Марио Касас не против сняться в России, восхищается системой Станиславского и среди всех жанров предпочитает фильмы ужасов. Совсем скоро на онлайн-сервисе more.tv выйдет сериал «Влечение», уже наделавший шума в Испании. Там артист сыграл успешного бизнесмена, чье главное увлечение — закрытый секс-клуб. «Известия» поговорили с Марио Касасом об эротике в кино, самых страшных впечатлениях детства и возможном продолжении его первого хита «Три метра над уровнем неба».
— В сериале «Влечение» вы играете человека сильных страстей, который усиленно делает вид, что он холодный и отстраненный. Я так понимаю, это и было самым сложным в вашей роли?
— Вы очень точно описали характер моего персонажа. И да, сам я как человек — полная ему противоположность. Я экстраверт, а в сериале за всем восемь серий не улыбаюсь ни разу. Поэтому значительная часть работы над ролью состояла в том, чтобы сдерживать себя. Причины, почему Марко стал тем, кем стал, нужно было искать в его детских травмах. Когда он был ребенком, с ним что-то произошло (что именно — становится понятно, если посмотреть сериал целиком). И это «что-то», собственно, и привело его в закрытый секс-клуб.
— Вы что-то взяли из своей биографии для этой роли?
— Нет, со мной, к счастью, ничего подобного не происходило. У меня было замечательное детство (смеется). В работе нам помогали профессиональные психиатры. Последние три года я работал с экспертами, которые меня консультировали по поводу деталей и нюансов — что произойдет с человеком, если он переживет в детстве то или иное событие.
— Когда вы сказали про психиатра, я подумал, что так вы восстанавливались после роли…
— В том числе. Они мне помогали и в этом (смеется). Нам, актерам, вообще полезно общаться с мозгоправами. Да и никому не помешает.
— Сериал «Влечение» очень откровенный. Для вас сложно было сниматься в эротических сценах?
— Конечно. Ты без одежды, а вокруг тебя — съемочная группа из 40 человек. Тут некоторый дискомфорт неизбежен. Но, прочитав сценарий, я уже знал, что меня ждет. Поэтому, готовясь к сценам в клубе, я думал о внутренней драме персонажа — и это помогло наделить смыслом те сцены, которые в ином случае могли бы показаться примитивными.
— А девушкам-актрисам в Испании тяжело решаться на откровенные роли? В России, например, до сих пор откровенная сцена в фильме вызывает фурор.
— Я думаю, для артиста любой страны, любой культуры это сложно. Но вопрос всегда в сценарии. Когда это оправдано, можно что-то в себе преодолеть.
— Как на «Влечение» отреагировали на родине? Когда в России вышел довольно откровенный сериал «Содержанки», эротические сцены обсуждали едва ли не больше содержания.
— Конечно, для кого-то тема клуба приобрела большую важность, чем сама история. Но это естественно — секс всегда привлекает внимание. Я уверен, что если посмотреть «Влечение» от начала и до конца, становится понятно, что это фильм про человеческую драму. А посещение персонажем секс-клуба — лишь одна из деталей, его характеризующая.
Ремейки и поклонники
— Вы знали, что несколько лет назад в России пересняли сериал «Ковчег», где вы играли?
— Да! Узнал буквально накануне из соцсетей и даже немного посмотрел. Вообще это очень большая честь для нас, создателей, актеров, что был сделан ремейк нашего фильма в другой стране. Он как-то прозвучал в России?
— Да, сериал выходил на одном из центральных телеканалов и продержался два сезона. Интересно, что среди ваших поклонников есть недовольные, как вашу роль сыграл российский артист Роман Курцын…
— Ну, думаю, Роман не должен обижаться. Дело, наверное, не в его игре — у нас, видимо, разные типажи, разные темпераменты. Но мне очень приятно, если российские поклонники предпочитают мою игру (смеется). Спасибо им большое.
— Если бы у вас появилась возможность снять ремейк любимого фильма — с собой в главной роли — чтобы вы выбрали?
— У меня есть два любимых фильма. И оба французские. Это «Ненависть», прекрасное черно-белое кино с Венсаном Касселем, и «Пророк» Жака Одиара. В идеальном мире я бы хотел сыграть главные роли в этих фильмах.
— Интересный выбор. А почему?
— Мне нравится, когда в кино присутствуют ярость, гнев. Бешенство. Та дикость, которая есть в человеческом существе, и которую он иногда выпускает на волю. Если когда-нибудь — ну вдруг — я стану режиссером, то хотел бы снять такое кино.
— К слову, о дикости. У вас сложился успешный тандем с режиссером-хулиганом Алексом де ла Иглесиа. Почему вам комфортно работать вместе?
