Легендарный мастер разговорного жанра и многолетний руководитель Театра эстрады задумчив и крайне занят. У него есть квартира в Тель-Авиве, климатически больше нравится Юрмала, но времени нет даже на внучек. Чем российский юмор отличается от советского, что такое еврейское счастье и как высшая сила помогает не опозориться на юбилее известного артиста
— Это правда, что работников пера вы не жалуете?
— Журналисты меня боятся по простой причине: я сразу вижу наличие профессии или ее отсутствие. И неважно, закончил этот человек журфак или нет. Когда я вижу дилетантов, жалею свое время и время того, кто пришел. После этого распускаются слухи: мол, Хазанов — неконтактный собеседник.
— У кого, как не у вас, можно поинтересоваться уникальностью еврейского юмора. Что это — шутки, перемешанные со слезами? Попытка переложить вечные истины на понятный массам язык?
— Юмор — это конечный продукт национального характера. Учитывая, что еврейский народ основную часть своей истории провел в в изгнании, юмор нужен был для выживания. А такое порою парадоксальное отражение жизни связано с тем, что евреи стремились понять и истолковать Талмуд. Очень многое шло от интеллекта и головы.
— Есть еще пресловутая «еврейская мудрость», столь же обиходное словосочетание. В чем она заключается, по-вашему?
— Мне кажется, это сочетание горечи и несчастья, заложенного в еврейских генах. Потеря этой мудрости сейчас очень ощущается. Когда это все еще помножено на становление капитализма, получается гремучая смесь.
— Предполагаю, что анекдоты про Абрама и Сару вам нравятся.
— Еврейский юмор для меня ближе всего, потому что он абсолютно родной. Как ухо, которое я ношу, или другая часть тела, потому что это моя часть тела.
— А еврейское самосознание?
— Ну какое у меня могло быть еврейское самосознание, если я родился в атеистической стране и в такой же семье, где бабушка была членом партии большевиков с 1917 года? В семье, где никогда в жизни ни одного слова по-еврейски не произносили? В то время были профессии «еврейские» и «нееврейские», а моя мама имела нееврейскую профессию — инженер. От этого она, конечно, не стала меньше еврейкой. Несмотря на то, что из Ираиды Моисеевны стала Ириной Михайловной.
— Но при этом вы догадывались о своих корнях?
— О том, что я не русский, я узнал во дворе, когда обратили внимание на мою внешность.
— В советские времена среди артистов разговорного жанра было немало евреев: от Аркадия Райкина и Романа Карцева до Ефима Шифрина и Клары Новиковой. В творческом смысле «инвалидов пятого пункта» каким-то образом ограничивали?
— Ну, у нас же декларировалось интернациональное общество. Поэтому формально претензии не предъявлялись — мол, жиды издеваются над русскими. Но намекали: занимайтесь самоиронией, смейтесь сами над собой, не показывайте русских.
— Многие считают, что на современной российской сцене сатира отсутствует напрочь. Когда было в этом смысле лучше, тогда или сейчас?
— А вы можете себе представить, чтобы в советское время кто-либо в любом качестве показал главу государства? Тогда были намеки, иносказания, ирония, но все, что можно было как-то позиционировать как настоящую сатиру, встречало очень большие препятствия.
— В Театре эстрады национальная тема поднимается?
— Спектакли на еврейскую тему я пока не ставил, поскольку много раз прикасался к израильской драматургии и понял, что она слишком специфична. И Йосеф бар Йосеф, и Ханох Левин. Драматургия должна отображать жизнь, а та жизнь отличается от российской.
— И чем израильские евреи отличаются от российских собратьев?
— Русские евреи — это, прежде всего, советские евреи. Их прошлое уходит корнями в государство, когда из Ираиды Моисеевны нужно было становиться Ириной Михайловной. Вот и все. А сейчас они евреи, потому что внешность не славянская. Сегодня даже национальность в паспорте не указывают.
— Говорят, что людям, которые работают в сфере юмора, сложно верить в Б-га. Еврейская традиция порой неодобрительно относится к «зубоскалам», из-за того что они способны вышутить все что угодно. Вы соблюдаете иудейские обычаи, ходите в синагогу?
— Я верующий, но не религиозный. Не верю в избранность народа. Но у меня нет никаких сомнений, что всем управляет некий разум мироздания, иначе как объяснить случай на 85-летии Владимира Михайловича Зельдина? Стою за кулисами, не зная, с чем выходить на сцену, поднимаю голову наверх и спрашиваю: «Зачем Тебе нужно, чтобы я провалился?» Ровно через секунду получаю сигнал, что делать. Вышел и произвел впечатление, что мое выступление тщательно репетировалось.
— Ну, Геннадий Викторович, вы же мастер экспромта.
— Это не моя заслуга. У одного канал открыт, а у другого не открыт. Талант и есть открытие этого раструба, больше ничего. Кого-то выбирают, чтобы по этому каналу можно было сообщать. Правда, многое зависит и от носителя канала. Насколько он готов и как им воспользоваться.
