Нехорошая квартира

Однажды в середине декабря нашего трёхлетнего сына, ну и нас заодно, пригласили на детский день рождения в дом очень известных в мире искусства людей. И именинника, и его родителей мы знали давно. Но в доме у них мы ещё не бывали. Обычно они приходили к нам. У них была какая-то долгая история обмена и ремонта квартиры, так что этот день рождения автоматически совместился с новосельем. Муж идти в гости отказался, он терпеть не мог светских раутов, так что мы отправились вдвоём с Денисом.

Не могу объяснить, в чём там было дело, но я на пороге поняла — это нехорошая квартира. Едва я переступила порог, как меня охватил безотчётный ужас. Мне захотелось схватить ребёнка в охапку и бежать подальше. Дурацкий этикет, в лапах которого я нахожусь всю жизнь, не позволил мне этого сделать.

Квартира была красивая, удобная, с непривычным ещё евроремонтом и изсканным дизайном — но ужасно нехорошая! Я сразу вспомнила, что в последнее время её хозяева то и дело болеют, жалуются на неприятности разного рода и постоянно ссорятся между собой. Я бы тоже заболела и со всеми переругалась, если бы жила здесь — подумала  я. Не понимаю, как я могла быть настолько легкомысленной, чтобы провести в этой квартире вместе с трёхлетним ребёнком (!) часа два! Непростительно! Просто затмение какое-то нашло! Или наведено было…

Потом, когда я рассказывала друзьям об этой квартире, я по-всякому пыталась описать свои ощущения. Но это было очень сложно. Мой друг поэт Александр Аронов предложил строчку из своего стихотворения о квартире, где ему было очень неуютно в гостях: «Как будто в ванной спрятан осьминог». Но я ничего не имею против морских и земных животных любого вида, включая крыс, пауков, червяков и прочей маргинальной живности, приводящей в ужас моих подруг. Тут было что-то иное. Уж скорее можно было предположить, что в доме был спрятан расчленённый труп. И неуспокоенный дух этого трупа жаждал возмездия.

На самом деле по ощущениям это было потрясающе похоже на ситуацию, когда человек, которому доверяешь, как себе, делает подлость. Противный такой комок в душе и в горле. И больно, и стыдно, и страшно, и холодно, и хочется поделиться с кем-то, и в то же время не хочется — то ли его дискредитировать, то ли себя — такой дружбой! В общем, полная гамма всех возможных отрицательных эмоций, сплетённая в пудовый клубок, камнем лежащий в душе.

Не считая отвратительного ощущения беспросветного ужаса, всё было хорошо. Дети играли, ели торт, разве что не бесились и не хохотали в голос. Как-то непривычно тихо себя вели. В какой-то момент я внезапно без причины испугалась, что мы не сможем уйти — ОНО не отпустит! В отчаянии я позвонила мужу и, стараясь держать лицо, сказала, что мы выходим, встречай мол. Мне нужен был посторонний свидетель, человек ВНЕ квартиры, который стал бы искать нас, если что…

Мы вышли без помех. Просто оделись и выскочили на мороз.

Муж встречал нас на троллейбусной остановке около МИДа. Первым делом он спросил: «Что случилось? Вас кто-то обидел? Вы какие-то не такие…» Мы в один голос утверждали, что всё нормально. Тем более, по дороге камень у меня на душе растаял, и недавняя паника казалась диковатой блажью.

Правда, уложив сына спать, я рассказала мужу о «нехорошей квартире», и он, как я и ожидала, посмеялся: «Выдумщица!». Однако вскоре нам стало не до смеха.

Наш ребёнок, который всегда прекрасно спал и никогда ничего не боялся, вдруг с рёвом вскочил среди ночи. Поначалу мы не слишком встревожились — ну приснился страшный сон, с кем не бывает! Но Дениса с этого момента как подменили. Он всё время твердил, что некий Красный Ураган, живущий в его платяном шкафу, хочет его съесть.

Наш неизменно спокойный, весёлый и любопытный мальчик стал вдруг вялым и капризным. Ему ничего не хотелось, его ничто не интересовало. Он не хотел находиться в детской, вообще не оставался один ни на минуту и совершенно перестал есть и спать.

Муж, свято веривший во всемогущество разума, логически доказывал Денису, что ураган по определению не может жить в шкафу и есть детей. Ребёнок соглашался, что бояться глупо. Но, подходя с папой к шкафу, трясся крупной дрожью и страшно бледнел. Раз десять муж выгружал из шкафа Динькину одежду и на слабО вынуждал сына залезать внутрь, чтобы убедиться, что там никого нет. Гордый мальчик мужественно залезал, убеждался и вообще был целиком и полностью согласен с доводами отца — с логикой у него было всё в порядке. Но это ничего не меняло.

