В лице полицейского следователя было что-то от эпохи Нового Голливуда: оно выражало абсолютное равнодушие ко всему внешнему миру, даже сарказм — действительно, очередное убийство, опять, наверное, какой-то bullshit.
Кто-нибудь не с тем переспал, а другой не вовремя пришёл. Ещё хуже, если в квартире или в крови жертвы найдут следы наркотических препаратов. Столько раз уже видел эти сюжеты, тьфу, почему всё так банально повторяется... Взрослые люди!
Глаза следователя походили на пруд, потихоньку покрывающийся льдом, но огонёк в них всё ещё горел. Ему было только 22 года, а он уже всё в этой жизни видел. Его не переставало удивлять, что Христос дотянул до 33. Действительно суперзвезда.
— Простите, как вас зовут? — обратились к нему.
Это был худенький юноша со светлыми волосами, венчающими бледное тело живого мертвеца. Это было для следователя очевидным, хотя на юноше была одежда. Вполне обычная, никакого стиля. «Ещё один сентименталист. Боже, как я хочу выпить».
— Да. Чего? Павел. Павел Ольгович.
Белобрысый с удивлением посмотрел на Павла Ольговича.
— Это матчество. Отца своего ненавижу и знать не хочу. Так что, это вы убили?
Павел Ольгович отодвинул белобрысого в сторону и прошёл к телу.
На голом полу лежала почти полностью голая девушка. На ней были чёрные, кружевные трусики. На верхнюю часть тела кто-то набросил полотенце. Павел Ольгович посмотрел на белобрысого.
— Борис, зачем полотенце?
— Ну, неловко как-то.
— А чего неловкого? Мы что, грудь не видели? Неловко - это умереть, поскользнувшись в душе. Но здесь явно не та ситуация. От душа далеко.
Девушка была некрасивая, но видно, что мужчин она двигала при жизни как хотела. Был в ней стержень. Скорее всего, буйная мать и проблемы с мальчиками в школе. Недостаток внимания при мощном истерическом темпераменте. Она всегда шла в атаку первая, брала наглостью, а потом манипулировала. Была сильна в своей слабости и прочая ерунда. Павел Ольгович к своим 22 годам перевидал кучу таких нонконформисток. Инстинктивно они ему нравились. Но он не нравился сам себе, а значит, не мог доверять своим вкусам.
— А кто ещё был с вами? — спросил Павел Ольгович у Бориса, который по-прежнему дрожал. - Чёрт вас дери, да закройте окно, если вам так холодно.
— Я не от х-холода. К-кто б-был? Ффффф. Они все на улице стоят. Курят.
— Позовите.
Павел Ольгович обошёл тело кругом. В комнате никого теперь не было, кроме него. Он приподнял полотенце. На груди девушки красным было написано — "THERE IS NO FIRE WITHOUT SMOKE". Написано было не фломастером — кровью. Павел Ольгович ходил в прошлом на такие вечеринки и зёрна от плевел отличал. «Огня ей не хватало, значит», — подумал он и вспомнил девушку, из-за которой угодил в Кащенко. Ему, однако, там понравилось, потому что всё там происходившее было жутко похоже на романы Берроуза и Кена Кизи. Единственное — в то время ему нравились совершенно другие химические реакции, и капельницу, и таблетки ему приходилось принимать через отвращение.
Но зато именно там он познакомился с Витей-судмедэкспертом, который подрабатывал в больнице медбратом, чтобы набраться наблюдений. Они стали общаться, играть в маджонг и в очко, а потом Витя предложил Паше прийти на стажировку.
Послышались шаги, и вошли четверо молодых людей. Борис отошёл в сторону, а остальных Павел Ольгович попросил представиться.
Пока шёл опрос, Борис не находил себе места. Он постоянно переминался с ноги на ногу и усиленно тёр лицо, будто оно было дном проржавевшей ванны в хрущёвке, которую вот-вот снесут.
Первый был Алексей, человек продолговатый и сухой, с такими же пальцами. Он был одет в водолазку, через плечо висела сумка-планшет. На носу сидели очки, через которые смотрели цепкие, хитрые, почти хищные глаза. Он был окольцован, но смотрел на жертву как-то не совсем по-дружески.
Второй был Рамиль, смуглый, чернявый, полноватый парень невысокого роста. Его жестикуляция была слегка женственной, но сам он выглядел человеком довольно решительным и даже безжалостным. Он точно знал, чего хотел от этой жизни и как на этом длинном пути ему могли пригодиться другие люди, которых про себя он называл "попутчиками". Рамиля сильно напрягало происходящее, потому что он опаздывал на премьеру какого-то артхаусного фильма. Он хотел уйти как можно скорее. Про жертву он сказал, что он хотел состоять с ней в интимных отношениях, и она отвечала на его намёки, но дальше дело не шло.
