Восемь стадий развития личности: через что мы проходим

Именно в этот, самый ранний период, формируется наше базовое доверие или недоверие к миру. Если в первый год жизни мама и наиболее близкое окружение дают нам достаточно заботы, внимания и любви, то мы начинаем доверять миру и другим людям. В противном случае появляются боязливость и подозрительность, становясь нашими спутниками на следующих этапах развития.

Во взрослом возрасте мы доверяем или не доверяем социуму так же, как когда-то доверяли или не доверяли матери, переносили ее исчезновение из поля зрения, зная, что она снова появится и позаботится о нас.

Впрочем, вопрос с доверием-недоверием не решается исключительно в первый год жизни ребенка: он возникает на всех последующих стадиях. Например, в ситуации развода родителей, когда ребенок становится свидетелем взаимных обвинений и скандалов, приобретенное в младенчестве доверие может быть разрушено.

Моторные и психические потребности ребенка развиваются, и это делает его более самостоятельным. В этот период мы учились ходить, осваивали предметную среду, стремились все делать сами. И если родители давали нам такую возможность, постепенно предоставляя все большую свободу, то в нас укреплялась уверенность, что мы владеем своими мышцами, побуждениями, самим собой и средой, мы становились самостоятельными.

В результате у малыша развиваются стыдливость и нерешительность, что негативно сказывается на его дальнейшей жизни. Однако это не приговор: на последующих этапах развития соотношение между самостоятельностью и стыдливостью и неуверенностью может измениться.

В этом возрасте мы уже многое умели делать самостоятельно, проявляли активность и предприимчивость, начинали общаться с большим кругом людей. Если родители поощряли нашу активность, отвечали на наши бесконечные «почему», не мешали нам фантазировать и в игре выстраивать вокруг себя воображаемые миры, тем самым они закрепляли в нас предприимчивость.

Но если нас постоянно одергивали, пресекали наши вопросы, запрещали шумные игры и выдумки, мы могли начать испытывать чувство вины, одиночества и собственной никчемности.

Такие дети в дальнейшем не могут постоять за себя, становятся ведомыми и зависимыми от других. Кроме того, им будет недоставать решимости и целеустремленности.

Согласно Эриксону, постоянное чувство вины может впоследствии стать причиной развития патологии, в том числе общей пассивности, импотенции и фригидности, а также психопатического поведения.

В этом возрасте мы начинали систематически учиться, пробовали что-то конструировать, строить, рукодельничать, часто фантазировали о разных профессиях.

Принципиально важно на этом этапе общественное одобрение. Если нас хвалили за активность и творчество, это помогало нам стать трудолюбивыми, развить свои способности. Если же взрослые (как родители, так и педагоги) не делали этого, это могло спровоцировать развитие неполноценности. Эго-идентичность ребенка в этот период выражается так: «Я — то, чему я научился».

Стадия метаморфоз: меняется физиология, появляется желание по-своему смотреть на мир, потребность в своей жизненной философии. Подросток задается вопросами «Кто я?» и «Кем я хочу стать?».

Вспомните: в этом возрасте мы пытались создать единый и по возможности непротиворечивый образ себя. Если нам удавалось это сделать, значит, кризис был успешно разрешен. В противном случае возникала дезориентация в самом себе, неприкаянность, чувство смешения ролей.

Эриксон считал этот период жизни человека центральным в формировании его психологического и социального благополучия.

Этот возраст, как говорит Эрик Эриксон, — символические «ворота» во взрослую жизнь. Мы получаем профессию, встречаемся с людьми, иногда — вступаем в брак.

Положительный полюс этой стадии — близость (интимность) в самом широком смысле слова: способность заботиться о другом человеке, уважать и любить его, не боясь при этом потерять себя.

На отрицательном полюсе ждет одиночество (изоляция): нам не с кем разделить свою жизнь, не о ком заботиться.

Успех или провал на этой стадии зависит от того, насколько успешно мы прошли предыдущие этапы.

В такие широкие рамки Эриксон заключил зрелый возраст, разведя на полюса, к которым все мы так или иначе тяготеем, общечеловечность (продуктивность) и самопоглощенность (инертность). В первом случае мы испытываем чувство сопричастности человечеству. Мы выбираем ту работу или тот способ самореализации, который помогает нам заботиться об обществе, о его будущем.

Во втором случае мы сосредоточиваемся на самих себе, удовлетворении своих потребностей, на собственном комфорте. Казалось бы, в эпоху глобального потребления это должно стать нормой, но, выбрав этот полюс, мы часто начинаем ощущать бессмысленность жизни.

В 65 лет, по Эриксону, наступает старость — время подведения итогов, размышлений, анализа достижений и неудач. И, подведя такой итог, мы можем понять, что жизнь удалась и мы в целом довольны ею. Такое осознание дарит нам чувство целостности эго.

Но в результате «ревизии» собственного жизненного пути нас может охватить чувство отчаяния и безнадежности — оттого, что мы не использовали все имеющиеся возможности, сделали непоправимые ошибки, в нашей жизни не было смысла. Именно в таком случае, пишет Эрик Эриксон, люди больше всего страшатся грядущей неотвратимости смерти. Но никогда не поздно переосмыслить жизнь, успеть еще сделать что-то нужное и полезное.