Несколько месяцев назад в актерских кулуарах заговорили о том, что звезда фильмов «ТАСС уполномочен заявить», «Д’Артаньян и три мушкетера», а также всеми любимого сериала «Воронины» телеканала СТС Борис Клюев тяжело болен. Однако сам актер, который недавно отметил свой 74-й день рождения, об этом не распространяется. Да и на публике держится бодро, не давая даже повода усомниться в его прекрасном расположении духа.
Журналистам Борис Владимирович рассказал, что помогает ему держаться бодрячком, а также поведал, почему в молодости не мог спокойно выйти на улицу:
— Борис Владимирович, в новом сезоне «Ворониных» ваш герой отправляется в круиз. А вы в жизни любите морские путешествия?
— Я ни разу в них не был. Да и во время своего отпуска я, как правило, всегда работаю. За всю свою актерскую деятельность отдыхал не так уж и много. Один раз просто ничего не делал, отпустил бороду и передвигался исключительно на велосипеде. А потом стал летать к другу в Америку, потому что это была единственная возможность отдохнуть, выключив телефон.
— А на что хотели заработать постоянным трудом?
— Дело в том, что у нашей семьи практически ничего не было. Я, как и любой человек послевоенного времени, родился и вырос в коммунальной квартире. У нас с мамой была комната площадью в девять метров. Отец умер, когда мне было четыре года. Поэтому мать тащила меня одна. Когда я начал работать в театре, мне тоже выделили комнату в квартире. То есть все время комнаты, комнаты, комнаты... Прошло много лет, прежде чем я получил свою квартиру. Мне выделили актерскую жилплощадь, в которой сначала жил Георгий Вицин, а потом Валера Носик. А в зрелом возрасте я уже купил себе квартиру на Арбате.
— Вы помните свой первый выход на сцену, первые съемки?
— Конечно! На сцену я впервые вышел со своим товарищем, с которым вместе учился в спектакле «Растеряева улица». У нас был маленький эпизод, но мы были напуганы как воробушки. А что касается съемок, сначала было огромное количество эпизодов — «групповки» так называемые. Первая моя более-менее приличная роль была в фильме «Земля, до востребования» — я играл там испанского летчика-фашиста. Честно говоря, я думал, что, когда выйдет этот фильм, проснусь знаменитым. Но ничего подобного! После этой картины никто не звонил, ничего не говорил. А я грустно смотрел на телефон и вздыхал.
— А после какого фильма телефон стал разрываться?
— Да не было таких работ. После «Трех мушкетеров» меня стали узнавать, но это чуть-чуть другое. Сумасшедший успех был у меня в 40 лет после фильма «ТАСС уполномочен заявить». Я тогда даже на улицу выйти не мог. У меня было дикое количество поклонниц, но телефон по-прежнему молчал.
Борис Клюев женат в третий раз. Со своей нынешней супругой он живет в браке уже 43 года.
— Борис Владимирович, а ваша супруга как реагировала на поклонниц?
— А ей некуда было от них деваться. Они залезали ко мне в гостиницу на третий этаж. Супруга их отталкивала, я тоже. Но все равно на гастролях у дверей моего номера всегда лежал ящик коньяка, шампанское и коробка конфет.
— А как вы думаете, среди молодых актеров есть достойные?
— Мне понравился Данила Козловский в фильме «Легенда № 17», но потом я посмотрел картину «Тренер» — его режиссерскую работу — и разочаровался. Это до такой степени слабо, что даже не хочется обсуждать. А потом, мне думается, что он не очень верно начинает свою карьеру. Вдруг неожиданно захотел запеть — и Киркоров ему устроил концерт в большом театре. Может это и хорошо, но я считаю, что актерская профессия такая сложная, ей нужно посвящать всего себя, а не разбрасываться, потому что рано или поздно профессия тебе за это отомстит.
— Многие ваши коллеги, кстати, параллельно с творчеством занимаются еще и бизнесом. У вас были мысли открыть что-то свое?
