— Откуда вы?
«Никогда не разговаривайте с неизвестными!» — предостерегал классик.
«Всегда разговаривайте, при первой же возможности!» — советовали преподаватели иностранных языков. Кажется, вполне можно последовать совету классика, никто не обидится: она иностранка, ничего не понимает — написано на лицах. А вот и нет, высовывает нос гордая ехидна, хоть что-то, да понимаю!
— Я... извините, я плохо по-турецки... Россия, я из России, — кажется, так? Ничего, как-нибудь научусь.
— О, Россия! Я знаю, да! Там очень холодно? — принудительный курс турецкого языка в диалогах продолжается.
— Да-да, холодно, — лучше не сказать, слов катастрофически не хватает, из горла рвутся совсем другие, с детства привычные звуки.
— А как вам в Турции? Вы здесь давно? — не все слова удалось разобрать, но общий смысл понятен, еще бы найти, что ответить.
— Извините, я плохо говорю, — так, этим заполняем паузу, плюс мимика и жесты, отвлекающие маневры, как у фокусника... Тиль Уленшпигель на эшафоте выразил последнее желание — выучить турецкий язык, насмешил всех и его помиловали... он не пробовал, а то предпочел бы виселицу! — Да-да, мне нравится. Очень красиво! Очень нравится... я люблю Турцию! — вот вам! Вроде для начала неплохо, не совсем глухонемой иностранец.
Сочувствующие улыбки собеседников, заискивающая моя — разговор окончен, можно перевести дыхание.
— Откуда вы? Иностранка?
Ну как тут не разговаривать с неизвестными?! Они здесь не испорчены квартирным вопросом, улыбаются так заинтересованно, да и притвориться, что не поняла вопрос, уже не удастся. Значит, вам разговоры? Запросто!
— Да, я из России, — ответ выскакивает сам, как в детстве «Good morning!» на уроке английского, хотя мысль от «разговоров запросто» уже легко ускакала на розовом коне к однокурснику, упорно выговаривавшему «Маразм Роттердамский»... слушай сюда, ткнула меня ехидна, разговор не окончен!
— О, Россия, конечно! Там очень холодно? — ах, так? Вы просите песен? Их есть у меня!
— Да, холодно, особенно зимой, по сравнению с Турцией, — прогресс налицо, вполне могу сообщить нечто разумное, ура! «А как насчет доброго и вечного?» — иронизирует ехидна. «А меня и не просят — о вечном-то!» — загоняю ее поглубже я.
— А как вам Турция? Вы здесь давно?
— Мне очень нравится. Я здесь уже полгода. В Турции очень красиво, — предложения закончены, интонация старательно выверена, все как в учебнике.
Поощрительные улыбки собеседников, довольная моя — разговор окончен, переводим дыхание.
Хорошо, что не спросили ничего о вечном!
— Откуда вы? Эмигрантка? Болгария, Югославия?
Что-то «неизвестные» так и льнут, будем воспринимать это как фонетическое упражнение. В конце концов, приятные незнакомцы, ничего дьявольского в облике.
— Нет, я из России, — говорю, не задумываясь: повторенье — мать... не «вашу» и не «его», дорогая ехидна, а вовсе даже ученья!
— Казахстан? Туркмения?
— Нет, это теперь уже не Россия, а я из Москвы, — местные жители, как правило, не сильны в географии: хорошие указатели на хороших дорогах, зачем им, их кучер довезет! А я вон как наловчилась, самой приятно.
— О, Россия, конечно. Там очень холодно?
Даю характеристику климата, придавая заранее вызубренным фразам вид экспромта, — пусть знают, что у нас и лето бывает.
— А как вам Турция? Вы здесь давно?
— Больше года, и мне очень нравится, — интонация не вымученная, фразы не страдают излишней правильностью, будем надеяться, что о вечном не спросят.
— Вы хорошо говорите по-турецки! — о, я уже и комплимент заслужила!
Доброжелательные улыбки собеседников, радостная моя — разговор окончен. И с дыханием все в порядке, какое счастье, вот что значит — привычка, мать... нет, не мать, дорогая ехидна, а замена счастию!
