2930 ноября 2004
29 ноября
Час позанимался «СОЛО». Час посидел в Интернете. А главное сегодня я начал собственно партитуру Виолончельного концерта. И вновь, но уже ребром, встал вопрос выбора оркестрового состава. По размышлении остановился на тройном: две флейты + пикколо, два гобоя (только их количество и выбивается из стандартного тройного состава), два кларнета и бас-кларнет, два фагота + контрафагот, 4 валторны, 3 трубы, 3 тромбона и туба, ударные литавры, колокольчики, тарелки, большой и малый барабаны, струнная группа. Думал, ввести или нет арфу, но так и не додумал вопрос пока оставлен открытым
30 ноября
С утра около часа позанимался I частью Сонаты до-минор Гайдна. Затем урок с Н. Д. Юрыгиной. Собственно занятие за фортепиано перемежалось беседой о Гайдне. Он прожил долгую жизнь. Родился еще при И. С. Бахе, пережил Моцарта и умер уже при зрелом Бетховене. Не приняв восстания Наполеона, в последние годы музыки не писал. У Гайдна по одной минорной сонате (e-moll, g-moll, cis-moll, c-moll), мажорные тональности же часто дублируются
Учил Прелюдию и фугу a-moll Р. К. Щедрина. Попробую зафиксировать роящиеся в голове мысли об этом авторе. Итак
Феномен «живого классика». Ему за 70, и он известен во всем мире. Задорный, озорной, полемичный, романтичный и отчасти наивный первый период творчества (»Озорные частушки», Первый фортепианный концерт, балет «Конек-горбунок», опера «Не только любовь»). Очень неровный по качеству композитор. В чем-то можно провести параллель с поэтом Евгением Евтушенко. Проскальзывает коньюнктура, причем не только для советской власти. Коммерческий композитор, говоря западным языком бизнесмен, т.е. деловой человек. Метания поиска самости в водовороте авангардных течений, смешение стилей, их оргия Второй фортепианный концерт, Вторая симфония, Третий ф-ный концерт. Далек от детализации, герметичности, апогеем которой явился Антон фон Веберн композитор-загадка, трансцендентное явление, познаваемое через усилие, геометрия для чисто интеллектуального удовольствия. Неорганичное, не присущее самому русскому фольклору (как у Стравинского), а извне привнесенное, навязанное ему смешение с авангардом (Эдисон Денисов в «Плачах», как это ни парадоксально, органичнее). Оплодотворил творчество Щедрина союз с Майей Плисецкой. В нем рождаются, пожалуй, самые искренние произведения Родиона Константиновича: балеты «Чайка», «Анна Каренина». Игра в «мэтра Щедрина» «Автопортрет» для симфонического оркестра. Шедевр, еще не оцененный по достоинству, 24 прелюдии и фуги для фортепиано
Опубликовано
1.07.2005
Продолжение следует