— Были. В 90-е годы у меня в Питере была приятельница, художник. Она рисовала замечательные костюмы и сама их шила. У нее были сложности в личной жизни, ей нужно было кормить себя, жилье она снимала. Так вот ради нее я решил организовать свое ателье. В то время я очень хорошо зарабатывал и доллар был низкий. «Ленфильм» тогда разваливался, но там было замечательное здание — пошивочный цех. Там оставались дореволюционные материалы, фантазии было где разгуляться. Мы организовали это ателье. Но скоро я столкнулся со сложностями: мне нужно было часто уезжать в Москву на съемки, и как только я уходил за порог, женщины начинали между собой цапаться, скандалить. Как только я приезжал, все затихало, уезжал — опять ссора. И потом, я столкнулся с непорядочностью. Оставляешь на рекламу тысячу долларов, приезжаешь — рекламы нет, а деньги взяли. Еще я понял, что не могу обманывать людей. А в этом деле это необходимо, потому что иначе не разбогатеешь.
— Вы всегда держитесь бодрячком. Какое место в вашей жизни спорт занимал в прошлом и занимает сейчас?
— Я всегда очень много занимался спортом. Я все-таки послевоенный ребенок, и воспитание у меня было жесткое. В Москве во времена моего детства было много шпаны, драки устраивали в самом центре города, приезжали туда на грузовиках. Коньки все носили с собой только на длинных шнурках, чтобы можно было их раскрутить в руке и по башке кому-то заехать. Всегда нужно было просто-напросто себя защищать.
Поэтому я в 12 лет пошел на секцию борьбы. Но прекратил заниматься, когда начал интересоваться театром. Дело в том, что я заметил, что у нас все тренеры были лысые. Я думал, что это от того, что они все время становились на мостик и головой терлись о грязный пол. Я решил, что актеру нельзя быть лысым, и ушел из этого вида спорта. Потом стал заниматься легкой атлетикой, играть в баскетбол. Уже во время актерской деятельности активно занимался футболом. Но сейчас играть не могу — резко ухудшилось зрение. Это так называемая «болезнь киношников»: Бесконечные осветительные приборы на съемочной площадке в определенный момент начинают губить всех, кто снимается. Алексей Баталов, царствие ему небесное, вообще одним глазом ничего не видел. Поэтому и я уже не могу играть в футбол. Да и врачи запрещают: говорят, что нагрузки не нужны, и жена потом начинает душить по этому поводу. А я им говорю: «Да я хорошо себя чувствую!» Я каждый день делаю зарядку. Спорт мне и в актерской профессии всегда помогал — я никогда не стеснялся раздеваться в кадре.
— Олег Табаков говорил, что актерский успех напрямую связан с потенцией. Вы согласны с этим?
— Олег Павлович был большой шутник, я его серьезным не видел ни разу. Вот он все время был Матроскиным. Сначала был худеньким, потом стал поправляться. Я думаю, что он имел в виду то, что каждый человек должен быть здоровым. Не может больной человек быть хорошим артистом. «В здоровом теле здоровый дух» — это же не мы придумали! Хотя Олег Табаков и правда любил подчеркивать потенцию. В 70 лет у него родилась дочь... Но все тайны он унес с собой. А вообще Олег Павлович был эгоистом, он никогда не думал, что сейчас предстоит пережить Зудиной после его ухода. Ведь все, что заряжено было много лет, выльется на нее.
— Вас никогда нельзя увидеть на ток-шоу. Почему?
— Я не понимаю, зачем нужно снимать штаны перед всеми. Есть личная жизнь, а есть общественная. Личную надо сохранять, даже если предлагают хорошие деньги. Во всяком случае я бы никогда не пошел на телевидение рассказывать об интимном. Помню, Лера Кудрявцева меня очень изводила, когда только начинала свою программу «Секрет на миллион». Я допускаю, что на меня могли найти какой-то компромат. Я три раза был женат, ясно, что что-то где-то есть…(Смеется.)
— Как вы думаете, почему очень мало российских актеров снимается в Голливуде?
— Голливуд — это огромные деньги, и все упирается в них. Зачем им русские нужны?! Наших туда берут разве что бандитов. А вообще там большая конкуренция. Актеров тьма, из них работает десятка. Я могу рассказать один эпизод, который очень хорошо характеризует отношения в Голливуде между актерами. Так вот, я считаю, что один из самых выдающихся американских актеров — это Марлон Брандо. Джек Николсон — не менее известный артист. После выхода фильма «Пролетая над гнездом кукушки», он просто покорил весь мир. Так вот, ранчо Брандо и Николсона были расположенны недалеко друг от друга на Голливудских холмах. Когда Брандо умер, Николсон выкупил его жилье и снес эту постройку трактором. И это он сделал потому, что раньше все, кто проезжал мимо, говорили: «Вот это дом Брандо!» А теперь вот нет ни человека, ни дома.
