Вы, наверно, думаете, что нам с ехидной все хиханьки да хаханьки, а нас, между прочим, иногда охватывает... со всех сторон охватывают... разные самые чувства.
Как увидим, например, дверь — так оно и охватит... или дорогу в каком-нибудь забытом богом (действующим на этой территории), но, видимо, не забытом властями и дорожно-ремонтными бригадами поселке — ох, как охватит! Или булочные и аптеки, расположенные буквально в ста метрах от каждого дома, постоянно, до позднего вечера открытые, с милыми опрятными продавцами и всем чем хочешь... так опять и охватывает.
Все-таки немало лет мы провели по ту сторону моря и теперь все такие... противоречивые.
Я вам обещала и расскажу — и вас тоже они охватят, те самые чувства... хотя лирой надо бы пробуждать добрые, но у меня не лира, а ехидна, я птиц не люблю и не держу, так что как получится.
Я о квартирах.
Про двери мы уже посплетничали, так давайте теперь их откроем, да?
Если я начну с того, что я москвичка, причем редкая, у которой даже все бабушки-дедушки москвичи до какого удалось проследить колена, то вы подумаете, что это мой больной вопрос.
На самом деле — не то чтобы.
Я росла в центре, у меня, независимо от того, обитала ли я у бабушки или у родителей, всегда была своя комната, я практически не жила в коммуналке (несколько месяцев во время первого замужества), я даже не знала, как выглядят общежития и квартиры гостиничного типа... так что это не выстраданное мною лично.
Но — я, разумеется, видела и сейчас вижу, как жили и живут все, большинство, кроме узкого круга когда-то очень, всерьез, партийных, а теперь очень, всерьез, богатых наших сограждан.
Я не о них.
Граждане класса «люкс» есть везде, узок и замкнут их круг... пусть их... тоже плачут, правильно?
Я, как обычно, о среднем и чуть выше, чуть ниже среднего классе, к которому причисляю образованных людей по обе стороны моря — врачей, инженеров, учителей, квалифицированных рабочих, некрупных и при этом честных предпринимателей... что у них за дверью в России — сами знаете.
Понятное дело, квартирный вопрос.
Или даже проблема.
У нас же здесь — скорее ответ.
Я впервые заподозрила неладное в нашей, тогда еще советской жизни, когда прибыла в Турцию в качестве рядовой жены рядового сотрудника вполне рядовой, хоть и весьма интернациональной стройки. Нам с мужем и крохотным существом, именуемым тогда Толстый Заяц, а позже переименованным в Мышиллу, предоставили четырехкомнатную квартиру.
Да, понятно, что не навсегда.
Понятно, что... а что тут понятно?
Около стройки — не века, даже не его половинки-четвертинки! — был заранее выстроен... ну, такой поселок городского типа, что ли, в котором должны были жить строители, а потом работающие на построенном объекте. В поселке были пятиэтажные дома, почему-то не похожие на хрущобы: у них была... архитектура некоторая, да! И большие балконы, и всего по две квартиры на этаже, и окна каждой из них выходили на разные стороны, а вокруг уже были газоны и кусты, и магазинчик, и детские площадки, и действующий ресторан... наверно, не нужно говорить, что тротуары и хорошие дороги тоже были, а грязи — не было.
А когда (для сравнения) через почти десять лет специалистам знаменитой турецкой фирмы «Энка», работающим в Москве, тоже нужно было предоставить жилье, то даже самые важные персоны имели типовые двухкомнатные квартиры в напоминающем соты в улье многоэтажном доме у метро «Бабушкинская».
А если бы они что-то строили у нас... на природе, а? Типа там... ну, БАМ... ага...
Ладно, отвлеклась — вернемся.
Итак, подразумевалось (я почти сразу стала общаться не только с нашими инженерами, но и с местной публикой), что рядовой инженер, работающий на строительстве или уже на самой ТЭС, если он женат, должен жить в такой квартире.
Четыре комнаты: большая гостиная, три поменьше — спальни, детские, кабинеты (господи, у комнат ведь названия бывают... буфетная, диванная, библиотека, угловая балконная... обедать в столовой, оперировать в операционной... эх!), два балкона, два туалета, один из которых совмещен с ванной, встроенный шкаф, в котором можно жить (глубокоуважаемый шкаф... очень глубоко... опять эх!), большая кухня, и все это не вытянуто вдоль узкого коридора, а как-то так спланировано... чтобы жить хотелось, а не коммунизм строить на улице, вот как!
