Председатель Гостелерадио Сергей Лапин был фигурой легендарной и противоречивой
В апреле 1970 года вместо Николая Месяцева, руководившего Гостелерадио с 1964 года, в кресло председателя сел Сергей Георгиевич Лапин (до этого гендиректор ТАСС). Он пробыл на этой должности дольше всех председателей — 15 лет — и оставил о себе самые противоречивые отзывы.
А бороды сбрить!
Вот как вспоминает о Лапине Эльдар Рязанов: «Сергей Георгиевич был очень радушен и приветлив. Я изложил свою просьбу — прочитать сценарий. Лапин взял наш с Гориным опус, обещал прочитать и отложил в сторону. Разговор о деле занял три-четыре минуты. А потом потекла свободная, беспорядочная беседа, которая вскоре свернула на разговор о поэзии. Незадолго перед этим по телевидению прошли поэтические вечера Ахмадулиной, Вознесенского, Евтушенко. От этих поэтов мы перескочили на Мандельштама, Цветаеву, Пастернака, Ахматову, Гумилева. Лапин развернулся во всем великолепии. Он знал поэзию двадцатого века блестяще. Я и сам люблю поэзию и тоже кой о чем ведал, но сильно уступал ему в эрудиции.
Дальше мы начали щеголять друг перед другом сведениями и цитатами, которые можно было почерпнуть только из книг, изданных на Западе, запрещенных к ввозу в Россию и вообще у нас в стране недозволенных, подпольных, нелегальных. Я поразился тогда Лапину — такого образованного начальника я встречал впервые.
Но еще больше я поразился тому, как в одном человеке, наряду с любовью к поэзии, с тонким вкусом, эрудицией, уживаются запретительские наклонности. Помимо запрещения передач, выдирок из фильмов и спектаклей, жесткого цензурного гнета, он еще не разрешал, к примеру, на экране телевизора появляться людям с бородами, — сотрудники нещадно преследовались и наказывались за подобное вольнодумство…«
Ваше дело держать микрофон
Действительно, в Лапине удивительным образом уживались диаметрально противоположные качества характера. Он мог любить поэзию Мандельштама, Пастернака и в то же время считал, что «слишком много евреев представлено на «голубом экране». Именно благодаря ему в начале
При этом Лапин, случалось, представал в образе снисходительного руководителя. Классический пример: когда ведущий Юрий Николаев летом
А вот в другом случае — с ныне известным телевизионным мэтром Анатолием Лысенко — Лапин поступил иначе: отстранил его от эфира на целых 12 (!) лет. Было это в 1972 году, когда до столпа телевидения Лысенко было еще очень далеко. Что же случилось? Лысенко имел смелость сказать в прямом эфире
Это мои стихи
Еще об одном эпизоде вспоминает президент телекомпании Ren TV Ирэн Лесневская: «Это было в 1980 году, когда я делала авторские программы. Одна из них была о Маяковском в цикле „О времени и о себе“. А Лапин обожал Маяковского. Он разговаривал со мной три часа. И вот, после трех часов беседы, Лапин читает мне стихи и спрашивает: „Какой это период у Маяковского?“ Я говорю: „Сергей Георгиевич, это не Маяковский“. Он говорит: „Это ранний Маяковский“. Я: „Это не Маяковский. Это стихи, но они не талантливы. А Маяковский был очень талантлив“. И тут он сказал: „Угадала. Это мои стихи“. Ну, думаю, все! На телевидении мне больше не работать. Но он мне дал свою машину с мигалкой, которая довезла меня до Шаболовки».
Именно при Лапине закрылась одна из самых популярных развлекательных передач — КВН (последний выпуск вышел в эфир в мае 1972 года). Когда в 1978 году Станислав Говорухин собрался снимать свой знаменитый сериал «Место встречи изменить нельзя», Лапин категорически не разрешал снимать картину с дуэтом Владимир Высоцкий — Владимир Конкин. Проблему удалось снять только тогда, когда Лапин внезапно уехал в служебную командировку в ГДР и «на хозяйстве» остался его
Прознав про это, мы со Станиславом Сергеевичем приехали «на дело» с коньяком и двумя очаровательными девицами. Дамы знали свое дело — одна к заму на коленочки присела, другая уже рюмочку ему наливает, я анекдот рассказываю…
А Слава Говорухин в это время лысиной подталкивал акт о приемке. Девицы ему
ФУТБОЛЬНЫЙ ОБОЗРЕВАТЕЛЬ «ВЕЧЕРКИ» ВЛАДИМИР ПЕРЕТУРИН МНОГО ЛЕТ ПРОРАБОТАЛ НА ТЕЛЕВИДЕНИИ. ОН С УДОВОЛЬСТВИЕМ ПОДЕЛИЛСЯ С НАМИ СВОИМИ ВОСПОМИНАНИЯМИ О СЕРГЕЕ ЛАПИНЕ
Под плащом не видно
Лапин, помимо прочего, прославился еще и тем, что ввел форму одежды для телевизионщиков. Мужчинам было категорически запрещено выходить в эфир без галстука и пиджака. Жуткий цейтнот или полевые условия — не оправдание. Женщинам не разрешалось носить брюки. Хотя зрители в любом случае «низ» не видели, телеведущие в кадре сидели за столом. Диктор Нина Еремина частенько пренебрегала правилами. Чтобы попасть на работу, подворачивала брюки под колено — под длинным плащом все равно не видно. Проходила через вертушку охраны и снова отворачивала.
