В прокат выходит "Малыш на драйве" Эдгара Райта — не то шутейный боевик, не то криминальная драма с элементами комедии про парня, который подрабатывает водителем на ограблениях и не расстается с целой коллекцией айподов, в каждом из которых найдется нужная песня на любой случай из профессиональной и личной жизни. Владимир Лященко поговорил с режиссером о музыке моторов, устрашающем Кевине Спейси и общении с настоящими грабителями
Хотя у вас уже были погони в фильмах — забавные, как в "Зомби по имени Шон", и эффектные, как в "Типа крутых легавых", но теперь вы сняли, можно сказать, настоящий боевик про ограбления, а это все-таки немного другой жанр. Насколько вам самому оказался близок этот опыт в итоге?
Все, что мне представлялось сложным, таким и оказалось. Например, в предыдущих моих фильмах те же погони занимали немного места, но доставляли множество хлопот. Здесь же вся история крутится вокруг машин, а это хореография их движения и движения камер, поиск локаций, каскадеры... И уровень экшена задан такой, что многие в съемочной группе, думаю, были даже вдохновлены тем, насколько сложные вещи мы пытаемся провернуть. Мы очень долго готовились, зато к началу съемок каждую сцену я мог показать в виде анимированной раскадровки. Чтобы каждый понимал, как работает музыка, на какой секунде что происходит.
Такая точность нужна была, потому что это музыкальный фильм? Не мюзикл, но такой огромный впечатляющий видеоклип, как клип про водителя-меломана и ограбление банка на песню "Blue Song" группы Mint Royale, который вы сняли в 2002 году...
И вы, конечно, заметили, что в фильме его можно увидеть на телеэкране в одной из сцен?
А открывающая фильм сцена недвусмысленно к нему отсылает: Малыш с точностью до секунды выбирает песню под заявленную продолжительность ограбления и устраивает небольшую дискотеку в машине, пока коллеги бегают с оружием и сумками по банку.
Дело в том, что идея этого фильма появилась у меня лет двадцать назад, и когда в 2002 году мне нужно было снять клип, я не придумал ничего лучше, чем взять идею сцены из собственного, еще не существующего кино. Потом я был очень зол на себя за то, что так легкомысленно "потратил" эту идею. А двадцать лет спустя пришел к выводу, что все еще могу использовать этот трюк и даже сослаться на самого себя. Тем более что фильм не сводится к одной сцене: я с самого начала хотел снять кино про тачки, в котором все происходящее на экране подчинено музыке, в котором музыка — это мотор.
Вы написали все сцены, уже зная, где какая песня будет звучать, и очистили права на все эти песни до начала съемок?
Именно в таком порядке. Музыка настолько важна в каждой сцене, что просто нельзя было снимать сцену с песней, которую мы потом не смогли бы использовать в фильме. Хотя пару песен из тех, что предполагались в сценарии, все-таки пришлось заменить.
А как это писалось? То есть вы писали сцену — и у вас в голове уже играла нужная песня?
Набор из песен и сцен, которые были с ними связаны, был у меня в голове даже до того, как я сел за сценарий. Когда началась работа над историей, я не писал сцену, пока не понимал точно, какая именно песня будет в ней звучать.
А актеров вы тоже, как и песни, держали в голове уже в процессе работы над сценарием?
Когда я принес сценарий на студию, первым делом у меня спросили: "А кто будет играть Малыша?" В фильме нет ни одной сцены без главного героя, зритель наблюдает за ним постоянно — тут был нужен молодой актер, который будет убедителен в каждом кадре и сможет разделить экран на равных с такими тяжеловесами, как Джон Хэмм, Джейми Фокс и Кевин Спейси. Молодых артистов, которые на это способны, не так уж много, так что Энсел Элгорт оказался первым номером в списке очень быстро.
Он вписался, будто роль тоже была придумана под него.
Забавно, что с самого начала Малыш представлялся мне невысоким парнем, а в Энселе 193 сантиметра роста. Но в итоге это здорово работает на историю, потому что 21-летнего парня под два метра ростом окружающие воспринимают серьезнее, что ли. Притом что в реальности он еще ребенок, хоть и может возвышаться над окружающими физически.
Про персонажа Кевина Спейси тоже кажется, что все, что с ним в фильме происходит, написано специально для человека, который играл Фрэнка Андервуда в "Карточном домике" и Кайзера Соузе в "Подозрительных лицах".
Но это не так. Просто его персонаж — из тех, кто не понимает слово "нет", так что Спейси идеально вписался в эту роль.
В ваших фильмах всегда был удивительный баланс между комедией и серьезным кино про дружбу, и всегда в них было понятно, что есть добро, а что есть зло. А в этой истории зритель может почувствовать моральный дискомфорт. Вы намеренно сняли более мрачный фильм?
Просто Малыш — это хороший парень, который пытается принимать верные решения, но регулярно оказывается перед выбором: либо он защищает себя любым доступным образом, либо погибает, либо под удар попадают люди, которые ему дороги. И чем дальше, тем серьезнее и тяжелее оказываются последствия, потому что из ситуаций, в которых он оказывается, нет легкого выхода: кто-то обязательно пострадает и кто-то обязательно погибнет. Мне нравится, что моральная неопределенность и сложность возрастают по ходу фильма,— я же с самого начала не собирался снимать комедию.
Зачем для жанровой истории вам понадобились интервью с настоящими участниками ограблений, которые вы брали в то время, когда работали над сценарием?
Это такая возможность проверить свою историю на людях, которых можно назвать экспертами в теме: "О, это классно, а так бы я не поступил, вот это здорово придумано, а это напоминает мне о случае..." Когда мы снимали "Типа крутые легавые", мы проинтервьюировали множество полицейских. А тут я и вовсе выступал в роли англичанина из среднего класса, который решил снять американское криминальное кино. Поэтому взять несколько интервью у реальных грабителей — необходимый минимум в такой ситуации. И максимум, пожалуй, тоже. Поскольку вариант пойти и ограбить пару банков я все-таки не рассматривал.
