Часть двадцать первая

Свитер

Как-то разговорился я со Стасом о парфюме. Просто были с Юлей в «Рив Гоше», купили там кое-что. Так вот, я Стасу о своих вкусах, он мне о своих..

— Не знаю, мне нравится «Кензо Кул». Я только им пользуюсь. В раздевалку придёшь, понюхаешь.

— Хорошо, Стас. У тебя в шкафчике вода туалетная?

— Нет. У меня ей свитер побрызган.

— Свитер? Ты что, смеёшься, что ли?

— А чё, пробник.

Сигнал

Едем с Лёней в погрузчике, товар везём. Дождь хлеще-ет… Впереди Ваня ставит всё в штабель. Настроение у меня игриво-дурашливое… показываю ему «фак». Не видит. Работает. Начинаю стучать в стекло. Не слышит. Ещё сильнее стучу в переднее стекло погрузчика.

— Выбьешь стекло, — это Лёня. — Есть же сигнал.

— Действительно, — со смехом реагирую  я.

Сигналю. Ванька поднимает глаза. Показываю!!! И, удовлетворённый, продолжаю, прячась от дождя, кататься в кабине дальше. В то время, когда все работают.

Скамейка

На станции «Балтийская», внизу, рядом с перроном, есть скамейка. Когда спускаешься с эскалатора и немного проходишь вперёд, она хорошо видна слева. Скамейка, конечно, это образно сказано, это место для сидения больше похоже на ящик, обитый лакированными досками. Но всё же.

В памяти стёрлось, когда точно, вроде лето было. Спустившись на эскалаторе, пройдя немного вперёд, я заметил, что подле скамейки лежит тело. Тело какой-то бабульки (видимо, плохо стало, присела и…). Часть тела, с головы до пояса, покрыто одноразовой бумажной простынёй. Рядом дежурит сотрудница метрополитена. Мне правее, мой поезд идёт там, туда я и пошёл, долго ещё храня в памяти картину произошедшего.

Как-то, находясь на станции в очередной раз, я увидел на скамейке двух влюблённых. Парень с девушкой сидели обнявшись. Мило так выглядело со стороны это. Но не в моём взгляде. Я же видел эту скамейку когда-топо-другому.

Кого только я после этого на ней не видел. И детей, сидящих и болтающих ногами. И усталых, с пакетами в руках, женщин. А после скамейка и вовсе исчезла на какое-то время. Потом, правда, появилась опять. Только память цепко зафиксировала чей-то КОНЕЦ. А что ведь главное в ЖИЗНИ? Остаться в памяти.

Словно из мультика

В скоростной электричке до Питера. Еду, «Кадры» пишу. В вагоне кто чем занимается. Кто музыку слушает, кто книгу/газету читает. Обводя взглядом пассажиров, замечаю бабушку, та сидит и вяжет на спицах. Носки. Время зря не теряет. И так от этой картины спокойно стало, так стало тепло. Сразу вспомнились хорошие добрые советские мультфильмы. Те, где такие же бабушки, правда, рисованные, вязали что-то, встречали внуков и внучек, готовили пироги. И жизнь у них была классная-КЛАССНАЯ. Обывательская. Тихая, спокойная и мирная.

Собака

Нет лучшего способа узнать город, нежели пройти по его улицам, проспектам, шоссе. Увидеть дома, магазины, памятники, мусор… Или проехать. А чтобы почувствовать себя жителем, можно просто сесть в маршрутку-автобус.

В Воронеже я поехал в центр, но не вышел, забылся. А «газелька» всё ехала и ехала, я даже обрадовался. «Отлично! Город посмотрю», — подумал.

Большой, разбросанный, некучный, больше пустынный, пыльный, если дождь не прошёл. Реклама за окном маршрутки, магазины, кольцо, памятник самолёту — вроде МиГ 21-й, труп. Пёс. Чёрный, возле обочины. Лапы впереди, как будто бежал и упал. Сбили. То ли неаккуратно кто ехал, то ли сам кинулся (такие случаи бывают). Молоде-еньки-ий… месяцев 5-ть. «Смерть любит забирать молодых».

