Одна девушка в интернете написала статью на тему «Что такое мещанство?». Тема интересная, потому что мне с девушками, как правило, не о чем говорить. Да и незачем. Они и так всё видят, всё знают. Иногда даже не верится, что они и правда верят словам.
Но да, они верят, правда, не больше пяти минут, после чего снова сомневаются. Это так природа придумала, что у них циклическое настроение. А культура – закрепила. Мне сложно судить, насколько законно. Я только хочу ответить на текст (причину я уже объяснил). Но перед этим расскажу небольшую историю.
Мой школьный друг Женя однажды придумал, что у нас должны быть прозвища. С тех пор я стал называться Папалукас, а он – Черри. Я называл его «Вишня», но чуть позже оказалось, что в переводе с английского cherry – это девственник. Когда я это от него узнал, мы долго смеялись, как я проморгал эту его, положенную в фундамент характера, позицию.
До свадьбы ни шагу.
Что сказать – мужчина, борющийся с плотью, зрелище, недостаточно воспетое поэтами. Этому требуется подобрать более величественные образы, чем юмор про мастурбацию. Что-то вроде Вальтера Скотта. «Лекарь, знающий лекарство, важнее воина на благо государства». И так далее.
Папалукас – это игравший в баскетбольном ЦСКА грек, который был особенно хорош в цейтноте. В сутолоке он вынимал мячи из рук у соперников, как фокусник вынимает кроликов из шляпы. В конце матчей он постоянно мобилизовался и много забивал трёхочковых. Он был невысок относительно остальных. Теодорос Папалукас.
Теодорос Папалукас в игре. Источник: KOS Magazin
Как-то мы сцепились с Вишней по поводу нашего будущего. В школе как раз прошла профориентация, после которой я пришёл домой, отец отвёз меня в лес, показал, как стрелять, а потом дал 1000 рублей и сказал купить, что я хочу. Я купил книгу «Дао Винни-Пуха» и до сих пор её не прочитал.
В самую горячую минуту спора я сказал Вишне, что хочу быть пресс-атташе сборной России по прыжкам в воду. А Вишня был резок:
— Либо епископ, либо шофёр.
Можно сколько угодно искать в жизни переломную точку. Я обыкновенно, по глупости, адресую это тому, что не учился в седьмом классе. Сначала череда спортивных травм, потом онкология. По большому счёту, эта точка – там, где вы сами её поставили.
И сейчас, сегодня, я бы поставил точку в том месте, в котором у нас с Вишней состоялся этот разговор.
Да, с тех пор мы оба стали старше, опытнее, может быть, даже умнее. Но тот разговор задал эстетическую матрицу. А поскольку мы были друзьями, то есть делились своими личностями друг с другом, мы разделили тот разговор на двоих, и с тех пор я нередко думаю:
«Епископ – а чем чёрт не шутит? Вон Алексей Уминский – хороший мужик. Шофёр? А почему, собственно, нет. Правда, я бы предпочёл водить «Икарус», а его уже нигде нет, кроме Кубы...»
А недавно встретились с Вишней в магазине, где он покупал малиновый чизкейк, и он говорит:
— Ты знаешь, стал ходить на плавание. Очень нравится прыгать с бортика. А какие там пловчихи...
И теперь я готов вернуться к теме. Если я и вправе высказаться на тему того, что такое мещанство, то я бы сказал, что это неспособность нажать «shift roles».
Глеб Буланников
