Один из самых грустных дней!
У меня в году есть несколько самых грустных дней. Сначала их было только два. День рождения и день начала войны. Потом стало больше. День смерти мамы и жены, затем к ним прибавились другие - день смерти Юрия Владимировича Никулина, день ухода из жизни Леонида Георгиевича Енгибарова и других близких для меня людей.
Но день начала войны, сколько бы не прошло лет с тех пор, всегда отзывается болью и грустью, до появления слез.
Все война перекорежила в моей жизни. Все.
Понимаю удивление. Как она могла перекорежить, когда в день наступления войны мне было немногим более года?
А все очень просто.
Я родился в 1940 году. Война пришла в 1941 году.
Ребенок развивается от дня рождения до трех-пяти лет.
Вот мое развитие.
Отсутствие игрушек.
Холод.
Голод.
Мы с мамой всю блокаду провели в осажденном Ленинграде. Выжили чудом. Иногда я думаю, теперь, став взрослым, что это я спас жизнь мамы. Она же жила ради меня.
125 граммов хлеба в день.
Замерзшая вода в ведре.
Налеты. Бомбардировки. Уход в бомбоубежище.
Помню ли я войну?
И да и нет. Когда наступила победа, то самой распространенной фразой - это я отлично помню - была: а до войны это стоило столько-то, а до войны мы жили на такой-то улице, а до войны было...
Про войну говорили каждый день. Мама рассказывала соседям, знакомым, как я не мог встать с постели и она решила, что я умер.
Мама рассказывала, как сначала по квартире бегали крысы. А потом крыс не стало. Их поймали и съели соседи.
Мама рассказывала, что я почти не плакал.
Мама рассказывала, что она испугалась, а не стал ли я немым. Я перестал что-либо произносить. Только жесты. Это после того, как меня в три года испугала собака военных. Пес набросился на меня. Повалил. Я и перестал говорить. Потом долго, до девятнадцати лет, заикался. Не сильно, но заикался. А до шести лет почти не говорил, а до двенадцати лет сильно заикался.
Не было игрушек. Не было общения с детьми. Не было радостных дней.
Первая конфета - в день победы в 1945 году.
Первый раз я сытно поел в десять лет. Меня накормила соседка тетя Ева. Мы жили в коммунальной квартире.
Я отвратительно учился в школе. Плохо соображал. В шестом классе остался на второй год. Тогда была истерика. Второгодник. Позорнее слова придумать было нельзя. Испытывал ли я стыд? Странный вопрос. Не просто стыд - я не хотел жить. Второгодник - больнее слова трудно придумать. Позор, ужас, страх, угнетенность, обида, скандал...
Только потом я понял причину плохой учебы. Причину второгодничества.
Война. Я был умственно-отсталым ребенком. Я не получил развития. Дети, повторяю, развиваются от дня рождения до трех лет, максимум, до пяти. В этом возрасте идет постижение мира, в этом возрасте постигается речь.
Я рос без отца. Война.
Мы были нищими. Война.
Мама поседела. Потеряла зубы. В год окончания войны маме исполнилось 33 года.
Мама читали мне книги. Но после войны. Мама ходила со мной в зоопарк. Но после войны. Мама учила меня азбуке. Но после войны. Мама играла со мной, но после войны.
После войны у меня было очень много игрушек. Но на два-три часа. Эти два-три часа я торчал в магазине на углу улицы Скороходовой и Кировского проспекта, где был отдел игрушек. Мне позволяли поиграть в игрушки продавщицы. Но только два-три часа.
Я с трудом осваивал письмо, счет. Заторможенность. Заикание.
Я был невероятно худ. Рахитичный ребенок. Рахит. Кривые ноги, длинная шея, впалая грудь.
Война.
Отрывочные воспоминания о войне. Холод. Стучат в дверь. Горела свеча. Ночью должно быть темно. Мама погасила свечу. Но дверь не открыла. Светомаскировка. Первый раз я понял, что можно кого-то обмануть.
Холод. Я ненавижу холод. Из-за войны.
После войны многие мои сверстники играли в войну. Я не мог играть в войну. Я не мог понять, как можно играть... в войну. Война - это страшно. Разве можно в это играть?
