5 января 2005
Вот и наступил еще один год. Новехонький, пока не запятнанный никакими бедами, катастрофами, тревогами Почему-то каждый раз меня это так удивляет, как было в детстве. Хотя, казалось бы, могла бы уже и привыкнуть! В конце концов, это чудо каждый год бывает; и даже если никак не отмечать наступление Нового года, он все равно никуда не денется.
Да, Новый год это праздник, которого я жду совершенно по-детски, с той, пожалуй, разницей, что не надеюсь, что вот с первого января начнется совершенно новая жизнь, ничем не похожая на то, что было раньше. Впрочем, думаю, я бы и не хотела ничего всерьез менять, как бы порой ни казалось, что можно было бы и поменьше дел на себя взваливать и вообще Ну да, особенно «вообще»!
Отмечали мы Новый год втроем: Саша, Боря и я, и отмечали дома, очень тихо. А вот интересно, если начать вспоминать, какая встреча Нового года ярче всего в памяти отпечаталась? Может быть, те годы, когда родители с компанией ездили куда-нибудь не так далеко от Москвы? Мы снимали гостиницу (получался целый этаж), днем катались на лыжах, ходили на экскурсии, если было, куда, вечером где-нибудь в холле танцевали при свече под магнитофон или набивались все в один номер и пили вино с нехитрой, но вкусной закуской. Я была старшей из детей, не считая Мити, моего ровесника, поэтому могла по желанию присоединиться к компании детей или ко взрослым; мне даже разрешалось пить немного сухого вина. Днем, когда мы не ходили на лыжах, я обычно играла с младшими, а вечером была с компанией взрослых. Особенно (как, наверное, любая подрастающая барышня) я любила вечерние танцы; еще очень любила ночные прогулки после танцев или посиделок в номере. Сколько же мне тогда было? Последний, кажется, раз, когда вся компания ездила в Святые (или всё еще надо говорить Пушкинские?) горы, мне было пятнадцать лет. В тот раз еще устраивалось новогоднее представление для детей. Меня нарядили Снегурочкой (впрочем, особо и не наряжали, если честно), и потом младшие меня дразнили «А ты вчера (позавчера, позапозавчера ) была Снегурочкой!» Хотя, должна сказать, Кикимора на том представлении была куда убедительнее!
Или другой раз, когда мы с родителями на несколько дней ездили в Щелыково? В тот раз под Новый год стояли трескучие морозы, мы втроем катались на лыжах и частенько ходили к незамерзающему роднику. Иных развлечений, кроме танцев в доме отдыха, там и не было. Рассказывали, кстати, что именно в этот родник превратилась растаявшая Снегурочка, потому он и бьется, как ее сердце. Сам Новый год мы встречали в лесу, под огромной елью; в лесу было тихо, таинственно, и светила яркая-яркая луна. А в одну из ночей я ненадолго бегала к роднику одна просто так, ради самого удовольствия тайно вылезти из номера через балкон, бежать в мороз по зимнему лесу, под луной, слушать треск и воображать, что это леший идет, а потом стоять у родника и знать, что я в этом лесу совсем одна И, конечно, после всего этого как приятно забраться в теплую постель и заснуть!
Или, может быть, вспомнить что-то из времен студенческих? Хотя у студентов Новый год приходится на сессию, и я не была исключением. Так что тут больше вспоминаются не новогодние, а послеэкзаменационные вечеринки, когда мы всей группой собирались либо у меня дома, либо за городом у Алены. Или ближе к концу института, когда я в первый раз встречала Новый год с Сашей? Но что можно сказать о полном и абсолютном счастье (и неверии в это счастье, и покое)? Только то, что и это было; и, честно говоря, мне было почти что всё равно, что и как вокруг происходит
Опубликовано
28.05.2005
Продолжение следует