Третий был Сергей, молчаливый человек с очень задумчивым лицом. Он здесь был самый старший, ему исполнилось 30 лет. Сергей отвечал односложно — только «да» и «нет». Видно, что он был очень расстроен, но кажется, не столько фактом смерти, сколько тем, как вёл себя в последнюю их встречу.
Проанализировав всю имеющуюся информацию, Павел Ольгович с кристальной ясностью понял, что убийцей был Борис. Убивают только такие. Божие одуванчики, незабвенно влюблённые романтики, готовые на край света... Вдвоём навсегда, до самого гроба... Вот он и организовал ей гроб. Остаётся ждать, когда организует себе. Наверное, дело нескольких дней. Надо брать сейчас, иначе придётся арестовывать жмура.
— Борис. Я думаю, нам следует проехать в отделение.
— Зачем?
— Поговорить.
— Я понимаю. Вы думаете, это я её... Я так и знал, что решат на меня. Давайте подождём. Я позвонил своему товарищу.
— Это которому? - ехидно спросил Павел Ольгович.
Алексей, Сергей и Рамиль вслед за ним дружно захмыкали в одобрение.
— Здравствуйте. Это меня, - из-за двери появился человек в пальто, седой, лукаво улыбающийся. На голове у него был берет.
— А вы, простите, кто?
— Валерьян Валерьянович Со-ро-кин. Очень приятно. Та девушка говорила вам, что вы похожи на Челентано? — спросил он у Павла Ольговича.
— Какая девушка?
— Та, из-за которой вы попали в психбольницу. Впрочем, ладно. Это не имеет отношения к делу, - он повернулся к подозреваемым. - Кто вы по профессии?
Алексей оказался преподавателем современной литературы, Рамиль был председателем профкома в институте, а Сергей снимал документальное кино про дауншифтинг.
— Вы все трое курите, правильно?
Не дождавшись ответа, потому что он был очевиден, Валерьян Валерьянович подошёл осмотреть тело. Заглянул под полотенце.
— Так-так-так... А кто нанёс ей надпись?
— Она сама, - подал голос Борис.
— А что она означает?
— Огня без дыма не бывает. Перевёртыш вроде как. Обычно наоборот говорят.
— Хм...
Валерьян Валерьянович достал из кармана пальто пачку сигарет и закурил.
— Не поверите. Не курил 55 лет. А тут захотелось. Да, мальчики... Наворотили вы делов... Вы, кстати, и правда похожи на Челентано, Павел Ольгович. Один в один.
— Позвольте наконец узнать, кто вы такой?
— Я друг Бориса. Нас связывает давняя история. Его старший брат Глеб...
— Ладно, неважно. Уйдите с места преступления.
— Но я знаю, что здесь произошло.
Нависла тишина.
- Сейчас я вам объясню. Эти молодые люди её любовники. Борис, конечно, об этом не знал. Но сами понимаете... Вечер пятницы, и она почему-то его не позвала. Он позвонил сам. Она сказала ему, что приезжать не надо. А Борис ревнивый. Он приехал и увидел, что здесь три каких-то молодых человека, все красивее, чем он, и у них идёт вечеринка, крайне фривольная. Все курят, только они двое ещё нет...
Он и она. Боренька как романтик видел в этом знак, что они иные. Девушка поняла, что он так думает. И закурила со всеми. Разделась догола, попросила нанести ей эту надпись. Потом сама себя испугалась. Она, конечно, хотела отделиться от всей этой бориной благообразности, но не так сразу... Разврат, но умеренный. Нанесла надпись сама. Боря тут же попросил её прекратить. Она отказалась и тут же заключила с присутствующими спор, что выкурит за раз все сигареты, которые найдёт. Нашла она две с половиной пачки. Стала курить...
Довольно скоро это занятие стало для всех скучным и монотонным, и молодые люди решили, что пора уходить. Сигареты все были у неё. Они сказали, что сходят в магазин, покурят и вернутся. Боря хотел остаться, но девушка его выгнала, и он ждал на лестничной клетке. Далее девушка выкурила все сигареты и умерла от отравления. Вот, собственно, и вся история.
Звучало логично. Павел Ольгович не любил, когда кто-то его обходит, но сейчас у него так болела голова и так хотелось выпить, что он был почти рад, что всё решилось и делать ничего не надо. Он посмотрел на присутствующих и спросил:
— Так, господа. Кто купит мне выпить?
Глеб Буланников
