Главная гордость базельцев – Кафедральный собор, ровесник нашей Москвы, смесь романского, византийского и готического стилей.
Часть 1: Искупление вины: запрет на вино
В нём похоронен великий мыслитель Эразм Роттердамский. Возле простой плиты грех не задержаться. Своей судьбой он подтвердил высказанную им мысль:
Люди разумные часто бывают ненавистны могущественным властителям.
Один из самых прославленных мыслителей средневековья, он был вынужден бежать из города, спасаясь от гонений Реформации, которую, заметим, сам и готовил, однако ужаснулся её крайностей, когда католиков в одночасье изгнали из города. (Классический случай «за что боролись, на то и напоролись»).
Здесь покоится великий Эразм
Когда накал религиозного фанатизма немного спал, вернулся – чтобы почти сразу же умереть и, разумеется, быть торжественно похороненным в самой почётной усыпальнице…
Память о последней поездке в Базель – удивительной шарообразной формы коричневая керамическая кружка с оловянной крышкой, также выпуклой, довершающей эту шаровидность. По периметру шар украшен семью одинаковыми орнаментами: в вертикальных овалах, состоящих из пупырышек, заключено изображение некоего растения, смахивающего на люстру.
Дабы форма не сеяла сомнений в объёме сосуда, прямо на «лицевой стороне» значится «0,5 L». И хотя приобретена в лежащем на Рейне швейцарском Базеле, изготовлена она чуть севернее, но тоже в прирейнских краях – в немецком Гренцхаузене.
Память о Базеле
Все попытки найти сосуд с привязкой к Базелю оказались бесплодны, так что пришлось довольствоваться этой кружкой, найденной на развале.
Ещё более бесплодными оказались поиски цветного скульптурного изваяния важного для города исторического персонажа – василиска, на местный манер – «базилиска». Я не только прекрасно помню, что скульптура возвышалась напротив замечательной здешней ратуши удивительного огненно-красного колера, у меня хранится и материальное свидетельство в виде собственноручно снятого слайда.
Под рукой, конечно, этого слайда не было – когда выяснилось, что «базилиск» отсутствует на прежнем месте. Мне очень хотелось показать его моей Ольге, благо я уже рассказал его историю и расписал его устрашающий внешний облик. Вкратце мой рассказ о «базилиске» сводился к следующему.
…Зафиксирован такой факт: 14 августа 1474 года на площади перед ратушей (кармин и золото делают ее самым ярко раскрашенным зданием во всей Швейцарии) палач прилюдно отсек голову петуху, который снес яйцо. Причиной столь странной и официальной церемонии стало то, что уже некий предшественник злосчастной птицы учинил подобное. Снесённое же яйцо было случайно разбито прыгавшей поблизости жабой, а из него вылупилось кошмарное чудовище с головой петуха и змеиным хвостом, которое пожирало маленьких детей, а взрослых убивало одним своим взглядом.
Один из василисков. Но не главный…
В качестве доказательства я планировал показать Ольге изваяние этой жути: хищный клюв, белый гребень на голове, могучие крылья, желтый змеиный хвост. Добавлю, что не исключено, что эта полуптица-полузмея и дала городу название.
Хотя есть и множество других версий: якобы на одном из холмов в давние времена сиротливо высилась некая базилика, а возможно, название связано с греческим словом «базилике», что означает «обитель императоров» – древнеримские императоры частенько останавливались в живописном месте.
Наименее увлекательная, но наиболее обоснованная гипотеза: слово «Базель» произошло от кельтского «вазала» – «на воде». Кельты и в самом деле обитали в этих краях задолго до сменивших их римлян, алеманов и франков.
Лично мне, как и многим базельцам, всё же кажется более завлекательной версия с полупетухом. Но не василиск же, в конце концов, основал город?!
Базельцы сошлись на том, что это сделал римский полководец Минациус Планкус.
Памятник Минациусу Планкусу
И пусть есть свидетельства того, что некое кельтское поселение существовало здесь ещё и до прихода Планкуса, именно его пышная статуя установлена во дворе ратуши, куда можно попасть через ажурные чугунные ворота. Что мы и сделали, засвидетельствовав фотографическое почтение основоположнику прекрасного города.
Ажур ратуши
Но, направившись после этого через площадь к монументу его апокрифичного конкурента, с коим также связывали, как минимум, присвоение городу имени, – василиска, понял, что проделки эта нечисть не прекратила: полупетуха и след простыл.
