Провожали Женю Гинзбурга почему-то не в «Останкино», а в Доме кино, как будто никогда не было нахального «Артлото», неповторимых «Бенефисов», праздничных «Огоньков», потрясающих музыкальных фильмов, побед на международных фестивалях… Из телеканалов о нем вспомнила только «Культура».
Конечно, десяток отнюдь не последних художественных фильмов давал ему право и на Дом кино, только ведь не в кинематографе Евгений Гинзбург совершил революцию, ав телевидении! Ведь практически все успешные телепроекты последних 40 лет (самостоятельные, а не лицензионные!) выросли из работ команды Гинзбурга.
На поминках в ресторане огромный П-образный стол был заполнен едва наполовину. За верхней перекладиной сидели жена, сын и другие родственники, на правой стороне — мы, его телевизионные коллеги, друзья, ученики, но вот довольно большую группу людей, сидящих на левой, никто из нас идентифицировать не мог.
И только через пару часов печального застолья на той стороне смущенно поднялся человек с тостом, который я не сразу осознал, а потом просто похолодел…
Этот мужчина средних лет выражал огромную благодарность своему соседу по дачному поселку за время и талант, вложенные в совместную работу, и благодарил Бога за то, что получил возможность приобщиться к искусству Театра…
Вы понимаете, да? Известнейший режиссер, создатель целого направления в Телеискусстве, Евгений Гинзбург, чтобы не потерять ремесло… по выходным ставил спектакли с соседями по дачному поселку в Мячково, а больше никому великий Гинзбург оказался просто не нужен!
Впрочем, до дачного театра дело дошло не сразу. Перед этим было несколько фильмов на студии «12А», Цирк на проспекте Вернадского, Театр Армена Джигарханяна… только вот с телевидением в новом тысячелетии так и не складывалось.
А ведь в начале 90-х в нем видели телевизионного гуру! Приглашали везде в качестве почетного гостя, художественного руководителя, председателя жюри, эксперта…
И мне крайне приятно: когда на канале РТР делали фильм «Бенефис “Бенефиса”», посвященный Жениной команде, в качестве ведущих Гинзбург сам выбрал Константина Эрнста и меня.
(Н-да…)
Уже на заре новой эры, в 2003 году, когда он практически совсем расстался с телевидением, я решил поговорить с ним о причинах этого трагического «развода».
Редактируя сегодня так нигде и не опубликованный материал, я честно пытался перевести наш с ним разговор в режим «на вы», но не получилось. Терялись практически все интонации разговора, а с ними и смысл. Кое-какие фразы в нем сегодня звучат страшным пророчеством.
— Женя, давай начнем с того, почему ты здесь, в Цирке на проспекте Вернадского? Ты что, совсем бросил телевидение?
— Я ничего не бросал, просто возникла идея — цирковое музыкальное ревю «Свадьба Соек». Конечно, это ремейк моего старого телефильма на музыку Саши Басилая, но на безрыбье — это большое событие.
— А почему вдруг образовалось «безрыбье»?
— Не знаю. Все идеи в свойственном мне жанре, которые я постоянно предлагаю на самых разных каналах, пока не прошли.
— Что такое «пока»?
— Свою последнюю картину, сериал «Мамука», я закончил для канала «Россия» больше года назад. Он лежит, канал молчит. Я не первый месяц пытаюсь добиться ответа, почему сериал, снятый на их деньги, ими заказанный и принятый без замечаний, лежит на полке. Ответа нет.
— Но… почему?
— Знаешь, лет пять-десять назад, когда я закидывал им свои синтетические идеи, мне отвечали: «Ну не время сейчас! Очень хочется, но совсем нет денег, у тебя же такие масштабы…» А сегодня, когда у всех деньги есть, мне отвечают: «Все очень хорошо, но, видите ли, неформат!» Что такое «неформат», кстати, я не очень понимаю. И что такое «рейтинг», я тоже не понимаю, но зато я прекрасно понимаю, кем, за какие деньги он искусственно надувается! Так что мой роман с телевидением… скажем так, затормозился, и сегодня я здесь, в цирке. Между прочим, получаю огромное удовольствие от работы!
— «Свадьба Соек» это, конечно, мюзикл?