— Во-первых, он дает мне творческую свободу и разрешает делать то, что я хочу, — направляет очень аккуратно, незаметно. Поэтому в его фильмах у меня получается создавать экстравагантных персонажей. А во-вторых, мне очень близок тот тип кино, что он снимает, его интонация.
— Один из трех фильмов, что вы сделали вместе, «Убойный огонек», хоть и снят в Испании, кажется сатирой на российские новогодние шоу.
— Правда? Значит, у нас похожие передачи (смеется). Мы постоянно смеялись, пока его снимали — настолько, при всем гротеске, это все похоже на реальное телевидение. Мы потому и хотели снять в главной роли Рафаэля (популярнейший испанский певец, один из отцов жанра «романтической баллады». — «Известия»), потому что мы видим его каждый Новый год по телевизору.
— В один из прошлых приездов вы говорили, что не против сняться в русском кино. К вам после этого не поступало предложений от российских продюсеров?
— Пока нет. Видимо, продюсеры не читали то мое интервью.
— Будем надеяться, что прочитают это.
— Я думаю, нужно брать ситуацию в свои руки. Кто у вас самый популярный российский артист?
— Александр Петров, наверное.
— А я знаю его. Видел в каком-то сериале на Netflix (на платформе доступны три сериала с артистом — «Спарта», «Фарца» и «Метод». — «Известия»). Так вот, хочу сказать, что я бы хотел как-нибудь сняться с Александром Петровым. Мне кажется, мы только что нашли заголовок (смеется).
Хорроры и театр
— В начале своей карьеры вы учились в актерской школе известного педагога Кристины Рота.
— Да, когда мне было 16, я специально приехал из Барселоны в Мадрид и два года учился в ее школе.
— Система Станиславского играла какую-то роль в ее программе обучения?
— Конечно. Я — последовательный сторонник системы Станиславского. Да и не я один. Очень многие артисты в Испании ее придерживаются, и необязательно только выпускники Кристины Рота. Есть еще одна известная школа Хуана Карлоса Корацци (ее закончил, например, Хавьер Бардем) — и там тоже применяют систему Станиславского. Мне вообще кажется это единственным правильным подходом к актерскому делу — сначала стать, а только потом уже играть.
— Вам интересно было бы попробовать себя в театре?
— Да, почему нет? Вообще я очень бы хотел сыграть в театральной адаптации «Молчания ягнят» (смеется). На мой взгляд, этот фильм буквально просится на сцену. Но это планы на будущее — для роли Ганнибала Лектера мне надо немного постареть. Хотя бы еще лет на 10.
— В одном интервью вы уже говорили, что ваш любимый жанр в кино — это фильм ужасов. Вы бы хотели сыграть злодея или протагониста?
— Безусловно, злодея. Единственно, современные фильмы ужасов мне не очень нравятся. Если это будет фильм в духе первого «Заклятия» или «Реинкарнации» — то тогда, конечно, с радостью готов сниматься. Наверное, все дело в моих детских воспоминаниях. Первый фильм, который я посмотрел в кино, был «Парк Юрского периода». Мне было пять лет! Я тогда невероятно испугался. Было еще «Оно» — старый сериал по роману Стивена Кинга. До сих пор от некоторых сцен (когда кто-то из героев моет руки и не может смыть кровь) меня бросает в дрожь… Мне кажется, одну мою детскую травму мы всё-таки откопали (смеется)
— В Испании много снимается триллеров — например, ваш «Невидимый гость» стал популярен и в России. А что происходит с хоррорами?
— В Испании есть неплохие режиссеры, которые работают в этом жанре — Жауме Балагеро, Пако Пласа… Но большинство из них рано или поздно уезжают. Испанская публика предпочитает комедии и триллеры. Ну, может еще романтические фильмы — как «Пальмы в снегу», где я снимался. Но больше всего безумные, сумасшедшие комедии.
— Прошло почти 10 лет после фильма «Три метра над уровнем неба», который сделал вас звездой. Можно подвести некоторые итоги — как изменились вы с тех пор? И можете пофантазировать, как изменился бы ваш герой?
— Надо начать с того, что Аче был на меня совершенно не похож. Я так себя не веду, так не разговариваю. На мотоцикле не разъезжаю. Но было у нас и кое-что общее — молодость, невинность. И вот с этим и произошло главное изменение — я уже не столь наивен и невинен. Играю в сериале про закрытый секс-клуб (смеется). Нас часто спрашивают, будет ли третья часть «Трех метров…» (по крайней мере, третья книга уже написана). Зрители, которые смотрели фильм в 2010 году, сами выросли, и им, естественно, любопытно посмотреть, что произошло с любимыми героями 10 лет спустя. Да и мне было бы интересно встретиться с Аче снова.
Николай Корнацкий
