В конце учебного года я дважды подвожу итоги. Первый раз — с детьми. С обсуждением и демонстрацией достижений, с воспоминаниями о радостных минутах, с попытками сказать друг другу о том, что не получилось, с выстраиванием планов: куда и как двигаться дальше. Сразу возникает ощущение: год прошел не зря.
Второе подведение итогов менее приятное.
Диалоги с разгневанными родителями загоняют в тупик. Будто и нет у нас общей задачи.
Вот пятиклассница Лариса. Она всегда задириста и одновременно печальна. Чуть что — сразу в слезы, в крик. В начале года она хлопала дверью и выскакивала из класса, если я не отвечала немедленно на ее вопрос или не сразу обращала на нее внимание.
— Я ненавижу эту учительницу! — орала Лариса на весь коридор.
А потом как ни в чем не бывало бросалась мне на шею, обнимала, подставляла голову — погладь, мол.
Я сначала сердилась: как можно быть такой несдержанной, оскорблять людей, вести себя вызывающе?! Лариса просила прощения, обещала: больше никогда. И снова срывалась.
«Ну конечно, — подумала я. — С чего бы девочке быть вежливой и терпеливой?» И перестала ругать Ларису. Постепенно прекратились и Ларисины крики, оскорбления и хлопанье дверью. С учебой тоже все вроде наладилось. Но когда в конце года была назначена итоговая контрольная работа, Лариса в этот день в школу не пришла. Дома сказала, что живот болит, а вечно занятая мама вникать, что на самом деле происходит с дочкой, не стала.
На следующий день Лариса, узнав у одноклассниц, что было на контрольной, попросила дать ей листочек с заданиями. Долго сидела, напряженно размышляла. Обнаружив, что ужасная контрольная, которую она так боялась и даже не рассчитывала написать, совсем не трудная, и что подобные задания мы уже сто раз выполняли на уроках, Лариса успешно справилась с ней.
А через пару дней после победы Ларисы над программой 5 класса и собственными страхами зазвонил мой мобильный телефон. Раздраженный женский голос без всякого «здрасьте» визгливо забился в трубке:
— Какие у нас проблемы? Была
— Кто вы? Представьтесь, пожалуйста.
Оказалось, это мама Ларисы. Звонила она из машины, по дороге к своим очередным важным делам.
Трудно разговаривать на ходу. Поэтому она несколько раз перезванивала. И все никак не могла взять в толк, что ее дочь уже сама уладила неприятную ситуацию и написала контрольную. И что я не собираюсь вызывать нерадивую родительницу в школу. Лишь советую обращаться с ребенком поласковее, повежливее.
— У нас интеллигентная семья, — отрезала Ларисина мама и отключилась.
Думаю, в отношениях матери и дочери ничего не изменится. И в следующем году, и через три года. Я
Как и отец Ивана. В течение года я несколько раз приглашала его в школу, чтобы поговорить о том, что Иван совсем не читает книг. И не только потому, что не хочет, но и потому, что в их доме нет книг. А когда я сама взяла для мальчика нужную книгу в библиотеке, папа оставил ее в машине: закрутился, забыл.
В следующий раз повез сына на выходные в дом отдыха и книжку взять с собой не разрешил: мол, все равно читать не будет, только потеряет.
— Пусть учебники читает, — заявил он при встрече. — В мире сейчас более 70% населения не читают художественной литературы. И ничего. Такие времена настали. И вообще вы не тем озабочены. Нужно беспокоиться, сможет ли Иван итоговый тест осилить? Вот ваша главная задача.
Иван тест провалил, потому что часть заданий была связана с пониманием художественного текста. А как ребенок мог научиться в нем разбираться, если он только правила из учебника зазубрил?
Папа устроил скандал. Кричал, что я вообще не должна работать учителем. И что раз я не способна обучить умного мальчика элементарным вещам, он взыщет с меня деньги, которые ему теперь придется потратить на репетиторов, чтобы перевести сына из нашей ужасной школы в престижную гимназию.
Хорошо хоть, что кричал в мой последний перед каникулами рабочий день. Не нужно было после этого к детям на урок идти.
Попова Людмила
