Дисклеймер: в этом сериале будут рассказаны истории о восьми самых популярных психиатрических диагнозах. Эти термины уже давно стали частью обыденной речи и ушли в молву. Будем бороться за здоровое и процветающее общество вместе!
Выход из затемнения
1
— Парни, а это чего, не собрание заклинателей змей?! Я заклинатель змей.
— Это собрание заклинателей змей?! Я думал, это сходка трансгендеров-нимфоманов. Что за дела?
— Остановитесь, уважаемые! Это заседание секты Столбуна. Мы будем бить друг другу спиннерами по губам. Так что вы можете оставаться — мы всех примем!
В комнату входит человек в фиолетовых плавках.
— Меня зовут Фламель. Я воскрешаю многодетных отцов, когда они пережирают перед сном. Втайне они надеются на штурм Вальгаллы при помощи намотанного на руку кишечника, но я их останавливаю, произнося заклинания против нечистой силы.
— Ты почему с голым торсом?
— А разве я не имею права ходить в том, что я люблю? Если уж мы с психами работаем, надо ж как-то... ну, не знаю... чиллить.
— Ты куда пришёл?
— В общество анонимных экзорцистов.
— Это другая дверь... Дальше по коридору... До конца... Там увидишь окно с выходом на пожарную лестницу. Вот туда залезаешь... и спрыгиваешь на хер вниз.
— Хорошо!
Фламель, в фиолетовых плавках, резко уходит.
— Да постой же ты! — срывается сектант.
Заклинатель змей его останавливает.
— Да не прыгнет же, — говорит трансгендер, — Не такой же он идиот.
«Кавабанга!», — звучит вдалеке, и эхо прыгает по стенам коридора.
2
Фламель, со сломанной ногой, вползает в комнату и залезает на табуретку. У неё отламывается ножка, но табуретка стоит на месте. Заклинатель змей не отводит от неё взгляд. Фламель замечает это. Он заглядывает ему в глаза.
— Ты со всеми конечностями так можешь? Ааааа... Твою ж мать! Сука!
Табуретка ломается, Фламель падает вместе с ней на пол, но при этом его нога выпрямляется.
Трансгендер встаёт со стула, проходит в центр зала, достаёт из сумочки презерватив, из презерватива — кусочек мела. Заклинатель змей тут же взглядом достаёт из угла пюпитр и направляет его к согбенному телу трансгендера, который чертит круг и рисует внутри него пентаграмму.
— Дело в том, — говорит трансгендер, — что я полдня трансуха, и полдня — нимфоманка. Ничего не могу с собой поделать.
— Я тебя понимаю, — говорит заклинатель змей. — Я полдня змея, и полдня — заклинатель.
— А я сектант, от первой пяди до последней.
— Что ты тут забыл вообще? — спрашивает заклинатель. Он достаёт из рукава змею и кидает в сектанта. Тот забегает в круг, и змея сгорает в его руках, оставляя в его ладони пепел.
— Я ради фана. У меня в жизни переходный этап. Я состоял в ЦК КПСС, сейчас я временно сектант, но мечтаю, когда вырасту, стать экзорцистом.
Фламель снимает фиолетовые плавки и, голый, входит в круг. Начинает громко петь песню «Боже, храни Илью-пророка и его жену, добрую домохозяйку».
В этот момент в комнату влетает — через окна и через двери — наряд ОМОНа.
3
Фламель, в арестанской робе, сидит на холодном полу в тюремной камере.
— Чем вам не угодил Илья-пророк, ироды?
— Жена у него давно не добрая, старик, — вдруг раздался ласковый голос.
Фламель посмотрел за решётку и увидел старика-надзирателя, одетого в форму казака.
— Мурза, чтоб тебя... С Дона я. Приехал угостить столицу почтением южным. Странничаю помаленьку. Сюда взяли вахтой на две недели. А тут ты, шельмец...
— Откроешь?
— Конечно, сыночка...
Мурза открывает дверь камеры. Фламель выходит ему навстречу. Они обнимаются.
— Илюша, что же ты так... По наклонной-то...
— Психоз, батя! Психоз...
Мурза пускает слезу.
— Но я на собрания теперь хожу.
Затемнение
