Внутри нас находятся внутренние мотиваторы, которые могут сделать нас счастливыми. Это гормоны, отвечающие за чувство удовольствия и эмоционального равновесия. Их несколько, но главные действующие «игроки» – гормоны дофамин и серотонин. Когда они вырабатываются в норме, мы бодры, активны, в состоянии управлять своими чувствами, действиями, с удовольствием предвкушаем поедание лакомства, встречу с любимыми людьми и прочие радости жизни. Но бывает так, что наши биомолекулярные источники радости иссякают (иногда к этому приводит генетическая наследственность). Тогда систему надо лечить. В разговоре с директором Института трансляционной биомедицины и научным руководителем Клиники высоких медицинских технологий им. Н.И. Пирогова СПбГУ, лауреатом Национальной премии в области будущих технологий «Вызов» Раулем Гайнетдиновым мы узнали, что:
– Каждый сотый человек на Земле болен шизофренией, но не о каждом известно врачам;
– Без добавления сахара антидепрессантная диета бесполезна;
– Ученые нашли «двоюродных братьев» дофамина и серотонина.
– Рауль, вы ученый, который придумывает идеи для лечения заболеваний мозга. Первый мой вопрос будет о так называемой болезни века, или последних двух веков – шизофрении. Расскажите, что на сегодняшний день известно об этом заболевании?
– Сегодня нам известно, что примерно каждый сотый человек в мире – это больной шизофренией. В любой стране мира это очень распространенное заболевание. В основном оно имеет генетическую основу, но есть и условия внешней среды, например, – стрессовые ситуации, вредные химические вещества.
– Известен ли ген, который за нее «отвечает»?
– Понятно, что это дисбаланс химических нейропередатчиков в мозге. Это в основном слом системы передачи дофамина, глутамата и серотонина. Это вещества, через которые нейроны общаются между собой. В частности, точно известно, что в случае с шизофренией нарушена работа генов, связанных с выработкой дофамина, в большую сторону. То есть очень большое количество «гормона удовольствия» приводит к шизофрении. По аналогии с такой поломкой действуют наркотические вещества, резко повышающие количество дофамина, – они приводят к психомоторному возбуждению, удовольствию, эйфории и, если их много, вызывают психотические реакции. Так шизофрения моделируется на животных – мы даем им амфетамин, а потом пытаемся успокоить при помощи потенциальных антипсихотиков – лекарств, которые лечат потом шизофрению.
– Лет 100 назад шизофреников было меньше?
– Нет. Они были всегда и всегда примерно в таком количестве, как я указал ранее. Медики тогда не знали, как их лечить. Ведь только в 1950-х годах открыли первое лекарство, которое блокирует дофаминовую систему. То есть те молекулы-рецепторы, которые «ловят» дофамин и передают сигнал внутрь клетки. Даже если дофамина много, организм после этого на него уже не реагирует.
– Кто чаще страдает шизофренией – мужчины или женщины?
– Однозначно трудно ответить на этот вопрос. Дело в том, что у мужчин и женщин разные периоды проявления пиков этого заболевания. У мужчин – это юные годы, с 18 до 25 лет, а у женщин – ближе к 50-ти годам и за 50. То есть, когда происходит самая серьезная гормональная перестройка организма. Даже есть гипотеза, что эстроген (женский гормон) обладает антипсихотическим свойством. Когда он падает, тогда наступает менопауза и у некоторых начинаются психотические проявления. Но в целом все-таки мужчины страдают чуть больше.
– А бывает, что после 25 лет болезнь у тех, у кого она была, сходит на нет?
– Бывает и такое. Точнее, ее проявления могут стать существенно меньше.
– По каким признакам при общении с человеком можно понять, что он болен шизофренией?
– Коварство этой болезни в том, что больные ею люди не постоянно находятся в нездоровом состоянии – в какие-то периоды они абсолютно нормальны. Начнем с тех, которых вы можете никогда не «раскусить», даже общаясь с ними ежедневно. Это те люди, у которых болезнь не ярко выражена и при «райских», спокойных условиях жизни без стрессовых ситуаций может никогда не проявиться. Есть пациенты, которые регулярно принимают антипсихотики, и их тоже по внешним признакам не распознать.
Теперь перейдем к более выраженным формам заболевания. Самая серьезная, требующая немедленных действий, связана с галлюцинациями. Тут все более-менее понятно. Но есть другая форма, которая связана с потерей интереса к жизни, ухода в одиночество, потерей воли. Ее можно спутать с депрессией. И третья форма, которую можно принять за деменцию, связана с когнитивными нарушениями, когда у человека начинаются проблемы с памятью, когда он с трудом запоминает новое.
