Люди живут в инфоклетках — у каждого своя. Это ещё называют информационным вакуумом. Вы общаетесь с людьми похожих взглядов, читаете новости того СМИ, которое отвечает вашему внутреннему запросу, исходите из родных сердцу посылок и избегаете нравственных неудобств и раздражающих факторов. Многие способны думать об ином, но думать иначе рискуют лишь единицы. Это и трудно, и страшно. А интеллектуально бесстрашны только подлинные пассионарии духа.
Философ Пол Фейерабенд, эпистемологический анархист
В курсе по истории и философии науки аспиранты изучают целую кучу имён разных методологов, изучавших наше с вами познание: Кун, Поппер, Лакатос, Полани и др. Бедные учёные мужи XX века блуждали в потёмках человеческого рассудка, так как внешний мир был уже десакрализован, а в рассудке ещё теплился огонёк чего-то беспокойно метафизического. Декларативно и публично этот огонёк они не принимали, а по существу о нём лишь и мечтали, да только слов нужных не было. Полем деятельности рассудка была наука — строгая, скучная, компромиссная.
Так вот, среди всей этой звёздной гвардии был крайне интересный персонаж — австрийский философ Пол Фейерабенд — который выступил «против метода» и сформулировал концепцию эпистемологического анархизма. Эпистемология — это наука о познании. Вот Фейерабенд был интеллектуально бесстрашный человек, а потому сказал: «Долой ваши иерархии, я хочу выбирать знания самостоятельно. Любое знание, которое приносит пользу, имеет место быть» (цитату я придумал, представив, будто бы я Фейерабенд). То есть на фоне всех бюрократов от знания, формулировавших критерии верификации, законы истинности и прочий нравственный фашизм, австрийский учёный заявил, что нет никаких универсальных правил — любой исследователь имеет полное право создать и развивать идею любой степени абсурдности. Навязывание критериев истинности и вообще любых идеологических конвенций Фейерабенд считает покушением на свободу развития мысли.
Здесь я выдвину два собственных НО:
1. Важно понимать, что Фейерабенд по сути постмодернист, а потому его стремление к свободе происходит не из уважения к другим (помимо научного) видам знания, а из релятивизма — признания отсутствия объективной истины вообще. Здесь я не соглашусь с Фейерабендом, но отмечу, что он, в отличие от других позитивистов, последователен.
2. Эпистемологический анархизм — прививка против метода вообще, а не только против метода-гегемона. То есть концепт австрийского учёного является своеобразной негативной программой — подобно методу оппозиционных политиков, лишь критикующих обладателей статус-кво, но не предлагающих своей (позитивной) модели. Анархисты познания плоть от плоти Нестора Ивановича Махно — скачут в голом поле аналитической философии и машут шашкой направо и налево. Таким образом, ошибка здесь в том, что «анархизм» они превращают из инструмента в идеологию. (Не уверен, аналогично ли дело обстоит с политическим анархизмом, но и не важно).
На мой взгляд, истина есть и она объективна, а метод необходим. Но, имея свой метод и свои прочные основания, нажитые за 20 — 40 — 60 — 80 лет, не важно, нужно воспитывать в себе смелость и умение посмотреть на мир, на познание, на идеи другими глазами, изучить чужой инструментарий, подумать иначе — хотя бы в качестве эксперимента. Совсем без этого нельзя в журналистике, драматургии, философии и в другом гуманитарном знании.
Держаться за конвенции и конструкты, бояться покинуть свою нравственную хижину — это малодушие. Воспитывайте в себе интеллектуальную смелость — она снабдит вас хладнокровием в тёмные времена и превратит в безупречных рыцарей и прекрасных дам.