Я видел трупы. Я знаю это. Трупы лежали на улицах.
В Ленинграде люди ели людей. Я слышал об этом. И это запомнилось на всю жизнь.
Вот причины моей отсталости. Война.
Сегодня невероятно грустный день. День начала войны.
Исковерканы биографии, судьбы. Сколько людей лишилось родных. Сколько стало калек. Я видел их - безногих и безруких.
Странно, но у меня не было ненависти к пленным немцам. Пленные немцы строили здание суда на улице Скороходова. Я ходил мимо этого здания в школу. И приносил одному немцу папиросы. Давала мама. А он мне подарил игрушечный домик, игрушечную (из дерева) собачку. Я с ней играл до пятого класса.
До пятого класса я мог играть, как дошкольник - это доставляло радость. Я затормозился в развитии.
У мамы не сложилась личная жизнь. Война.
У моей тетки, маминой сестры, разбомбило комнату. Бомба упала в ее комнате, и тетя Эмма смогла взять только чемодан с бумагами и успеть выбежать из дома. Дом взлетел. Я это помню по рассказам. Это было недалеко от Баскова переулка, где жил потом наш нынешний президент.
Почему я пишу об этом?
Чтобы Вы вспомнили тех, кто рядом с Вами. Чтобы Вы позвонили тем, кто прошел войну. Чтобы Вы и завтра проявили к этим людям милосердие, теплоту, понимание. Помогли им, если требуется Ваша помощь. Не ждали, когда Вас попросят об этой помощи.
Сегодня у меня дома был очень добрый и славный человек. Назову его Виктором Викторовичем Олошенко.
- Где Вы учились? - спросил я его.
Он назвал учебное заведение и добавил:
- Это напротив стадиона имени В.И.Ленина, на Ждановской улице.
На Ждановской улице... Там я провел, в доме напротив стадиона имени Ленина, все блокаду Ленинграда. Провел вместе с моей мамой. Мы были одни в пустой квартире. Кто-то успел эвакуироваться, кто-то умер. Мы остались одни.
Виктору Викторовичу я подарил свои книги. Я крепко пожал его руку. Он поехал в Питер, в мой родной город. Он стал мне близок
Когда-нибудь, если силы будут, я напишу о своем детстве. Когда-нибудь.
А сегодня у меня просто грустный день.
Три дня назад я выписался из больницы. Операция прошла удачно. Сейчас долечиваюсь.
Мне невероятно интересно жить. У меня много славных и добрых знакомых, коллег, есть близкие друзья, есть те, кто меня понимают. Я невероятно ценю жизнь. Что может быть лучше самой жизни? Пусть сложной, трудной, несправедливой, но реальной и осязаемой.
Сколько выжило детей в блокадном Ленинграде? Немного. Одна-две тысячи детей. В огромном многомиллионном городе, где умерли за годы войны миллионы.
Сколько из этих выживших детей дожили до сего дня? Наверное, сотни, а скорее всего - десятки. Неправильный обмен веществ, пороки сердца, ревматизм, заболевания органов дыхания и пищеварения... Это все из-за войны, заставшей моих современников в детстве... Война!
Будь ты проклята!
Но ведь и сегодня идет война!
Будь ты проклята!
Люди никак не могут понять - что можно обойтись без войны. Люди никак не могут понять, что они люди.
Жаль.
Я не писатель. Я журналист, психолог, литератор, преподаватель. Я написал о сегодняшнем дне, чтобы Вы поняли мое настроение.
Я везучий человек. Остался живым в годы войны, в блокадном Ленинграде. Дожил до сегодняшнего дня. У меня огромные планы. У меня много учеников. Я оптимист.
Но этот день навсегда вошел в мою память. Война. Если бы не война, конечно, моя жизнь сложилась бы лучше. Я нормально бы учился, не остался на второй год, я смог бы больше сделать в этой жизни. Война - это уже история. Для многих далекая история. А история не любит сослагательного наклонения.
Так будем ценить жизнь. Будем ценить друг друга! Будем помогать друг другу! Постараемся понять друг друга.
Вот и все, что захотелось написать сегодня, в один из самых грустных дней в году.