– Как же, наверное, трудно врачу, особенно во втором случае, ставить диагноз!
– К сожалению, биохимического маркера шизофрении пока нет. Психиатрам, увы, пока приходится полагаться при постановке диагноза только на свой профессиональный опыт и накопленные знания. А ведь есть еще и биполярное расстройство, когда человек пребывает то в депрессии, то в эйфории. Самое сложное для психиатра — отличить шизофрению от биполярного расстройства.
– Что кроме генетических предпосылок, может нарушить регуляцию дофамина в организме?
– Триггером может стать сильнейший стресс, фармакологические препараты.
– А компьютерные игры, соцсети, химические добавки, которые попадают в организм с пищевыми продуктами, могут усугубить течение болезни?
– Конечно могут. Особенно компьютерные игры, которые приводят к большей социальной изоляции. Такая изоляция усугубляет течение многих заболеваний в психиатрии.
Депрессия
– Что же касается продуктов питания, есть только один, содержащийся в некоторых из них компонент, который может повлиять прямо на работу мозга, улучшив настроение, – это триптофан, предшественник серотонина. Его много в твердых сортах сыра, твороге, молоке, йогурте, рыбе, мясе, грибах, овсе, финиках, арахисе, кунжуте, кедровых орехах и соевых бобах, – говорит Рауль Гайнетдинов. – Но на выработку дофамина триптофан не действует, только на серотонин, который серьезно вовлечён в развитие депрессии.
– А что происходит с дофамином при депрессии?
– Если при шизофрении он просто вырабатывается мозгом в избыточном количестве, то при депрессии дело не в малом его количестве, а скорее всего в плохо работающих рецепторах клеток, которые его должны опознавать.
– Получается, чтобы победить депрессию, достаточно съесть сыр или куриную грудку. И все улучшится?
– Конечно, нет. Чтобы справиться с депрессией, нужна помощь психиатра и медикаментозная терапия. Это важно понимать. Сыр и куриная грудка сами по себе здесь точно не справятся. Но некоторые продукты, действительно, содержат аминокислоту триптофан, играющую важную роль в синтезе гормона серотонина, который влияет на эмоциональное состояние и настроение. Но для того, чтобы триптофан из этих продуктов попал в мозг, надо добавить к ним немного сладкого. Банан, например, – идеальный продукт – в нем есть и триптофан, и природный сахар. Кроме того, расхожая теория гласит, что на развитие депрессии, кроме нехватки правильных продуктов, влияет нехватка солнца, свежего воздуха, насыщенного кислородом. Кстати, воздух, солнце и общение оказывают благотворное действие и при той форме шизофрении, которая связана у человека с уходом в себя, замкнутостью. Об этом мне рассказывали родственники пациентов.
«Двоюродные братья» нейромедиаторов
– Идеального лекарства от шизофрении еще не создали?
– Нет. Те антипсихотики, которые сейчас назначаются пациентам (кстати, во всем мире сейчас используют что-то типа галоперидола), обладают рядом побочных эффектов. Ведь снижение дофамина — это не только снижение психоза, такие лекарства также снижают и наслаждение жизнью или, при длительном использовании, приводят к развитию болезни Паркинсона (как известно, она связана с очень малым количеством дофамина). Поэтому в какой-то момент надо останавливаться – постоянно «держать» на этих препаратах людей невозможно.
– Есть ли понимание того, каким должно быть новое средство?
– Мы в свое время предложили использовать так называемые следовые амины – это двоюродные братья гормонов-аминов – дофамина и серотонина. Они долгое время оставались неизученными, и сейчас мы пытаемся разработать средство, которым через них удастся повлиять и на дофамин, и на серотонин. Не напрямую, а опосредованно. Таким образом мы надеемся получить более мягкий эффект при воздействии на мозг, чем с традиционными препаратами, и меньше «побочки».
– На какой стадии сейчас разработка таких препаратов?
– Мы ожидаем, что последние клинические испытания скоро закончатся в США и Японии... Да, я проводил свою работу по синтезу новых препаратов за океаном, где жил 20 лет до возвращения в Россию. Теперь я привез эту идею сюда, и мы запускаем свои лекарства здесь.
Нейродегенеративные заболевания
– Вы говорили, что блокирование рецепторов дофамина при лечении шизофрении может приводить к симптомам болезни Паркинсона. А как сама по себе развивается эта болезнь?