По требованию мужа, мы пошли по врачам, которые ничего не нашли — Денис был здоровым ребёнком, даже простудой болел крайне редко. Может быть, врачи привыкли видеть бледных и вялых детей, которые плохо спят и отказываются есть? Но мы-то знали, Денис стал своей противоположностью.

Я непрерывно звонила опытному психологу — моему другу и учителю, который знал моего сына с рождения, но он был в командировке. Я страшно казнилась — ведь всё произошло по моей вине! Я не должна была приводить туда ребёнка! Самой-то хоть бы хны, а он — маленький и доверчивый, радостно открытый всему на свете… У него до сих пор и повода не было от чего-нибудь защищаться.

Прошло уже три дня, и все мы дошли до ручки. Было такое ощущение, что жизнь кончилась, ничего хорошего больше никогда не будет. Почему-то я была уверена, что ИНЫЕ силы мне сейчас не помогут. Возможно, в свете моей вины. А может быть, потому что я могу что-то сделать сама. Да наверняка могу, только вот не знаю, что!

На четвёртый день приехал наш психолог, и тут же прибежал к нам. Ему Денис очень не понравился. Мы вместе выработали план действий и немедленно стали претворять его в жизнь. Первым делом специалист объяснил мужу, как опасны для ребёнка все логические построения и доводы. Денис умный развитый мальчик, логическим доказательствам верит больше, чем своим ощущениям, а значит, загоняет свои страхи вглубь подсознания. Оттуда что-нибудь доставать очень трудно.

План был таким: три-четыре дня мы должны постоянно просить сына рассказывать про Ураган, описывать его как можно подробнее, рисовать. Кроме того, нужно придумать какой-нибудь сказочный сюжет, в котором Денис мог бы уничтожить Ураган простым доступным способом и разыграть этот сюжет в жизни. Если за неделю мы не справимся с ситуацией, останется последнее средство — страхование. Я очень надеялась, что до этого не дойдёт. Провожая моего учителя, я уже у лифта спросила:

-Но всё это сработает, наверное, только в том случае, если причина в Динькином сознании — страшный сон, глюк какой-то… А если это всё же НЕЧТО, которое сцапало его в том доме?

— У тебя здоровый ребёнок,- сказал психолог.- Дай Бог нам всем иметь такую здоровую стабильную психику, как у него. Откуда же у него возьмутся страхи, кошмары и глюки, если не ОТТУДА? В любом случае это пришло извне, а бороться нужно изнутри. Ты же знаешь, способ борьбы один — преодолеть страх. Не внешне, не для репутации, а внутри. Уничтожить страх внутри себя, чтобы следа не осталось. Понять, что ты на самом деле сильнее Урагана, любого НЕЧТО. Это и предстоит Диньке. Давай, помоги ему! Ты первая должна в это верить! Я, например, верю. Нет, правда, у вас всё получится. И тогда всю жизнь никто и НИЧТО не сможет причинить ему зла.

Мы действовали точно по инструкции. Даже муж унял свои амбиции и просто слушался специалиста. Особенно удался сказочный сюжет. Это я так «скромно» говорю как автор. Я предложила сыну написать письмо Деду Морозу, как бы жалобу в вышестоящую инстанцию. Легко догадаться, что в последнюю декаду декабря Дед Мороз сильнее и главнее всех ураганов на свете, вместе взятых. Денис с энтузиазмом взялся за дело. Сам написал письмо, сам конверт запечатал и сам бросил в ящик на почте — оттуда письма быстрее идут.

На следующий день мы с сыном достали из нашего ящика ответ, который я ночью написала и положила туда: «Дорогой Денис! Я очень удивлён тем, что ты — такой смелый мальчик — боишься какого-то Урагана! Но если он так тебе мешает, я с удовольствием тебе помогу. Я заморозил твоего Урагана, превратил его в кусок льда, и отправил тебе с посыльным. К вечеру Ураган будет в твоих руках. Можешь его разбить на кусочки, растопить или просто выбросить на помойку. Счастливо. Скоро увидимся. Твой Дед Мороз».

Я отправилась добывать лёд, купив предварительно на почте коробку для посылки. Мне крупно повезло — около Смоленки дворник колол огромный слой льда, намёрзший после прорыва какой-то трубы. Вода была ржавая, так что лёд вполне подходил для Красного Урагана. Под подозрительным взглядом дворника я выбрала здоровенный кусок льда, спрятала его в коробку и потащила. Я прокляла всё на свете — тяжесть была неимоверная. Только мысль о Диньке подхлёстывала меня. Домой я доползла чуть живая, зато в коробке под дверью лежал целый айсберг, а сосед получил задание изобразить посыльного Деда Мороза.