Каюсь, иногда мы, уже только между своими, злословили, что это они нарочно, турки, чтобы пыль нам в глаза пустить... менталитет-то у нас был... какой-какой? на потемкинских деревнях да московской олимпиаде воспитанный, вот какой!
Но мы с крошечной ехидной и крошечной Мышиллой заподозрили-таки... неладное.
Что в нашем королевстве... так оно как-то все, а то и вовсе даже не так.
Позже я укрепилась в своих подозрениях.
Тогда мой будущий (то есть который нынешний!) турецко-подданный муж приехал в Москву. Для лучшей организации досуга восточного гостя родители с дочерью были предусмотрительно высланы на дачу, так что в нашем распоряжении была очень приличная двухкомнатная квартира в солидном доме в центре Москвы, но... гость повел себя странно.
Он оглядывался и искал двери.
В другие комнаты.
Которых не было и до сих пор нет у большинства моих бывших соотечественников.
По причине отсутствия комнат.
Знаете, мне не было стыдно.
Одной нашей знакомой, обитавшей в однокомнатной в жуткой девятиэтажке, было: она смущалась и оправдывалась, и потом долго всем рассказывала о своем стыде, а мне как-то не было. Этот мир придуман не нами, этот мир придуман не мной — вот так мы живем, полюбите нас черненькими, беленькими нас всякий полюбит, да?
Но было понятно, что жизнь наша организована как-то неправильно.
Потом в Турции большим успехом пользовались мои рассказы об однокомнатных квартирах.
Никто не мог понять, как это.
Как — одна комната? Гостиная, кухня, одна комната — и все?!
Нет... извините, я плохо по-турецки... вот на пальцах: не «гостиная» плюс «одна комната», а просто — «одна комната», которая вам и спальня, и гостиная, и детская... и каждый сам себе в ней господин и архитектор.
Они не считают гостиную.
Помещение площадью как вся та однокомнатная квартира, которую я так старалась им живописать, у них — не считается.
И стандартное здешнее жилье — это четырехкомнатная квартира, которую они, в своем счастливом неведении, именуют «трехкомнатной».
Гостиная — что ж ее считать-то?!
В ней же не живут!
Гостиная в турецких квартирах, как правило, идеально прибрана и закрыта.
На случай прихода гостей.
Семья обитает в трех оставшихся комнатах, а торжественно обставленное прекрасной мебелью пространство иногда протирается тряпочкой с ароматным моющим средством и закрывается... в ожидании... не Годо, а гостей.
Что ж, имеют право.
У них все равно остается непременная спальня, детская — иногда одна на двоих-троих детей и жилая комната с телевизором и уютом, большая кухня обычно вполне может прикинуться столовой... часто можно услышать жалобу, что вот как бы нужна еще одна спальня — для гостей... но гостиная — это святое.
Говорят, одному нашему правителю архитекторы-профессионалы в свое (то есть — его!) время предлагали: комнат в квартире стандартной, не привилегированной то есть, семьи должно быть «количество людей плюс один». Но то ли правитель был слишком занят посадкой... нет, уже кукурузы, то ли по чьему-то недосмотру, то ли, наоборот, чтобы не сразу уж в коммунизм-то, чуть помедленнее, птица-тройка, чуть помедленнее, — словом, «плюс один» из формулы исчезло, а супруги превратились в единый организм, видимо, по определению «муж и жена — одна сатана».
Поэтому раздача слонов, то есть квартир, так и происходила — не по той формуле.
Не по потребностям — какая может быть у не привилегированного советского человека потребность в гостиной, а? Равно как и в кабинете, детской, диванной, столовой и высокой официантской, где, между прочим, так неприятно каждое утро ожидать позволения войти в кабинет к своему строгому папеньке... на коммунальной-то кухне оно ведь проще, народнее, а уж как сближает родственников узкий коридор, как сближает... так что и нечего тут!
Ибо «тут», как всем известно, вам не «там».
«Там» я всерьез приболела квартирным интересом и, оказавшись в гостях, немедленно выпускала ехидну, чтобы она все вынюхала, высчитала квадратные литры и доложила.
Картина вырисовывалась удручающая, как полотна жаждущих социальной справедливости передвижников... гнать, гнать их из Академии за их художества — нечего жечь-то... сердца людей и пробуждать чего не просят!