– В основном причина заболевания людей пожилого возраста, старше 70 лет, – в гибели дофаминовых нейронов. Почему они погибают, никто точно не знает, гипотез много. Между специалистами идут жаркие споры, и многие склоняются к тому, что у большинства причиной гибели рецепторов могут быть пестициды, удобрения или стресс. Также сильна версия, что люди просто стали чаще доживать до этой болезни. Проекции и впрямь сумасшедшие: каждый год происходит увеличение числа заболевших на 10 процентов! Причем, генетика встречается среди больных паркинсонизмом только в 10 процентах случаев.
– Иногда можно услышать, что болезнь эта молодеет...
– Есть молодые паркинсоники, но в основном это те, у кого болезнь обусловлена именно генетически. И не забывайте, что есть сумасшедшие люди, которые употребляют наркотики, а некоторые из них приводят к поломкам в системе нейромедиаторов, и тогда старческий тремор может возникнуть даже у совсем юных.
– Какие именно наркотики приводят к такому эффекту?
– Дело не в конкретном веществе, а в том, что синтезируется оно в непонятно каких кухнях с использованием больших количеств вредных для мозга примесей.
– Насколько эффективны лекарства от паркинсонизма?
– В основном они основаны на леводопе — предшественнике дофамина. Они довольно хорошо работают у пациентов лет пять, а потом, к сожалению, начинаются побочные эффекты.
– Ранняя диагностика этого заболевания и своевременная профилактика возможны?
– К сожалению, первые признаки заболевания возникают, когда у человека погибло уже процентов 70 нейронов, вырабатывающих дофамин. Даже если после постановки диагноза он начнет вести здоровый образ жизни, будет сторониться токсичных веществ, таких, как лаки и краски, пестициды (по последним научным данным, они ускоряют развитие заболевания), придерживаться особой диеты, это даст лишь незначительную коррекцию, и развития заболевания все равно не миновать.
– Какие же есть предложения?
– Раньше считалось, что нервные клетки не восстанавливаются. Теперь доказано, что восстанавливаются, но не так быстро, как хотелось бы. Идея состоит в том, чтобы помочь усилить этот процесс. Чтобы, оттолкнувшись от 70% нехватки клеток, вернуть ситуацию хотя бы к 60%.
– А при болезни Альцгеймера заметить ее появление можно на ранней стадии?
– Здесь с этим проще – имеется один симптом, на который надо обращать внимание. Это забывчивость, которая касается таких вещей, которые раньше человек никогда не забывал, например, ключей от дома. Этот симптом может возникать уже после 60 лет.
– Причиной болезни являются бета-амилоидные бляшки в мозге?
– Я считаю, что не только они, есть формы заболевания и без бляшек. Есть гипотеза, которая мне очень нравится: у нас все время идет процесс отмирания клеток, но в то же время появляются новые – 2-3 процента, и вот когда скорость гибели нейронов начинает превышать скорость восстановления, начинает развиваться нейродегенеративное заболевание.
– Получается, у здоровых пожилых людей процесс восстановления нейронов не приостанавливается?
– Согласно гипотезе – да.
– Ваша идея со следовыми аминами может быть как-то использована для лечения нейродегенеративных заболеваний?
– Если такое лекарство появится, им можно будет нивелировать нежелательные побочные последствия приема леводопы при болезни Паркинсона. Таким, к примеру, являются психозы, которые развиваются у тех, кто годами принимает предшественник дофамина. Гормона становится много, и у людей начинаются психозы, видения, они начинают убегать из дома. Тогда леводопу отменяют и начинают использовать антипсихотики, после которого снова вступает в силу паркинсонизм... Я хочу, чтоб появилось такое средство, которое не приводило бы больных паркинсонизмом к психозам, чтобы лекарство действовало эффективно, но мягко.
– Недавно Билл Гейтс заявил, что разрабатывает средство, которое будет очищать мозг от образовывающихся бляшек, тем самым отдаляя наступление болезни Альцгеймера. Вы рассматриваете такой механизм борьбы с заболеванием?
– Теоретически, в этом есть логика. Есть еще одна работа – ее автором является датчанка Майкен Недергаард, – которая показала, что в нашем мозге идет процесс естественной очистки межклеточного пространства, за которое отвечает глимфатическая система. Ее действие подобно лимфатической системе организма, очищающей его от отмерших клеток, продуктов распада белков и прочего биологического мусора. Оказалось, что именно во сне скорость промывания мозга увеличивается в 2-3 раза по сравнению с периодом бодрствования. Исследовательница посоветовала для того, чтобы не накапливать в мозге поврежденные клетки и токсические формы белков, – просто больше спать. Я уверен, что она получит Нобелевскую премию за это открытие.
– В заключение хотелось бы, чтобы вы рассказали про управление дофамином у здоровых людей.
– Просто получайте побольше положительных эмоций… У каждого свои способы. Больше радуйтесь жизни!
Наталья Веденеева
