...я иду по домам с красным мешком подарков

Он существует! Не верить в Деда Мороза сложно, особенно мне. Последние десять лет каждую зиму я старею на время праздников и иду по домам, говорю басом, дарю подарки. В бороде, шапке, шубе, с красным мешком я совершенно не похож на обычного себя. И я никогда не знаю, что будет…

Приехал, позвонил в дверь. Услышал игривое взрослое: «Ой, кто это, наверное, Дед Мороз», настроился. Вдруг из открывшейся двери выскочил небольшой тигр. Я оцепенел. Нет, на самом деле. Очаровательный, с хвостом, ушами. Минуту он любуется реакцией, которую произвел, и, самозабвенно грассируя, произносит: «Вы не стойте слишком близко, я тигррррренок, а не киска».

Уф, хорошо, что тигры не едят замороженное мясо! Где мой хлыст, то есть посох… «Тигр, как ты вырвался из клетки? Марш назад!» Рискованно, конечно, но большинство детей с воображением, готовы к игровому диалогу. А бывает, выходят на Деда Мороза с автоматом, строчат очередью, и тут уж куда деваться, валишься с ног прямо в прихожей, покорно ожидая дальнейшего развития событий.

Вы ошибаетесь, если думаете, что детишки славные, что у них горят глаза, когда они трогательно читают стихи или что-то исполняют Деду Морозу. О нет. Ребенок столь же благодарен, сколь и капризен. Не захочет играть, засмущается, залезет в шкаф, и что тогда делать? Время поджимает, жарко, еще заказы ждут, а заказчик в гардеробе прячется. Вот работа: выманивай его оттуда, не выходя из образа. Тоже спрятаться, что ли? «Я знаю, ты в шкафу! А теперь найди меня!»

Поначалу я очень опасался лишиться бороды, но вскоре понял: то, что дети стараются ее оторвать, — миф. Малыши, да и младшие школьники, к главной персоне Нового года, как правило, относятся с пиететом. Пару диверсантов я помню, но это было на школьных утренниках, когда вообще властвует беспредельная сила игры и озорства. Так что бороду я если и терял, то естественным образом: ослабевала резинка. Как-то раз в детском саду я целый час держал ее зубами и при этом говорил текст.

Я наблюдаю за ними, словно натуралист за львами из-за густых кустов. Пышный парик и усы закрывают мне обзор на семьдесят процентов, от синтетических волос очень чешется лицо. Неповоротливость и ограниченное видение никуда не деваются, даже когда ты уже совсем в роли, поешь и приплясываешь. Но неудобства отступают, если ситуация перестает быть штатной. А это случается нередко.

Самый «дедморозовский» возраст — это пять-шесть лет. Там что-то такое крутится в голове, и бывает, ребенок после обязательных процедур увлекает Деда к себе в комнату «поговорить». Там он тихонько спрашивает, как у гадалки: «Когда папа и мама перестанут ссориться? Как я буду учиться в школе? Мы поедем на море или нет?» А некоторые ждут Деда Мороза, чтобы поделиться с ним тем, о чем, видимо, не могут сказать близким. Самое сильное переживание такое: «Дед Мороз, я хороший? Я правильно себя вел, мне говорили, что плохих детей ты с праздником не поздравляешь, а ведь меня поздравляешь, да?» Слышать это бывает очень грустно.

Однажды семилетняя девочка спросила на ушко, что такое смерть. А один восьмилетний мальчик после нашего разговора про обиду на родителей пожелал, чтобы я оставил ему электронный адрес для личной переписки. Пришлось завести специальный адрес, некоторое время мы переписывались.

Две сестры, две нарядные принцессы. Я предупрежден, что с ними надо танцевать. Они долго и с удовольствием танцуют под красивую музыку. «Настоящие принцессы, конечно же, много времени уделяют танцам и музыке!» — говорю я солидно, со знанием дела и готовлюсь вручать подарки.

Не тут-то было! Они кинулись к пианино и то по очереди, то в четыре руки принялись исполнять пьесу за пьесой. Родители в умилении, я в поту. А главная церемония еще впереди: родители приготовили им поистине королевские подарки. В мешке было все по прейскуранту отдела кукол фирменного магазина: комплекты платьев, мебель, целый плюшевый зверинец для кукол и еще много чего, и все это в двух экземплярах.

Принцессы переменились в лице. Радость ушла, они брали вещи молча, без улыбки, ревниво следя за справедливостью распределения, проверяя качество товара. На мое прощальное бодрое пожелание веселого Нового года не среагировал никто.

Вообще-то мысль о том, что внимание Деду Морозу уделяется только до вручения подарков, в некоторых случаях справедлива. После этого он может встать на голову и прокричать бизоном — дети не отзовутся. С одной стороны, правильно, для того меня и наняли, чтобы родительский подарок «лучше прозвучал», получил большую значимость. Ведь он подарен особенным образом, от лица волшебного существа. Но с другой — не в подарке же сила!

Опять же — в чем? Захожу в комнату — там мальчик лет десяти: «Наконец-то ты пришел! Я ждал тебя целый год, посмотри, как я приготовился к твоему приходу!» В его комнате лежали стопки DVD, штук под сто машинок, десятки трансформеров, а также бесчисленное множество управляемых моделей различной боевой и гражданской техники. Хозяин стал показывать каждую коллекцию, делая по ходу скупые комментарии. Я захотел поиграть «в это» или «вот в это», но мальчик не разрешил: «Ты что, я сам-то не играю, только коплю» — и продолжил экскурсию. По окончании просмотра он деловито отверг мое предложение обратиться к новогодним забавам и пригласил посетить его через год: «То ли еще у меня будет, ты еще больше удивишься!»

Некоторые родители проявляют удивительную предприимчивость. Вот я подъезжаю к очень странному дому, большому, ветхому, словно из прошлого. Дети ватагой носились по просторным комнатам, и все тонуло в их криках, то веселых, то обиженных. Я стоял как замороженный. Соображал, к кому и как апеллировать. Тут из коридора вдруг вырулил педальный автомобильчик, а в нем очень серьезный малыш. Он явно намеревался переехать дедушку. Я наконец опомнился, отскочил и нарочито громко закричал. Молодой Шумахер лихо повернул и укатил обратно, а дети все же обратили на меня внимание. Но только на минуту! В этой непринужденной обстановке я был как само собой разумеющееся явление. Пришлось играть в их догонялки. Абсолютно нетипичный случай. Впрочем, типичных и не бывало…

Гусев Владимир