Всем, безусловно, понятно, что интерес к проблеме лишнего веса связан не столько с увеличением числа толстяков, сколько с появлением возможности заняться собой и пропагандой худобы — причины-то ожирения вряд ли поменялись за время развития человечества.
В первую очередь нужно сказать о чисто медицинских причинах, когда избыточный вес вызван генетикой или стал следствием физической травмы, нарушившей обмен веществ. В таких случаях без врачей не обойтись. Но распространены ситуации, когда или медицинские показатели в норме, или врачебное вмешательство приходится повторять неоднократно со все менее выраженным результатом. Тогда остается только воспользоваться помощью психолога.
Еда как защита
Если рассматривать психику как активное субъективное отражение объективной реальности и саморегуляцию на этой основе деятельности, то ожирение — прямое следствие поведения, не адекватного требованиям организма. Проще говоря, если все системы органов работают в нормальном режиме, а вес растет, значит, человек по какой-то причине потребляет больше еды, чем ему нужно, либо такую, какая не подходит его образу жизни. Корни такого абсурдного поведения могут находиться на любом психическом уровне: от неверных привычек в пищевом поведении, внушенных с детства, до глубоко укорененного конфликта в бессознательном.
Теоретических подходов к этому вопросу в психологии и психотерапии довольно много, и, безусловно, каждый из них вносит свой неоценимый вклад в тонкую дифференциацию механизмов психологических защит, задействованных в пищевом поведении, но суть схожа. Это:
1. Потеря контроля над употреблением пищи.
2. Сужение интересов до вопросов, так или иначе связанных с едой.
3. Наличие синдрома абстиненции (отмены) при невозможности или запрещении употребления пищи.
К потере контроля над употреблением пищи относятся все ситуации, связанные и с избыточным количеством еды, и с неразборчивостью в еде. Заметить это легко на фоне других людей, которые и едят намного меньше и реже, и относятся к рациону питания ответственно и легко. Поводом поесть служит уже не чувство голода как таковое, а попадание пищи в поле зрения. Многие отмечают, что сопротивление тяге съесть что-нибудь только усиливает желание.
Почему есть может быть стыдно, а не есть — страшно
Существен и момент начала потребления пищи: если съесть хоть маленький кусочек, остановиться нельзя, контроля над ситуацией нет, человек говорит о бессилии перед всепоглощающим желанием. После этого часто возникает целый спектр неприятных переживаний: вина, обида, злость, стыд за совершенные действия, чувство несправедливости — и все это на фоне тяжелого физического состояния, связанного с регулярным перееданием. Иногда постоянное потребление пищи может, наоборот, быть безразличным: этим процессом заменяется всякая активность, что слегка напоминает забытье.
Сужение интересов до размышлений, переживаний, обсуждения и деятельности, связанных с едой, может выражаться не только в навязчивых мыслях о потреблении, но и в гиперактивных, иногда даже эйфорических действиях по сбору информации о диетах, физических нагрузках и других методах борьбы с лишним весом. Деятельность другого рода в то же время воспринимается спокойно и естественно.
Острая реакция на отсутствие возможности поесть, или собственный запрет, или ограничение в питании обозначается как синдром отмены (абстиненции). Он сопровождается сильной тревогой в форме недифференцированного возбуждения, которое невозможно приложить ни к какой иной деятельности, кроме как к размышлениям о еде, своем плохом состоянии в связи с ее отсутствием и к сомнениям в правильности сложившейся ситуации. Возникает чувство несправедливости по отношению к себе, жалость в свой адрес, злость к различным внешним влияниям, самоунижение и аутоагрессия к собственному телу.
"Я заедаю стресс"
Чтобы объяснить, как возникают подобного рода нарушения, надо обратиться к теории объектных отношений. Представьте, что все наши оценки своей деятельности были некогда переняты извне, от значимых для нас людей, из чего и сложилось представление, что хорошо и что плохо, в частности и в нас самих. Фигуры, поддерживающие нашу естественность, интегрируются в сознание как "хороший внутренний объект", который можно услышать в моменты самоподдержки: "Все будет хорошо!". А негативно оценивающие нас фигуры, отвергающие какие-либо наши проявления, внедряются в сознание как "плохой, злой внутренний объект", его голос можно услышать в виде фраз: "Я говорил, не надо так делать", "Дальше будет только хуже". Этот внутренний цензор пытается защитить нас от сближения с реальными людьми из страха очередного отвержения. Интегрированная внутрь положительная оценка позволяет человеку в стрессовых ситуациях позаботиться о себе адекватным способом. Интеграция на это место негативной оценки приводит к беспомощности, что требует использования внешних объектов для заботы о своей целостности. Этим объектом может стать любой известный нам объект зависимости: другой человек, психоактивные вещества, в том числе алкоголь и табак, азартная игра, работа. Еда в этом ряду занимает особое место, поскольку именно она — первый в жизни человека объект успокоения.
Значение всех объектов зависимости подкрепляется их безотказностью. Пища не оценивает нас как хороших или плохих, с ней не нужно договариваться о правилах взаимоотношений, она нейтральна. Об этом феномене говорят: "Я заедаю стресс".
Есть, чтобы не бояться
Таким образом, важным шагом в работе с нарушениями пищевого поведения, приводящими к излишнему весу, становится обнаружение того запрещающего близкие отношения послания, которое зашифровано в определенной форме питания. Это часто бывает страх приближения к противоположному полу, признания своей женственности или мужественности, обнаружения себя для других людей; это бывает попытка спрятаться, окружить себя защитой, вызвав для этого неприязнь — и другие подмены. Приблизиться к пониманию индивидуальной причины помогает наблюдение за тем, в какой момент возникает потребность в еде.
Еще один феномен, подкрепляющий потерю контроля над употреблением, связан с нечувствительностью в области отвращения. Это врожденный количественный регулятор наших контактов с внешним миром. Но действия значимых на этапе развития отношения к внешнему миру фигур могут регулятор повредить. Самое простое: вспомнить, как некоторые родители любят заставлять детей доедать кашу до последней ложки. У ребенка не остается иного способа сохранить хорошие отношения со взрослыми, кроме как подавить свою чувствительность к количеству и качеству еды и делать так, как говорят. Став взрослым, такой человек не может сориентироваться в том, какой и сколько еды ему необходимо.
Таким образом, к разрешению проблем с лишним весом нас приближает развитие навыков различения своих сиюминутных желаний, все более тонкой дифференциации потребностей организма. Иногда приходится начинать с принятия вообще факта важности моих эмоций и меня самого, осознавания своей ценности как индивидуума, перемещения фокуса внимания с необходимости подстраиваться под чужие требования на важность собственных потребностей.
К вопросу дифференцировки также относится навык различать аппетит и голод. Аппетит включает в себя множество смысловых феноменов: красота пищи, ее стоимость, место приема, объединение в компанию. Это может быть таким же смещением потребности с реально желаемых объектов на продукты питания, заменой иных ценностей на потребление пищи. Голод подразумевает адекватное и своевременное восстановление сил. Обучение навыку распознавать ощущения голода и отличать их от побуждений другого рода — значимый шаг в работе с лишним весом.
Ксения Тон, психолог
