Пёс войны (обнажённый конфликт)
Коридор полицейского участка. Из-за тёплого, тусклого света от ламп, расположенных на верхней части стены, видны летающие повсюду пылинки. Отец, упёршись локтями в колени и склонив голову вниз, сидит на чёрном клеёнчатом стуле и ждёт, когда его позовут в кабинет.
Погрузившись в мысли, отец думал, какую меру наказания он хочет для владельца собаки. Арест? Штраф в размере трёх зарплат? Выселение из квартиры, которую сосед снимает на два этажа выше отца?
Его размышления прервал полицейский, который наконец вышел из кабинета. Это был мужчина средних лет в хорошей физической форме с бритым лицом и густыми светлыми бровями. Он пригласил отца в кабинет. Сев за стол, полицейский быстро закрыл вкладку с пасьянсом на компьютере и обратился к отцу с вопросом о причине визита. Выслушав отца, полицейский склонил голову на согнутую в локте руку и вздохнул.
— Вы не первый, кто приходит с такой проблемой, — протянул полицейский. — Что я могу сделать? Сначала надо провести с вашим соседом беседу… Если не поможет — штраф 5000. Но, скажу честно, это всё ерунда. Я с одним — и беседовал, и штрафовал. А потом его собака женщину укусила. Причём достаточно сильно.
— И как быть? — спросил отец. Его лицо приняло настороженное выражение. Он смотрел на участкового, который замешкался.
— Ну… — полицейский покашлял. — Вам надо убить эту собаку, и всё. Положите под дверь какую-то мелочь, которую она захочет облизать, предварительно добавьте туда яд. Если не сработает, вот ещё способ: берёте небольшой кусок хорошего мяса и натыкайте в него много тонких игл. Она его съест и готово.
Отец застыл. Полицейский продолжал:
— Решайте сами, как поступить. Я могу побеседовать, могу потом оштрафовать. Думаете, что-то изменится после тех мер, что я могу принять? Будут серьёзные меры, только когда пёс кого-то покусает. Можем ждать этого...
Раздался скрип стула. Дверь закрылась. Полицейский открыл вкладку с пасьянсом.
Пёс у врат (флэшбэк)
Вечер. Подъезд 14-этажного дома. Узкий коридор на первом этаже освещён свисающей с потолка лампочкой, из-за чего периодически моргающий свет сконцентрирован в середине помещения, оставляя углы в темноте. В ожидании лифта стоит мужчина с большой собакой породы американский бульдог. Собака без поводка и намордника чувствует полную свободу, поэтому наматывает круги вокруг хозяина, периодически издавая рев.
Лифт останавливается на первом этаже, и тяжёлые металлические двери с грохотом открываются. В кабине лифта показываются очертания маленькой детской фигуры на переднем плане и большой мужской на заднем. Девочка пяти лет делает небольшой шаг, чтобы выйти из лифта.
Как только маленький сапожок опустился на плитку подъезда, оглушающий собачий лай наполнил весь коридор. Американский бульдог, скаля клыки, одним прыжком набросился на ребёнка. Оказавшись перед девочкой, стоя на передних лапах, пес был выше неё на целую голову. Резким движением отец успел броситься к дочери и хватить её на руки, оставив злобно вопящую собаку с клочком розовой куртки в зубах. Все трое напряжены до предела — собака от ярости, отец и дочь от страха. В расслабленном состоянии остался лишь один из тех, кто присутствовал в подъезде — хозяин.
Немного отдышавшись и привыкнув к фоновому лаю, отец оборачивается на хозяина собаки, чувствуя как нарастающее в нем негодование — от бездействия — готово выплеснуться наружу. «Вы совсем больной?! — кричит он. — Вы хоть понимаете, что могло произойти? Огромная собака без поводка и намордника! Да она представляет угрозу для окружающих!»
Вид хозяина выглядел надменно: приспущенные веки, еле заметная, ехидная улыбка и склонённая к левому плечу голова выражали безразличие к попыткам отца докричаться до него.
— Она испугала ребёнка до смерти! У меня дочь заикой останется после этого. И я ещё молчу, что из-за вашей собаки у нас постоянно лифт мочой воняет и входная дверь погрызена. Она — между прочим — металлическая! — отец не останавливался.
— А с чего вы решили, что это моя собака? Может, это соседская, которая с пятого этажа, — с усмешкой спросил владелец бульдога.
— Вы издеваетесь?! На пятом этаже живёт шпиц. Он никогда не прокусит металлическую дверь. Я ни разу не слышал, чтобы он хоть звук издал. Наверняка он вообще на пелёнку дома мочится.
— Ну… это всё равно лишь ваши догадки, — возразил хозяин. — Где факты? Где доказательства? Ничего нет? Тогда не наговаривайте на мою собаку. Она у меня воспитанная, спокойная, и защитить может в случае чего, в отличии от этих крыс с шерстью. Я их вообще за собак не считаю. Собака должна быть большой, сильной, чтобы защищала хозяина. А от этих малявок какая вообще польза?
Отец, держа всхлипывающую дочь на руках, бросил в адрес хозяина ругательство и направился к входной двери.
— Да ладно вам, успокойтесь уже, — резко сменив тон на более дружелюбный, крикнул хозяин в спину отцу. — Я завёл эту собаку в качестве друга. Я с ним поговорю, вашу дочь он больше не тронет. Он у меня вообще покладистый.
Раздался удар металлической двери, и в подъезде снова остались двое: хозяин и собака.
Бродячий пёс (мораль)
Подъезд. Из-за разбитой лампочки коридор освещён лишь аварийным фонарём, от которого исходит раздражающий глаза красный свет. Отец стоит у двери соседа и держит в руках пакет с куском сушёного мяса, обильно политого ядом. Он стоит неподвижно около десяти минут в полной тишине, думает о дочке, о собаке, о полицейском. Опустив голову вниз, он смотрит садится на корточки у двери. Развязывая пакет, он смотрит на свои, красные из-за света, руки.
Раздался грохот дверей и, шурша пакетом с мясом, отец зашёл в лифт, который ехал на два этажа ниже.
Спустя неделю собака укусила своего хозяина за ногу так, что небольшой кусок плоти остался у неё в зубах. Хозяин собаку усыпил. Через месяц он заходил в подъезд с йоркширским терьером на руках.
Софья Власова