— Откуда вы? Приезжая?
Кажется, классик плохого не посоветует... может, и правда, ну их всех и не разговаривать? Не жизнь, а уравнение — с тридцатью тремя неизвестными!
— Да, из России, — надоело, но что поделаешь. Эти неизвестные не хуже прежних, чем они заслужили другое отношение? Повторенье... мать... их всех...
— О, Россия?! Я думал, вы с севера, с Черного моря... вы так говорите...
Так, минуточку, теперь я говорю недостаточно хорошо?! А ведь были же и комплименты... или я тогда моложе и лучше, кажется, была? И их говорили за красивые глаза?
— Там очень холодно? — ах, вам разговоры? запросто, но зачем?
— Не всегда, — хватит с него, пожалуй, я не бюро погоды.
— А как вам Турция? Вы здесь давно?
— Мне нравится, очень красиво! — дежа-вю какое-то, я возвращаюсь к тому, с чего начинала, но — сколько можно?! Повторенье, мать ученья... да не ученья, шепчет ехидна, а мать его! Вон она приближается с улыбкой, явно общительная старушка, пора уходить! — Извините, мне некогда, всего доброго! — оказывается, я знаю немало полезных слов.
Разочарованные улыбки собеседников, насмешливая моя — разговор окончен (запросто!), вздох облегчения.
— Откуда вы? Издалека?
«Никогда не разговаривайте...» — прав классик, прав, никогда и ни с кем! Чтоб я еще раз... будь проклят тот день, когда я стала-таки понимать этот язык!
— Да, я... — нет, не могу больше, маразм... роттердамский! — С того конца города.
— А-а... извините, просто вы на иностранку похожи, — перекраситься, что ли? Скрыться под тюрбаном, хиджабом, паранджой... в любом направлении? — Там холодно?
— Где?!
— Ну, там, у вас? — кивок в сторону «того конца города».
— Да, очень! Ужасно холодно, как в Сибири!
Растерянные улыбки собеседников — разговор окончен, у меня на улыбку нет сил.
Они давно преследуют меня — общительные незнакомцы с их роковыми, всегда одинаковыми, предсказуемыми вопросами.
Разговоры у них — это запросто.
Думаю, что не только меня: таких, как я, решивших переехать на родину мужа, здесь немало. Наверно, все эти женщины, как когда-то я, тоже пугались этих ежедневных уличных диалогов, и удивлялись им, и привыкали, и учились отвечать нечто разумное, потом — доброе и вечное, и радовались, что они кому-то интересны, и сердились, что к ним пристают...
Что это — праздное любопытство ничем не занятых душ или неподдельный интерес к людям, чудом сохранившийся в этой стране?
В Москве или Петербурге такое и представить себе невозможно — эти их разговоры запросто с первым встречным.
«Откуда? — без всякого „вы“ презрительно и угрожающе спрашивают наших мужей российские милиционеры. — Паспорт, пожалуйста, прописка, вид на жительство?»
Равнодушных прохожих не интересуют эти сценки: разговоры темноволосого незнакомца с милицией? У нас это — запросто!
В России завет классика воспринят буквально: не факт, что на ваш вопрос «как пройти?» ответят разумно и добро, а уж свой задавать... здесь все смотрят на часы да под ноги, а не на лица встречных.
В Турции тротуары лучше.
Можно и вокруг поглядеть: кто как одет, кто куда идет, кто откуда. А не «местный» окрасом вызывает не раздраженное «понаехали тут, блондины бледные!», а неудержимый никакими советами классика интерес.
Так что будем радоваться надоевшим вопросам: их за столько лет мне ни разу не задали с недоброй интонацией.
Только вот отвечать становится все труднее. Я знаю уже много слов, я иногда думаю по-турецки, но я не знаю, что отвечать.
Откуда вы?
А откуда я — теперь, двадцать лет спустя?
Из России — с любовью? Из Турции? Попробуй скажи — запросто?
Что будут отвечать на это наши дети, которым не понять юмора фразы: «Мой папа был турецко-подданный»?
А впрочем...
Откуда вы? А вы — откуда?
Боже мой, разве это кто-нибудь знает?..