Всё прошло как нельзя лучше. Соседа Денис не узнал — тот замотался шарфом до глаз и надел вывернутую женскую шубу с капюшоном. Мы с трудом затащили лёд в ванну, поскольку сын решил растапливать своего врага. Впервые за все эти дни Денис радовался и визжал от восторга, глядя, как Ураган тает на глазах.

Казалось бы, всё получилось. Ребёнок перестал бояться, спокойно шёл в свою комнату и оставался один. Но он по-прежнему почти ничего не ел и очень плохо спал — просыпался по сто раз за ночь. Как я ни трусила, пришлось нам заняться страхованием. Вот тут уж сценарий детально разрабатывал наш психолог, наверное, единственный человек на свете, которому я доверяла настолько, чтобы пойти на столь рискованный шаг. На всякий случай он сам приехал в тот день и наблюдал за происходящим.

Точно по инструкции муж надел сделанный накануне костюм Красного Урагана, в котором узнать его было совершенно невозможно. Пока мы с Денисом и психологом пили чай в гостиной, муж забрался в тот самый шкаф. Когда сын пошёл за чем-то в свою комнату, дверца шкафа открылась, и на ребёнка напал Красный Ураган. Мой учитель приехал не зря. Если бы он не держал меня за руку мёртвой хваткой, я бы, забыв все инструкции, кинулась спасать Дениса. Он бежал по коридору до самой гостиной в таком ужасе! Описать это невозможно. Конечно, он бежал ко мне за защитой, и я чувствовала себя предательницей. Когда я уже откровенно вырывалась, чтобы схватить сына и прекратить всё это, он вдруг замер. Его глаза приобрели осмысленное выражение. Он вдруг повернулся к Урагану лицом и загородил меня собой, раскинув руки.

— Ты не тронешь мою маму,- сказал он железным голосом. — Не подходи к ней!

Он пошёл на Урагана, который был раз в десять больше него и которого он панически боялся! Но в этот момент в нём не было ни капли страха. Раскрасневшись, он бил Урагана изо всех сил. Тот сначала сопротивлялся, а потом обратился в бегство и, наконец, выскочил за дверь. Муж, справившись с заданием, пошёл к соседям переодеваться, а костюм разобрал по кускам и разбросал на лестнице. Ураган рассыпался.

А Денис, прогнав врага, кинулся ко мне, обнял меня и стал утешать, вытирая мне слёзы.

— Не бойся, мамочка, — говорил он.- Я никогда никому не дам тебя обидеть!

Кто бы знал, как мне было стыдно! А психолог был несказанно доволен. Он сам не ожидал от Диньки настолько чистой победы. Естественно, вскоре пришёл муж и рассказал про какие-то красные куски непонятно чего, которые валяются по всему дому. Мы все вместе вышли удостовериться, что от Урагана не осталось ничего, кроме тряпок. Денис сам собрал ошмётки врага и спустил их в мусоропровод, рассказывая попутно папе о сражении. Должна сказать, он был слишком скромен. Сначала он подробно описал, как жутко испугался, а уж потом мимоходом добавил, что не мог же он допустить, чтобы Ураган съел маму! Пришлось подраться… Эту часть происшествия в красках описали папе мы с психологом.

Потом муж говорил, что дрался Денис нешуточно, и он в какой-то момент по-настоящему испугался, конечно, не ударов его кулачков, а вполне взрослой ненависти в глазах.

С этого момента наш ребёнок стал прежним. В моей жизни не было более счастливого нового года, чем тот, освещённый золотым светом победы моего сына.

***

Через много лет взрослый уже Денис работал пару месяцев в экспедиции. Место было дикое, деревня далеко. Денису часто приходилось ходить в деревню за покупками берегом моря. В одном месте он постоянно испытывал беспричинный ужас и старался миновать этот кусок берега поскорее. Вскоре он натренировался, подходя к этому месту, ставить внутреннюю защиту и идти с мыслью: «Я тебя не боюсь. Я тебя знаю, вижу, но у тебя нет надо мной власти!». Потом местные рассказали, что в том месте несколько лет назад случился обвал. Целую семью — маму, папу и двух детей — завалило камнями. Их откопали, но никто не выжил. А к концу экспедиции точно на том же месте нашли убитую и расчленённую девушку. Не у каждого есть силы противостоять ЗЛУ, да и опыт такой есть не у всякого.

Когда Денис, вернувшись из экспедиции, рассказывал об этом, я тут же вспомнила «нехорошую квартиру», Красного Урагана и Динькины глаза в тот момент, когда он поворачивался к врагу лицом, чтобы защитить меня. Конечно, вся эта история пошла нам на пользу. Мы стали и умнее, и осторожнее. Но главное — мы поверили в свои силы, в то, что мы можем противостоять злу в любом, даже самом зыбком и ускользающем его воплощении.

Ваша Алёна Маслакова