спасла их.
Вы можете быть зависимым от азартных игр, но никто не подумает, что вы вкалываете себе карты в вену. Вы можете быть зависимым от чего-то без всяких химических крючков.
Другой пример эксперимента, который происходит вокруг нас, и участниками которого вы можете стать сами в один прекрасный день. Если вы займетесь бегом и сломаете ребро, вам, вероятно, пропишут диаморфин — медицинское название героина. В госпитале вас будут окружать люди, которые так же долго принимают героин для облегчения болей. Героин, который вы получите от врача, будет более чистым и эффективным, чем тот, что принимают наркоманы на улицах. Те получают его от дилеров, которые добавляют примеси в наркотик. Итак, если старая теория о наркомании верна, — препараты, вызывающие ее, очевидно, заставят ваше тело нуждаться в них. Тогда множество людей, выходящих из больницы, должны сразу отправляться на улицы, чтобы не расставаться со своей привычкой.
Но странная вещь: этого почти никогда не происходит. Как объясняет канадский доктор Гейбор Мейт, те, кто употребляет медицинские наркотики, просто перестают это делать, — несмотря на месяцы использования. Тот же самый наркотик, используемый в течение того же промежутка времени, превращает людей, употребляющих «уличную версию», в тяжелых наркоманов, но люди в больнице наркоманами почти никогда не становятся.
Уличные наркоманы — как крысы в первой клетке: изолированные, одинокие, с единственным источником утешения. Пациенты больницы — как крысы во второй клетке. Они возвращается домой, где будут окружены людьми, которых они любят. Наркотик тот же, но окружающая среда отличается.
Это дает нам мысль гораздо более глубокую, чем просто необходимость понять наркоманов. Профессор Питер Коэн утверждает, что человеческие существа имеют глубокую потребность соединяться и образовывать связи. Так мы достигаем удовлетворения. Если мы не можем связаться друг с другом — то привязываемся к чему-то, что можем найти: к звуку рулетки в казино или ритуалу употребления наркотиков. Коэн считает, что мы должны перестать говорить о «наркомании», заменив ее словом «привязанность». Героиновая наркоманка привязана к героину, потому что она не может полностью быть привязана к чему-то еще. Так что противовес наркомании — это не воздержанность. Это связи с людьми. Вы можете быть зависимым от азартных игр, но никто не подумает, что вы вкалываете себе карты в вену. Вы можете быть зависимым от чего-то без всяких химических крючков.
Каждый согласится, что привычка курить, — наиболее распространенная зависимость. Химические крючки в табаке базируются на наркотике под названием «никотин». Поэтому с появлением в начале девяностых никотиновых пластырей многие испытали приступ оптимизма: теперь курильщики смогут получить все от химических крючков без негативных (даже смертельных) последствий. Они будут освобождены.
Однако Управление государственной службы здравоохранения США установило, что только 17,7% курильщиков могут бросить свою привычку с помощью пластырей. Но это еще не все. Если химические вещества влияют на 17, 7% наркомании, то это по-прежнему миллионы рарзрушенных жизней. То, что доказывает исследование, — химические причины наркомании весьма реальны, но они являются лишь верхушкой айсберга.
Это должно оказать огромное влияние на войну человечества с наркотиками. Ведь эта грандиозная война основана на утверждении, что мы должны физически уничтожить целый ряд химических веществ, оккупирующих мозг человека и вызывающих зависимость. Но если не только наркотики ведут к наркомании? Если к ней ведет отсутствие связей с людьми? Есть альтернатива. Можно построить систему, созданную для того, чтобы помогать наркоманам восстанавливать связь с миром и оставлять позади их зависимость.
Если мы не можем связаться друг с другом — то привязываемся к чему-то, что можем найти: к звуку рулетки в казино или ритуалу употребления наркотиков.
Португалия была одной из худших стран в Европе в плане приема наркотиков. Один процент населения сидел на героине. Правительство попробовало развязать официальную войну с наркотиками, но проблема лишь усугубилась. Тогда португальцы решили сделать нечто совсем иное: отменить уголовную ответственность за наркотики и направить деньги, которые тратились на арест и содержание наркоманов в тюрьмах, на их социализацию. Результаты этого мы можем наблюдать в настоящее время. Независимое исследование, проведенное British Journal of Criminology, доказало, что после тотальной декриминализации уровень наркомании в Португалии упал, а употребление инъекционных наркотиков снизилось на 50%. Декриминализация имела такой успех, что лишь очень немногие в Португалии хотели бы вернуться к старой системе.
Эта тема касается всех нас, поскольку заставляет нас думать по-другому о самих себе. Человеческие существа — связанные между собой животные. Нам нужна связь и любовь. Но мы такую создали окружающую обстановку и культуру, что отрезали самих себя друг от друга, предложив взамен лишь пародию под названием «интернет». Рост зависимостей — это симптом более глубокой болезни, касающейся всего нашего образа жизни, в рамках которого мы уделяем больше внимания предметам, которые можно купить, чем живым людям вокруг себя. Писатель Джордж Монбио назвал это «веком одиночества». Мы создали общества людей, где для человека проще быть отрезанным от своих собратьев, чем когда-либо раньше.
Андрей Ковалёв
Источник