Но ехидну не задушишь, не убьешь... мы с ней подсчитали — прослезились и спешим поделиться.
Так что теперь переходим на личности.
Личности довольно рядовые, ни из какого ряда никуда вон не выходящие, можете сразу примерять их социальное положение на своих знакомых и сравнивать... только потом на нас с ехидной неча пенять, ладно?
Тогда приступим.
Школьный учитель начальных классов, проработав лет десять и ведя скромный образ жизни, смог купить себе собственную квартиру.
В скромный образ жизни, скажу сразу, входила ни минуты не работавшая нигде, кроме собственной кухни, жена и двое детей. Квартира та была не в центре, а вовсе даже в пригороде вроде наших Мытищ, но он там и работал, так что центр и престиж его не интересовали в принципе — он же искренне причислял себя к среднему классу, ему не до шикарных домов класса «люкс».
Друзья мои и моей ехидны, вы уже поняли, что это, конечно же, была четырехкомнатная квартира, которую здесь, которое вам не «тут», унизительно кличут «трехкомнатной»? В ней был коридор шириной в два с половиной метра, два туалета, кухня, похожая на столовую с небольшим балконом, а большой, очень даже большой, балкон соединял гостиную и жилую комнату... мы бы с вами его застеклили и сделали еще комнату, но им нравится есть на свежем воздухе, поэтому там были стол, диванчик и цветы... жена учителя часто жаловалась, что в доме нет лифта, а ей так тяжело подниматься на пятый этаж, и что в гостиной некачественный паркет, и что хорошо бы осилить ремонт... уши ехидны увядали и по-кошачьи прижимались к голове, и только хорошее воспитание хозяйки удерживало ее от того, чтобы шип пустить по-змеиному... вы ведь нас понимаете, да?
Следующий, пожалуйста!
Молодая дама, учительница истории, развелась с мужем... бывает же так, чтобы надоел муж, правильно? Оставшись одна, она сняла себе квартиру... она недели две (очень долго, ужас!) искала себе что-нибудь поменьше, «трехкомнатный» (плюс гостиная) стандарт был ей не то что не по карману... а зачем? Дама любила хорошо одеться — и делала это, посидеть с подружками в ресторане — и делала это, прикупить хорошенькую безделушку — и делала это, где уж ей потянуть большую квартиру-то на ее учительскую зарплату, да?
Мы ее понимаем.
Она нашла небольшую двухкомнатную, разумеется, с большой гостиной, то есть в переводе с турецкого трех- все-таки комнатную квартирку, в двух шагах от школы, где в поте лица добывала хлеб свой, давая по три-четыре урока три-четыре дня в неделю, не утруждая себя ни классным руководством, ни ежедневной проверкой тетрадей и наряжаясь перед выходом на работу, как на праздник.
Квартиру она мило обставила на все ту же учительскую зарплату, иногда жаловалась, что не могла позволить себе шторы из какого-то там любезного ее сердцу особенного гипюра... вы думаете, мы можем утешаться тем, что вот явится квартирная хозяйка и скажет ей «брысь»?
Нет, друзья, здесь вам не тут: выселить квартиросъемщика, не влезая в длительный и обременительный судебный процесс, у нас невозможно. Сначала владельцу придется доказывать, что, кроме этой квартиры, ему самому, бедняге, негде жить, представляете? Мы в свое время купили квартиру, в которой обитали жильцы, и договориться с ними нам удалось только на условиях, что они полгода проживут бесплатно — а потом уже беспрекословно съедут.
Жизнь в съемной, но не маленькой, удобной, хорошей квартире — это нормальная практика, купить собственную действительно могут позволить себе не все и не сразу... ехидна с прижатыми ушами и зажимаемым шипом в горле залезала во все углы той якобы двухкомнатной квартиры, с большой кухней, двумя балконами, двумя туалетами, красивыми, хоть и не желанно-гипюровыми шторами и всего одной не слишком довольной жизнью обитательницей... чтоб я так жил, да?
Все, хватит с нее, следующий!
Молодой человек сорока трех лет со средним техническим (ПТУ по-нашему!) образованием вышел на пенсию.
Да-да, не удивляйтесь: до недавнего времени в Турции пенсия была не по возрасту, а по количеству отработанных дней, и пенсионерами становились примерно в этом возрасте. Сейчас страна постепенно, как-то сложно и ступенчато переходит на знакомую нам систему, но наш господин вышел на пенсию лет шесть-семь назад и новшества его не коснулись.
