Отвечает Есения Павлоцки, лингвист-морфолог, эксперт института филологии, массовой информации и психологии Новосибирского государственного педагогического университета.
Выражение “слышу запах” встречается очень часто. Для многих оно вместе с “вкусным текстом” находится в топе самых раздражающих языковых ошибок.
На самом деле злиться здесь не на что, потому что мы имеем дело не с ошибкой, а с лингвостилистическим феноменом – синестезией.
Синестезия – от греческого συναίσθηση (σύν «вместе» + αἴσθησις «ощущение») – это явление, известное не только лингвистике, но и другим наукам. Оно состоит в том, что какой-либо раздражитель, действуя на соответствующий орган чувств, помимо нашей воли вызывает не только ощущение, естественное для этого органа, но и добавочное ощущение, которое характерно для другого органа чувств.
В лингвистике синестезию изучают с XIX века, и это уже после появления работ, в которых она была описана как логическая операция. То есть “слышу запах” и “вкусный текст” – это не вестники современного растления языка, как многие считают.
Синестезию в языковедении причисляют к интермодальным явлениям, то есть таким выражениям, которые раскрывают межчувственные соответствия. Она, кстати, стала источником выразительности для русских поэтов XIX-XX веков.
Так что перед нами вовсе не ошибка, а синестетическая метафора. Почему-то мы ополчились именно на “слышу запах” и “вкусный текст”, а другие метафоры вообще не замечаем. Вот некоторые примеры: холодный цвет, сладкий звук, острый запах, жгучий взгляд.
Заметьте, что, имея претензию к “вкусному тексту”, мы спокойно относимся к носику чайника, хотя это тоже метафора – носа у чайника нет.
Итак, правильно – почувствовать запах и услышать запах – в качестве метафоры.
Есения Павлоцки
