Читать Часть 1
Читать Часть 2
Как-то, будучи у нас в гостях, Бернес со смехом рассказал такую историю. К нему в дом на Садовой пришёл человек, представился зеком, который только что «откинулся»...
В поезде по пути из тех мест этот зек присутствовал при том, как блатные играли в карты «на Бернеса» и один из них проиграл. Говорят, не могли простить ему его роли в «Ночном патруле», где он, «медвежатник», «вор в законе», «завязывал».
Кадр из фильма «Ночной патруль»
Марк, как он говорил, словам зека не поверил, но всё же решил рассказать об этом знакомому замминистра по милицейскому ведомству. Тот отнёсся к сообщению со всей серьёзностью.
И вот представляете, продолжал Бернес, целый месяц, когда я выходил из квартиры, видел двух в штатском выше этажом, другую парочку ниже на площадке…
Лишнее свидетельство всенародной популярности певца и актёра.
После смерти от рака жены, любимой Паолы, Марк иногда один заходил к нам в гости. Однажды пришёл ужасно подавленный.
«Они же мне не дают сниматься, не дают работать…» – повторял он, сидя за столом, но отказавшись от чая-кофе.
Более крепкого мы ему не предлагали – все знали о скандальной публикации в газете «Комсомольская правда» «Звезда на “Волге”». Речь там шла о «зазнавшейся звезде», нарушающей на своём авто правила уличного движения.
«Они там написали, что я вёз некую спутницу, но эта женщина – мой администратор, занимается моими концертами», – в полном унынии говорил он. В явном ощущении безнадёжности борьбы с государственной машиной.
Вслед за так называемым фельетоном Марк получил ещё один тяжелейший удар: в главном партийном печатном органе композитор Георгий Свиридов обличал его исполнительское творчество в пасквильной по своему характеру статье «Искоренять пошлость в музыке». Там писалось о «слезливых романсах в исполнении киноактёра Марка Бернеса».
Георгий Свиридов
Грохоча кулаком по столу, композитор клеймил:
Пластинки, «напетые» им, распространены миллионными тиражами, являя собою образец пошлости, подмены естественного пения унылым говорком или многозначительным шёпотом. Этому артисту мы во многом обязаны воскрешением отвратительных традиций «воровской романтики» – от куплетов «Шаланды, полные кефали» до слезливой песенки рецидивиста Огонька из фильма "Ночной патруль"».
Меня долго интересовало: действительно ли лауреат Сталинской, Ленинской и трех Госпремий, шельмуя исполнителя любимых народом песен, так считал, либо же просто согласился сдать напрокат своё имя для придания весомости кампании травли?
В известной мере вариантом ответа можно считать появившиеся в начале «нулевых» дневниках этого композитора. Красной нитью там проходит: «сионистский заговор», «неумолимая, всеобъемлющая жестокость» иудеев, у Ахматовой связь с еврейскими поэтами, «говнюк Мандельштам», «грязноватый и умильный» Пастернак, «презренный и бездарный книжный человек Тынянов», Большой театр – «еврейский лабаз», «Швондер, воцарившийся над всеми народами»…
Между тем отправной точкой гонений на Бернеса и его песенное творчество можно считать довольно нелепую ситуацию, возникшую на правительственном концерте в Лужниках.
Марк Наумович исполнил две запланированные устроителями песни и ушёл за кулисы. Зал разразился бешеной овацией и скандированием «Бис!». Певец было направился к сцене, чтобы спеть ещё, но два крепких сотрудника загородили дорогу: вы, товарищ артист, уже своё спели, больше не положено, можете отдыхать в ожидании правительственного банкета. Марк обозлился и уехал, не дожидаясь окончания концерта и возможной встречи с руководством страны.
Услышав о его отъезде, Хрущёв, не зная железных законов таких мероприятий, расценил невыход Бернеса к зрителям как чванство и лень артиста, не желающего порадовать собравшихся. Слова первого секретаря были восприняты как команда «Фас!».
И понеслось. Липовое дело об оказании сопротивления инспектору ОРУДа, публикации в центральных газетах, «проработка» на партсобраниях с вынесением взысканий «за низкое качество концертного исполнения» и «недостойное поведение», фактический запрет на профессию…
Марк дважды пытался добиться опубликования на страницах «Комсомолки» своего письма с требуемой самокритикой. Редакция не пошла навстречу. Обращался он и в различные инстанции, вплоть до замминистра культуры. Молчание.
Лишь отчаянное письмо Екатерине Фурцевой помогло перевернуть драматическую страницу. Возможно, начальнице всех муз в границах советской территории вспомнилась неповторимая мелодика «Тёмной ночи» или что-то ещё бернесовское. Во всяком случае в 60-м перед ним вновь открылись двери радио и телевидения, а затем и киностудий.
Благодаря Бернесу к массовому слушателю пришла песня «Враги сожгли родную хату», один из символов Великой Отечественной войны. И многие другие, вплоть до проникновенных «Журавлей», исполнению которых он, будучи уже смертельно больным, отдал последние душевные и физические силы.
Мне кажется порою, что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю нашу полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей…
Это и сегодня трогает до глубины души. Особенно, без сомнения, ветеранов – и той, Великой войны, и последовавших за ней войн.
Что же касается крайне неприглядной истории гонений против всенародно любимого певца и актёра, то позднее выяснилось, что участие «Комсомолки» в мерзкой кампании было не случайным: инициатор первой публикации редактор газеты Алексей Аджубей и её объект добивались благосклонности одной и той же известной актрисы, что и явилось поводом для активного участия руководимого им печатного органа в травле.
Марк Наумович и его вторая жена Лилия Бодрова-Бернес
Вторая супруга Бернеса, Лилия Бодрова-Бернес, вспоминала:
…Прошло время, и однажды, случайно встретившись, Аджубей извинился перед Бернесом. Помню, он сказал: «Марк, прости за всё, что я сделал». Думаю, это было искренне. Во всяком случае, Марк его извинения принял…
Это действительно так: «Комсомолка» была прощена. На 40-летии газеты в 1965 году я встретил чету Бернесов. Марк Наумович познакомил меня с новой женой, которую я прежде не видел – «дружба семьями» у родителей с новосложившейся четой не завязалась, очень уж близкими были отношения с Паолой.
Годы вызванной травлей депрессии и безработицы не прошли даром для артиста. Несмотря на то, что его в конце концов «реабилитировали», позволив выступать со своими всенародно любимыми песнями и сниматься в кино, здоровье его становилось всё проблемнее. В итоге – онкология и уход из жизни в 58 лет.
На памятнике на Новодевичьем – звание «Народный артист РСФСР».
Марк Наумович знал, что представлен на следующее, высшее звание. Но то ли указ о присвоении «Народного артиста СССР» отложили в связи с его кончиной, то ли он был подписан спустя несколько дней после его ухода…
Окончание следует
Владимир Житомирский