Собаки

Где-то в центре города перехожу улицу. Светофор показывает красный, стою, жду. На другой стороне улицы к проезжей части подходит целая стая… собак. Беспризорные, бездомные. Не считал, но больше десятка. Одна из них, та, что впереди (вожак, наверное), остановилась, все за ней встали тоже. Замечаю, смотрят на светофор, что на моей стороне. Как тот переключился на зелёный, пошли люди, собаки тоже пошли. Умные и никому не нужные твари.

Совет рабочих Ленинграда

Почта. Отделение на улице Маяковской. Получаю посылку. Немного нервничаю — дадут или не дадут, ведь извещения на руках нет. И поэтому не сразу замечаю развеселившую меня в итоге картину. Прямо перед окошком, чуть правее, на каком-то тюке и перед огромным пустым посылочным ящиком сидит в скромненьком платочке бабуля и лихо шлёпает на конверты почтовые марки. Кладёт конверты на ящик, слюнявит языком марки и приклеивает их. Конвертов огромное количество — отмаркированных штук тридцать, ожидающих очереди ещё больше. Читаю адрес получателя, благо он написан огромными жирными буквами, — «Смольный, Совет рабочих Ленинграда». Всё это мне сразу же напомнило 17-й год, всё то, что читал о нём когда-то. Появилось ощущение революционности момента. Казалось, что сейчас заговорит «Аврора», возьмут почту, телеграф, Зимний.

«Человек верит», — подумал я, глядя на бабушку. Прошло время, а её идеалы остались прежними. И она уверена, что делает правое дело и от её скромного вклада ускорится наступление победы. Только вот верят ли в это таким же образом её лидеры или их заботит лишь властная и материальная составляющая положения?

Создание Вселенной

Выхожу на Балтийской, с 67-й маршрутки. Приехали. Одновременно со мною выходят два парня тинейджерского возраста. Всю дорогу бол тали про вирусы-антивирусы. А ещё впереди, чуть раньше, из нашей же маршрутки сошёл… негр. Вот парни идут и его обсуждают. Одним словом, одной фразой. «Удивительное со здание Вселенной», — говорит один другому.

Сон

Просто когда-то приснилось…

В магазине покупаю продукты. Сначала в одном отделе, потом в другом. То там сдачи у продавщицы не оказалось, дала каких-то бу-

лочек и коржей вместо. То там, в другом от деле, такая же история. Опять что-то на сдачу дала. Озлобился я, разозлился. Она отлучилась и я с ощущением, что сзади окликнут, стал набирать в руки большие шоколадки. Помнится, брал «Fazer». Всё из рук чуть ли не валится, выскакиваю на улицу, должна ждать машина с женой, Викой. Нет её. Ни машины, ни жены. Не стала ждать, уехала. Менты во сне не повязали. Ушёл подъездами и крышами. А вот жена… Сон был вещий, в ЖИЗНИ бросила тоже.

Сон

Очередная рабочая ночь. Сколько их уже было и сколько их ещё будет. Идёт погрузка металлолома. Тех самых вагонных колёс, которые папа Юлии, из Металлостроя, реализует в рамках своей должности. Сидим со Стасом в погрузчике. Рустам нам оставил, а сам пошёл «ухманить» в раздевалку, на лавку. Там теплее и безопаснее. Ничего на голову не упадёт. Да и за чем сигнальщик, коль Женя-крановщик и так всё видит. Но по РТК положено, вот он и выделяется.

— Стас, а Стас? — тревожу я, рядом спящего коллегу. — Ты где бы сегодня хотел работать, здесь на металлоломе или на креплении?

Машины с металлоломом приходят «в час по чайной ложке», на креплении оборудования, погруженного на платформы, воет ветер, поэтому, думаю, Стасу нравится именно эта работа, и он ответит про первое.

Оказалось, я просто не знаю Стаса.

— Ва-ади-им, я до-ома-а хотел бы сейчас спать, — ответил он зевая.

Сонные клуши

Довелось мне как-то ехать в метро рано утром. Очень рано. Стою, как обычно, смотрю по сторонам. Люди сидят. Спят. Головами кивают. Сразу вспомнились куры на насесте. Как было похоже сравнение. Почему-то противно стало. Весь вагон, почти поголовно, «клюёт носом». Неужели нельзя лечь спать

пораньше или встать пораньше, чтобы успеть проснуться? Взбодриться душем, просто холодным умыванием, сделать зарядку, выпить чашечку кофе, наконец. И выглядеть как человек, а не как курица.

Ваш Вадим Гасенко