— Нет. Категорически нет. Я открыто говорю, что в нашей стране сегодня нет ни малейшей возможности поставить настоящий мюзикл! В моем распоряжении нет ни актерской школы, ни соответствующей музыкальной драматургии, ни даже зрителя, который хотя бы хлопает на слабую долю, как это делают во всем мире! У нас все хлопают на сильную, как маршируют! В общем, в России режиссер может себе позволить только «игру в мюзикл». А у нас пытаются на полном серьезе — и провал! Ты никогда не задумывался, что у нас в стране НЕ пишут мюзиклы: Зацепин, Гладков, Тухманов, Дашкевич, Гаранян, Басилая… список можно продолжить, но он небольшой. А ведь это именно те, кто, казалось бы, и имеет право их писать!
— А разве в этом жанре у нас не было удач?
— Были. Это «Юнона и Авось», «Орфей и Эвридика», «31 июня», «Три мушкетера», чуть раньше — «Карнавальная ночь», а еще раньше — «Веселые ребята». Это, может быть, не все, но обрати внимание: ничего из этого при постановке не называлось «мюзикл».
— А твои фильмы? «Остров погибших кораблей», «Рецепт ее молодости», те же «Аргонавты» — это тоже игра?
— Конечно. Хотя, знаешь, когда я их снимал — я думал по-другому, но я же еще ничего не видел! Я не знал настоящих мюзиклов, не знал никаких рецептов! Как увидел «Кабаре» — сразу все понял! Хотя решение «Рецепта ее молодости» — во многом взято из Боба Фосса. Но… ты будешь смеяться: корни хорошего американского мюзикла — в Эйзенштейне, Кулешове, Станиславском.
— Значит, заимствовать все-таки можно? А что ты скажешь про лицензионные телепроекты, такие, например, как «Фабрика звезд»?
— Это не просто чужая лицензионная история, тут совершенно другое дело, и оно не столько в технологии, сколько в психологии! Мы же совсем не знаем, как устроен мир ТАМ, знаем только, что все по-другому, но при этом берем на себя смелость переносить ИХ социологическую схему на нашу почву — один к одному! Это же абсурд! Ведь наша почва скудна не талантами в этом жанре, а школой, ее у нас практически совсем нет! И получается, что при должной раскрутке у нас можно стать звездой, практически без подготовки: просто произнося пошлые шутки и щупая девочек на глазах у миллионов телезрителей! Представляешь, мне, режиссеру, который всю жизнь занимается этим жанром, все они практически не интересны! Я же вижу, что артистами они уже никогда не станут. А те, кто может стать, вылетают раньше всех, потому что в них есть ЛИЧНОСТЬ, и она здесь мешает! Вот показать бы им, как ежедневно, с утра до ночи, пашут «цирковые», просто чтобы не погибнуть под аплодисменты… Страшно ведь еще и то, что их там просто психически калечат! Вот используют их и выбросят, ну и чем все это кончится? Это роскошное дорогое шоу — просто мясорубка какая-то! Профессии не дают, а к славе приучают… Только… вот, знаешь, я тут все это говорю, а ведь я уже старый… Как бы мне после этого уже весь кислород не перекрыли…
— Женя, а ты не боишься, что тебя назовут ретроградом-неудачником, который просто не нашел себе места на новом прогрессивном телевидении?
— Боюсь, что это оно не нашло себе места в нашем времени. Как тебе все эти игры на выбывание? «Последний герой», «Слабое звено»… Ну не подлость ли это в наше время дикого капитализма, а? Бывшего советского человека ЗАНОВО учат подлости, предательству, угодничеству… Чего они добиваются? И не только в играх дело, а фильмы? Кое-что вообще за гранью профессионализма, но есть и «Бригада», например! Ведь это — по-настоящему талантливая работа, но… зачем, для кого это делается? Пока ведь еще не вся страна — бандиты…
— А может быть, нам вообще не хватает профессионалов? Дикторы в новостях сегодня делают неправильные ударения даже в известных фамилиях и названиях городов.
— Нет, здесь сложнее. Насчет дикторов ты прав, а вот режиссура сегодня есть, но… Вся сегодняшняя режиссура — это обслуга Говорящей Головы! Идей полно — политических, пиаровских, аферистических, в конце концов, а вот творческих идей нет! Что касается профессионализма операторского, то он на самой высокой стадии. Они меня сегодня просто потрясают. Сценарный профессионализм тоже есть, но, знаешь… по ремеслу! Очень грамотные компиляции, только вот оригинального мало. С редактурой чуть похуже стало, но в целом можно жить. Беда в другом. Понимаешь ли, сегодня профессионалы-то уже есть, а завтра придет новый дядя-начальник, и их опять не будет…
— То есть можно сделать вывод, что сегодня все телевидение держится на взаимном «откате»?