Он работал на конвейере на государственной фабрике, был женат (жена, профессиональная швея и вышивальщица, заловив его в свои сети, тотчас же бросила работу и осела дома) и имел двоих маленьких детей. Жили они до этого в съемной (ну, да, конечно, три плюс гостиная, а как же иначе-то?) квартире и мечтали о собственном жилье.
Выйдя на пенсию, наш не особо даже квалифицированный рабочий получил много денег — накопительную часть пенсии... да, у ехидны тоже вот шерсть уже дыбом!.. и начал присматривать квартиру. На престижные районы они, конечно, не замахивались, искали там, где они и жили, чтобы не переводить дочь в другую школу, но тут случился кризис, цены на жилье принялись расти, а одну квартиру они (сдуру, фыркнула тогда же ехидна!) забраковали, потому что (внимание!) на балконе не было такого встроенного камина-мангала, где вкусно и модно готовить летом еду... ехидна просто точит когти, а вы? Словом, через пару недель цены еще подросли, о каминах уже речи не шло, более того, им пришлось взять в долг около пяти тысяч долларов, чтобы купить-таки квартиру в нужном месте в нужное время.
Конечно, они быстро расплатились, сейчас живут в собственной, трех-плюс-гостиная-комнатной квартире, провернули уже пару ремонтов, приобрели в рассрочку неплохую машину, и все это при двух растущих детях и при двух не очень-то растущих пенсиях... да, одна комната очень маленькая, метров семь, неприятно, конечно...
Нравится?
Вот и нам... не очень... охватывают они нас с ехидной, чувства-то!
Следующие — и быстрей, без душераздирающих подробностей, да?
Несколько квартир в нашем доме населены пенсионерами-учителями.
Район наш довольно престижный и экологически чистый, квартиры хорошей планировки... мой муж смог купить такую, поработав за границей, а они?
А они просто работали оба — и муж и жена, в государственной школе, и одновременно (года в сорок два!) вышли на пенсию. Той самой единовременно выплаченной им накопительной части пенсии хватило на эти квартиры и еще осталось на скромные дачки около моря с крошечным участком... но им же не надо выращивать на нем картошку!
Что у них у всех есть машины, наверно, не стоит и говорить... и они любят пожаловаться на цены на бензин, на подорожание всего, на пенсию и правительство, на плохую погоду... и ехидне хочется зажать уши лапами и не шип пускать, а по-волчьи выть, а вам?
Да, все понятно, что есть трущобы... их, кстати, у нас в Измире активно расселяют, и если на месте хижины дяди Тома можно построить дом квартирок на десять, то дяде Тому, будьте уверены, перепадет там не одна, а как минимум три как владельцу того клочка земли... да, понятно, что в деревнях... только давайте их тогда будем сравнивать с нашими деревнями, а я в этом не сильна, я все больше иду-шагаю по Москве да по Петербургу.
Да, действительно, в последнее время все течет, все изменяется не в лучшую сторону, одному мужчине все сложнее нормально содержать семью — только вот их «нормально», с этими их гостиными, спальнями, двумя балконами и туалетами, для нас-то не «нормально», а «красота!», да?
Увы и ах.
А напоследок я скажу: с гостиной я таки расправилась.
Живу я в ней.
И муж, и ехидна, и компьютер, и телевизор, и книги — мы все живем здесь... гостей, что ли, ждать?
Две комнаты отданы дочерям, спальня сама по себе, кухню мы увеличили за счет балкона — а живем мы в бывшей гостиной, большой и хорошей комнате с видом на море, и гостей принимаем здесь же... а одна моя приятельница, насмотревшись на такой русский бунт, революционно выдвинула в гостиную гладильную доску.
«У тебя компьютер да ехидна, — говорит она, — а у меня вот... лучшая подруга. Я теперь глажу (почему-то она, и правда, все время что-то гладит!) и смотрю телевизор — какое счастье! Гости-то не каждый день! Все-таки вы, русские, умеете жить!»
Да, мы умеем.
Потому что если мы закроем нашу единственную комнату, обозвав ее гостиной, то жить мы сможем уже только в прихожей или на лестничной клетке.
И мы-то знаем истинную цену квадратным метрам.
И терпеть такое издевательство над квартирой, как недоступная и почти виртуальная гостиная, мы не намерены.
Мы безнадежно испорчены квартирным вопросом, на который наша Русь, птица-тройка, все никак не дает ответа!