— Творческие люди отличаются непостоянством и бурным характером. Вы демонстрируете многолетнюю прочность семейных уз. Как вам это удается?
— Женился я один-единственный раз. Наверное, потому, что прочел мудрую фразу: «Второй брак — это окончательная победа надежды над разумом». Это очень непростой путь, тем более для неординарных личностей. Притом что говоря о неординарной личности, я имею в виду Злату. Нам обоим хватило мудрости и терпения сделать это раз и навсегда.
— Кто занимается воспитанием в семье Хазановых?
— В этом смысле я был, наверное, плохим отцом и стал плохим дедушкой. Я не вожусь особо с внучками из-за отсутствия свободного времени. Подавляющую часть моей жизни занимает профессия. Злата в большинстве своем воспитывала дочь. То, какой стала Алиса, — заслуга мамы. А последующее ее становление прошло в хореографическом училище.
— А как же наследственность? Или, как минимум, отцовский имидж — вся страна знает, вся страна любит, на концертах аншлаг, подпольные кассеты расходятся в невиданном количестве.
— Моя дочь стала актрисой не благодаря этому, а вопреки. Хочу воспользоваться возможностью, чтобы выразить моей дочери огромное уважение за то, что она не прибегает к моей профессиональной помощи, а наоборот, избегает патернализма. Алиса в определенный момент жизни решила, что она — самодостаточная личность, а не просто дочь артиста Геннадия Хазанова.
— Недополученное в детстве еврейское образование вы каким-либо образом пытаетесь компенсировать?
— У нас дома давно появилась иудейская атрибутика. Злата и дочь с внучками прекрасно знают, что такое шабат, ханукальные свечи, наши праздники. Но у нас нет оголтелого национализма.
— А израильское гражданство есть?
— Есть квартира в Тель-Авиве, это жаркий город. Бываю я там в последнее время очень редко, у меня напряженный график работы. Не люблю ложного кокетства: климатически мне в Израиле некомфортно. Мне ближе Юрмала. Кстати, этот замечательный курорт считался еврейским городом.
— Ваше имя внесено на почетную стену в Хоральной синагоге. Ранее вы занимались благотворительностью и даже были попечителем еврейской общины. В последнее время создается ощущение, что вы сбавили обороты. С чем это связано?
— Благотворительность подразумевает, что нужно принимать участие в соответствующих мероприятиях. У меня реально очень большая занятость, сейчас на это, к сожалению, совсем нет времени.
— На одном из выступлений, прошедших в Израиле, вы упомянули фразу из пьесы Григория Горина «Поминальная молитва»: «Не еврейское это дело — красным знаменем размахивать». Что имелось в виду?
— Евреи не должны заниматься политическим переустройством чужой страны. Всё.
— В современной России евреям живется комфортно. Однако вся наша история демонстрирует циклическую смену белой и черной полос. Надо ли заранее готовиться к возможным переменам в худшую сторону?
— Вы знаете, мне это напоминает старый анекдот. Еврей говорит: «Как я хочу пить, ой, как я хочу пить!» Ему принесли воды. Он выпил и стал причитать: «Как я хотел пить, как я хотел пить!» Я лишь могу поблагодарить президента Путина за толерантность, за его мудрое отношение и абсолютное понимание того, что в России должно быть комфортно людям всех национальностей без исключений. Потому что только враги кричат: «Россия для русских». Слава Б-гу, что государством сейчас руководит Путин. Если говорить о судьбе евреев, которые живут в России, им досталась счастливая карта.
— Вы были доверенным лицом Владимира Путина. Когда президент поздравлял вас с 70-летием, вы подарили ему копию короны Российской империи. В чем был смысл такого шага? Он вам — орден, а вы ему — ответный подарок?
— Я планировал подарить эту корону ранее, на день рождения Владимира Владимировича в октябре, но не было другой оказии. СМИ это представили в ином ракурсе: мол, я в свой юбилей решил подарить корону президенту. А я просто решил передать ему подготовленный мной подарок.
— После того как вы дали определение еврейскому юмору и еврейской мудрости, осталась одна невыясненная деталь: что такое еврейское счастье?
— Это какое-то усеченное понятие. У одного еврея спросили, что такое счастье. Он ответил: «Счастье — это родиться в Советском Союзе». Собеседник не отставал: «Прошу прощения, а что такое несчастье?» — «А несчастье — это иметь такое счастье».
– Владимир Познер как-то задал вам традиционный вопрос: «Что бы вы сказали Б-гу, если бы оказались перед ним?» Давайте усложним задачу. Предположим, Творец решил бы инициировать диалог: «Геннадий Викторович, у вас есть ко мне вопросы?» Что бы вы Ему ответили?
— «Вопросов уже нет. Есть радость, что Вы на самом деле есть».
Автор: Ксения Вайсберг