Какие-то киоски, люди, ждущие трамвай, цветочница с букетами – но только не василиск. А ведь он горделиво высился над всем этим мельтешением. Поразительно, но люди вокруг не помнили о нём. Я зашел справиться о скульптуре в расположенную рядом художественную галерею – тот же результат. Ничего внятного не смогла сказать владелица цветочного магазинчика.
Более того, тот же ответ я получил от двух униформированных полицейских, к которым в отчаянии обратился: им «ничего об этом не известно».
Единственный, кто хоть что-то сказал, был атлетического вида весьма обходительный молодой швейцар лучшего в городе отеля «Три короля». Открыв встроенный в его конторку планшетник и найдя фото городских василисков, он показал, что ближайший стоит «вон в том дворе через дорогу».
Мы действительно обнаружили там изваяние популярного тут чудища – вовсе не того, который искали, но всё-таки… К тому же, отлитого ещё в довоенное время, но – не такого страшного, как был на площади.
Чугунный полупетух
Потом мы найдём ещё одно изваяние «басилиска».
И уже по возвращении в Москву, я обнаружу в интернете фото того, самого главного, память о котором была, видимо, стерта вместе с его сносом (или переносом?) с Ратушной площади.
Но, может быть, он самостоятельно снялся с места, чтобы творить свои проделки где-то ещё?
Тот самый «базилиск»?
Правда, на картинке гребень уже красный, а хвост – зелёный. Ну, что ты будешь делать…
И пока мы не ушли с главной площади, бросим последний взгляд на поразительную ратушу, на раскраску и украшение которой базельцы явно не поскупились. За одним исключением.
Знаменитая ратуша
Они решили сэкономить на фигуре Фемиды, дополняющей часы на этом здании: раскопав статую девы Марии в одном из подвалов, куда в ходе Реформации были сброшены бесчисленные произведения искусства, вынули из её рук младенца, сунув вместо него меч и подцепив к другой руке весы.
Фрагмент фасада ратуши
Расчетливостью и бережливостью базельцы отличались уже в средние века. Равно как и любовью к всевозможным «молодецким забавам», коим предавались порой в самых неожиданных местах.
Куда уж, казалось бы, неподходящее для этого такое сакральное место, как упоминавшийся уже древний Кафедральный собор. Так прямо перед его входом в XVIII-XIX веках базельцы устраивали «яичные бега»: спорщики бились об заклад, сколько яиц (по штуке за раз) перенесёт с правой стороны площади на левую один, пока другой пробежит солидное расстояние до пригорода Хюнинген и обратно.
Мало того, не щадили даже сверхисторический фасад этого храма: бесстрашные базельцы наперегонки карабкались на самый его верх, где наиболее ловкого ждала стопка спиртного, а после спуска – восхищение и многообещающие взгляды местных дам.
Внешне непочтительное использование скалолазами карнизов и лепнины собора отнюдь не задевало чувств верующих, более того – не вызывало протеста у отцов церкви, которые, видимо, рассматривали это как более тесное общение людей с храмовым объектом, в общем, как богоугодное дело...
Вид на Кафедральный собор
С собором связано немало преданий. Согласно одному из них именно в этом месте в давние времена по узкой лестнице от берега Рейна поднялись молодые христианки числом 1100 (хотя некоторые утверждают, что девушек было аж 11 тысяч).
Все вместе они отслужили мессу, а затем отправились в путь в сторону Кёльна. Однако три девушки остались в Базеле, причем каждая стала основательницей одной церкви. Участь ушедших была печальна: все они погибли смертью мучениц. Одна из часовен собора теперь носит имя этих праведниц.
А тот, кто много совершил дурного и хочет получить отпущение грехов, может осуществить это желание, повторив путь девушек по крутой лестнице, распевая «Аве Мария». Правда, сделать это ему придется сорок раз подряд. Так что надо рассчитывать свои силы, не все их тратить на совершение грехов.
О том, чтобы базельцы могли хорошо отдохнуть и вовремя отходили ко сну, пеклись и святые отцы. Поскольку часы на соборе иногда барахлили и били не всегда, ровно в 11 вечера церковный сторож, не принимая в расчет, что может разбудить уже отправившихся почивать, истошным голосом кричал:
Колокол пробил 11 ударов! Коли так много пробило, то значит, уже весьма поздно!! Спокойной ночи!!!
Величественная готика главного собора
Кстати, часы отличались ещё одной особенностью: вплоть до 1799 года, хотя уже три века как Базель входил в состав Швейцарской конфедерации, они показывали время на час вперед. Над этой странностью базельцев подтрунивали жители соседних кантонов, при случае распевая песенку: живут, мол, те на час вперед, а в действительности на сто лет отстали от других…
Утверждение это, как минимум, спорное, вызванное, быть может, обыкновенной завистью. Благодаря мосту через великую реку, Базель давно превратился в крупнейший центр торговли, немало зарабатывая на всевозможных пошлинах.