— Ты с ума сошел? Хочешь, чтобы я больше никогда не попал ни на какой канал? В общем, я тебе этого не говорил. А вообще… знаешь, я сегодня просто мечтаю о цензуре, хоть коммунистов ненавидел всегда!
— Хорошо, но кому эту функцию доверить?
— Самим себе! Культурные люди должны подвергать себя самоцензуре!
— Что, опять будем бояться «голой задницы»?
— Именно ее-то и нужно бояться больше всех! Много лет назад, еще в 70-х, ненавидя Центральное телевидение, я сказал: если голую задницу каждый день показывать по телевизору крупным планом, то скоро она станет лицом всей страны! Так вот, сегодня в этом и заключается «феномен Жириновского»! Все самое пошлое, мерзкое, грязное нам сегодня навязывают в качестве нормы. В общем, сегодня я и телевидение — в конфронтации.
— Ну-у, товарищ академик… Кстати, а что там сегодня с «ТЭФИ», ты можешь поручиться за чистое голосование?
— Я знаю, как голосую лично я и еще человек десять. Как-то я говорил, но меня не услышали: нельзя, чтобы в академии присутствовали руководители каналов. Как себя будут чувствовать при голосовании те люди, которые у них работают?
— Ладно, это оставим. Теперь о самом больном, о праздничных «Огоньках».
— Знаешь, а я их никогда не любил. Хоть и сделал не один десяток, но радости не было. При советской власти свободы не было почти нигде, поэтому придумали форму «молодежного кафе». Но и там свободу прикрыли, осталась только дурацкая неестественная форма. Все неправда: так не празднуют, не живут, не танцуют… Сегодня все так и осталось! На майские праздники я был в пансионате, где меня отлучили от кабельного телевидения и заставили смотреть четыре центральных канала… Знаешь, а мне казалось, что это один канал! Одна схема, одни декорации, одни приемы и одни и те же поп-лица! Это я не только о певцах, но и о тех, кто называет себя юмористами! Это ж надо, при живом Жванецком, живых Хазанове и Карцеве нам показывают ЭТО! Ежедневно — гигантские порции чудовищной пошлости в самое смотрибельное время! Знаешь, мне страшно! Мой маленький сын просто вынужден весь период бодрствования впитывать этот страшный звуковой фон! Жириновский, «Аншлаг», «Фабрика звезд». Это стало идеологией, это формирует человека! А какого?
— Жень, я ведь хотел говорить с тобой о телевидении, а получилось о жизни. Почему?
— А потому, что сегодня вся наша жизнь — сплошной шоу-бизнес, а шоу-бизнес начался со взяток, которые еще в 70-х стали носить в музыкальную редакцию Центрального телевидения.
— Так что же, просвета нет?
— Да есть! Только он, по-моему, не в Москве. Наши центральные каналы живут в каком-то виртуальном мире и не знают своей страны. Все грандиозные проекты Первого канала и жалкие замахи других на самом деле не стоят и ломаного гроша, потому что за ними — полное пренебрежение к зрителю. Они думают, что делают телевидение для народа, а я вот сейчас довольно много поездил по стране и могу с полной ответственностью сказать, что в глубинке люди это не смотрят, особенно молодые. У них там своя жизнь, гораздо более здоровая и чистая. Они смотрят хорошее американское кино и свое местное телевидение. Вот в этом местном телевидении я вижу будущее! У них, конечно, нет таких средств, таких денег, как здесь, но есть свежие, не лицензионные идеи и огромное желание что-то дать, а не взять. Именно это я и называю творчеством!
* * *
Вот так.
А ведь за прошедшие после этого разговора годы региональное телевидение тоже благополучно убили. Не так демонстративно, как старое НТВ, по-другому, более изощренно… Устранили как конкурента, ибо мнение в нашей стране должно быть только одно. Вариации не в тренде.
И вот, перечитав сегодня это интервью, я понял, почему моего старшего друга и учителя Женю Гинзбурга, создателя современного российского телевидения, это телевидение из себя выдавило как инородное тело.
Потому, что он делал все, чтобы телевидение было ИСКУССТВОМ, а они (ох, уж эти безликие, безымянные и беспринципные ОНИ) выстраивали, и благополучно выстроили Женину боль и любовь как обслуживающую ИХ и оболванивающую НАС структуру!
Сергей МИРОВ — специально для «Новой»