Пусть Перетурин ведет
Однажды мне поручили вести репортаж из студии «Останкино». Я комментировал его в паре с Николаем Озеровым, который в это время находился на месте игры, за границей. Озеров назвал состав, и вдруг звук пропадает. Дальше я работал один. В перерыве позвонил Лапин и отдал распоряжение редактору: даже если звук появится, пусть Перетурин ведет до конца.
Вы дурак на букву «м»
Помню, была игра нашей сборной по хоккею с канадцами. Разыгрывали Кубок Канады. Матч проходил у хозяев. Наши выиграли. Матч транслировали во всех подробностях: показали как чествуют наших хоккеистов: играет гимн, премьер-министр Канады вручает капитану Васильеву кубок. Лапин был восхищен. А в этот день как раз случился очередной подъем цен. В первой части программы «Время» рассказывают о том, что на два процента подорожал хлеб, на три — молоко, и в то же время упали цены на чулки и мыло. В конце программы идет спортивная рубрика. Вел ее Геннадий Сурков — профессиональный гребец, без энтузиазма относившийся к футболу и хоккею.
Сергей Григорьевич прильнул к телевизору, ожидая увидеть кадры награждения, комментарии с пафосом и гордостью за наших. Тем более, что начало программы было негативным. А тут, ни премьер-министра, ни гимна, короткий отчет об игре — наши обыграли канадцев с
Брежнева — не показывать!
В тот день шел съезд партии и параллельно хоккей. Я приезжаю в Лужники на хоккейный матч. Меня тут же отлавливают люди в штатском: «Вас Лапин разыскивает. Срочно!» Звоню ему, нервничаю, версий, что могло произойти, — никаких. «Вы сегодня матч ведете? — грозно вопрошает Лапин. — Слушайте мой приказ! Правительственную ложу не показывать!» Оказалось, что Леонид Ильич решил проигнорировать съезд партии и приехал смотреть игру. Мы быстро сняли камеру, которая была установлена напротив Брежнева, чтобы тот не попал в кадр.
Он что — голый?
1974 год. Чемпионат мира по футболу в Германии. Я комментирую из студии в Останкино. Играют Германия и Польша. Прямой эфир из Франкфурта, и вдруг совершенно дикий, сплошной стеной ливень. Конечно, в такую погоду футболистов на поле не выпускают. Диктор Таня Судец объявляет о задержке матча в связи с погодными условиями.
Проходит 15 минут. Звонит Лапин — что случилось? Еще через 15 минут начинают трезвонить все телефоны. Всех, включая руководство партии, охватывает паника. Сдвигаются все программы — ситуация, можно сказать, патовая.
Наконец, сверху решают показать краткий, на несколько секунд, сюжет о матче, чтобы зрители поверили. Снова выходит в эфир диктор, от волнения путает слова. Звонит Лапин и уже не стесняется в выражениях: «Что она несет? Уберите ее срочно! Есть Перетурин? Ставьте его!» Я сижу в водолазке и куртке, быстро снимаю с одного режиссера пиджак, с другого — рубашку и галстук. Снова звонок. «Что случилось? — кричит Лапин. — Почему нет эфира?!» Ему отвечают: «Он одевается». «Он что у вас — голый?!» Меня выталкивают в студию, и почти сразу начинается игра. С составами разбирался уже по ходу матча. На следующий день меня вызвал редактор и похвалил, правда, в довольно своеобразной манере: «За то, что на работе не ходите в форме — выговор. А за репортаж — благодарность».
Автор: Светлана ФЕДОТОВА, Федор РАЗЗАКОВ