Параллельно он приобретал всё большее политическое значение. Ведь именно здесь, на этих древних площадях, в этих узких улочках когда-то собирались рыцари со всей Европы, чтобы отправиться в крестовый поход. Базель дважды удостоился стать исходной точкой для этих походов. Славных – в то время. И весьма позорных – с сегодняшней точки зрения, за что понтифику уже в наше время пришлось просить прощение.
Историческое извинение было принято многими базельцами близко к сердцу. Ведь именно здешний пассионарный епископ Ортлиб стал закопёрщиком второго Крестового похода.
В 1147 году он сам и возглавил его, причём с дозволения тогдашнего папы ввёл для ведомых им рыцарей отличительный знак: красный крест на плече.
Впоследствии уже другой глава Ватикана в противоположность этому знаку разрешил жителям кантона Швиц использовать в своей символике белый крест на красном фоне. Что и стало государственным флагом Швейцарии.
Город дважды давал старт крестовым походам
Между тем лавры Ортлиба не давали покоя его земляку и коллеге по сану епископу Генриху Хофбургскому, вместе с Фридрихом Барбароссой двинувшему вновь собравшихся в его родном Базеле «христовых воинов» в третий Крестовый поход.
И хотя епископ на обратном пути умер от чумы, пыл его сограждан это никак не охладило, и многие горожане участвовали и в следующем, четвертом, походе.
Святой Грааль, естественно, не был обнаружен (кубок был укрываем испанскими священнослужителями весьма далеко от Святой земли, и сегодня, как я имел возможность убедиться, его можно видеть и даже сфотографировать в соборе Валенсии), однако воинов вполне утешила богатейшая добыча, с которой они вернулись в родные пенаты.
Кое-что из захваченных ценностей перепало и базельскому собору.
Специфическую роль сыграли и проповеди, раздававшиеся с амвона этого собора в середине XIV века, когда в городе вспыхнула чума. Поначалу покойников клали в гробы, которые потом сжигали. Однако домовин стало катастрофически не хватать, и в одной из кирх устроили склад, откуда гробы брали напрокат. Узкая улочка, ведущая к этой церкви, и по сей день носит название «переулок Мертвых»: траурные процессии во время эпидемий шли одна за одной.
Самым верным способом найти виновных в те времена, да и не только в те, было указать на людей, не похожих на большинство. Таковыми оказались местные иудеи. Закон предписывал им носить отличительные знаки: женщинам –голубые круги на платьях, мужчинам – желтые шляпы, дабы сразу ясно было, кто тут инородец и иноверец. Их и объявили разносчиками заразы.
А от кого же ещё могла явиться эта напасть, как не от них?..
К тем немногим, кто справедливо утверждал, что бубонную чуму занесли крестоносцы, подцепившие инфекцию в Италии, куда её «доставили» купцы из дальневосточных краёв, не прислушивались.
В итоге носители желтых шляп и голубых нашивок были согнаны в огромный сарай и сожжены заживо.
Гравюра, изображающая сожжение иудеев. 1493 год
На чуму это впечатления не произвело: она вспыхнула с новой силой. Однако должники (те, кого пощадила эпидемия) вздохнули с облегчением – ввиду кончины кредиторов у них отпала необходимость возвращать взятое в долг. Что и было основной причиной объявления неверных источником зла.
Мимоходом растащили и надгробные плиты с еврейского кладбища. На несколько веков Базель сделался «юденфрай», что отнюдь не уберегло его от новых напастей: чума возвращалась сюда ещё дважды, унося всякий раз до трети его десятитысячного населения.
Конечно, те времена канули в Лету. Давным-давно возобладал здравый смысл, сегодня означаемый словом «политкорректность». Никого особо уже не удивило, что Базель принял первый в истории сионистский конгресс, организованный доктором Герцлем, о чём напоминает мемориальная доска на соответствующем здании.
Теодор Герцль открывает сионистский конгресс в Базеле
В городе прочно утвердилась атмосфера доброжелательности.
А в праздники, кои тут нередки, жители демонстрируют весёлый нрав, раскрепощённость, любовь к шутке, готовность с помощью смешного наряда на полдня перевоплотиться в некое странное и легкомысленное существо.
Но о нём надо будет рассказать в другой раз.
Продолжение
Владимир Житомирский
