Читать Часть 1: Как нельзя говорить по-русски
Читать Часть 2: «Он пнул свинью ногой», а «Подгорный обладал ворохом очевидных достоинств»
Читать Часть 3: Как нельзя говорить по-русски: «Лето предполагает быть засушливым»
Русская речь
А ведь это интересно – как русская речь звучит в ушах тех, кто её не понимает?
Один американец нашёл в ней смесь (только без грассирования, а с раскатистым «р») немецкого, испанского и французского языков.
Австралиец высказался так: «Это язык настоящих мачо».
Англичанин: «Русская речь — это нечто среднее между рыком моржа и мелодией Брамса».
Ф. Энгельс, известный своей неприязнью к русским, тем не менее, признавал: «Как красив русский язык! Все преимущества немецкого без его ужасной грубости».
Такие разные отзывы имеют своё объяснение, которое сформулировал Константин Паустовский:
Среди великолепных качеств нашего языка есть одно совершенно удивительное и малозаметное. Оно состоит в том, что по своему звучанию он настолько многообразен, что заключает в себе звучание почти всех языков мира.
Константин Паустовский
А Н.В. Гоголь писал:
Дивишься драгоценности нашего языка: что ни звук, то и подарок; всё зернисто, крупно, как сам жемчуг.
И то правда. Чего стоят уменьшительно-ласкательные формы. Помимо слова милый есть ещё и миленький. Рядом – рядышком. А как волшебно изменяются существительные: голова – головка – головушка, волос – волосок – волосочек. Воля – вольность – волюшка… Утро – утречко, вечер – вечерок, день – денёк… Не случайно считается, что для поэзии русский язык самый подходящий. А что хорошо для поэзии, то хорошо и для прозы.
Всякий нерусский, кто читает книги на русском языке, вместе с его мелодикой проникается ещё и особым духом. Есть мнение, что русский — вообще не национальность, а уникальное состояние души и ума. Русским может стать кто угодно. И это передаётся по большей части через язык. Хотя, с другой стороны, и духовно нерусским может стать любой русский, в ком нет русского духа.
«Болезнь эту, вот уже полтора столетия заразившую Россию, все расширяющуюся и укореняющуюся… приличнее всего… назвать европейничаньем…» — писал Фёдор Достоевский.
О, сколько сейчас развелось европейничающих! А «штатских»!
Но, признаем, есть в нашем языке и минусы. Почти все иностранцы отмечают обилие «р», шипящих, проглатывание гласных, отчего язык кажется жёстким. Хотя часто всё зависит от того, кто говорит: какая интонация, какой тембр голоса.
Максим Горький писал молодому писателю:
Русский язык довольно богат, однако, у него есть свои недостатки, и один из них — шипящие звукосочетания: -вша, -вши, -вшу, -ща, -щей. На первой странице Вашего рассказа «вши» ползают в большом количестве: поработавший, говоривших, прибывшую. Вполне можно обойтись и без насекомых.
Антон Чехов:
Следует избегать некрасивых, неблагозвучных слов. Я не люблю слов с обилием шипящих и свистящих звуков, избегаю их.
Видимо, он имел в виду окончания «тся», которые многие произносят, как «ца». Этих «цаканий» иногда бывает, прямо скажем, многовато. Ну, почему не выговаривать слова с «тся», как они пишутся?
Существует странное заблуждение, будто только сегодня обучение русскому языку в школах поставлено неважно. Это не совсем так. Точнее, это совсем не так.
К. Паустовский:
В школах русский язык преподается большей частью скучно, равнодушно, а иной раз и без достаточного его знания самими преподавателями.
И это само по себе было (и есть) ужасно.
К. Паустовский:
По отношению каждого человека к своему языку можно совершенно точно судить не только о его культурном уровне, но и о его гражданской ценности. Истинная любовь к своей стране немыслима без любви к своему языку. Человек, равнодушный к родному языку, – дикарь. Он вредоносен по самой своей сути, потому что его безразличие к языку объясняется полнейшим безразличием к прошлому, настоящему и будущему своего народа.
А вот свидетельство лингвиста С. Шуртакова:
Литература сейчас занимает одну из последних ступеней в иерархии школьных дисциплин, находится в положении бедной родственницы. Число достойных изучения книг год от году растёт, а часы преподавания литературы сокращается.
Анекдотические перлы советских школьников: «Раскольников убил старуху Изергиль», «Наташа Ростова танцевала на своём первом балу со Штирлицем».
«Духовное общение с книгой закладывается в детстве, – писал С. Шуртаков. – А чтение ничем не может быть заменено».
К. Паустовский родился на Украине, хорошо знал характер украинцев и тех, кто пробирался во власть. Очень любопытна такая картинка, нарисованная Паустовским:
Иногда Скоропадский устраивал в Киеве парады своим войскам. Гетман принимал их, сидя на белом коне. Вокруг гетмана теснились немецкие генералы. Гвардейские полки гетмана, так называемые «его светлости ясновельможного пана гетмана сердюки», лихо проходили мимо белого коня. Сердюков вербовали из киевских подонков, из так называемых «шулявских» и «соломенских» хлопцев. Это была мутная хулиганская вольница, но и она в глубине души знала настоящую цену своему гетману. Сердюки, проходя мимо гетмана, пели:
Милый гетман, милый наш,
Гетман наш босяцкий!
Гетман наш босяцкий –
Павло Скоропадский!Скоропадский натянуто улыбался, отдавая честь, и делая вид, что не слышит этого разухабистого пения. А немецкие генералы ухмылялись…
Жаль, что ведущие наших политических ток-шоу ни разу ещё не прокомментировали парады в Киеве этим текстом К. Паустовского. Телезритель бы оценил.
«Не пиши мне добрых критик»
Ещё немного истории, Язык творит народ – это мнение лингвистов бесспорно. Но есть смысл внести дополнение. А время? Разве само время не вынуждает народ вносить в язык изменения? Разве не время определяет, приживётся то или иное слово или фигура речи? Разве не с течением времени какое-то слово приобретает своё окончательное значение?
«Ребятами» раньше называли солдат. Царские приказы начинались с обращения «Ребята!». Потом слово перешло в жаргон. «Ребятами» стали звать мазуриков (мошенников) с Сенной площади. Сегодня так называют и детей, и солдат, и просто молодых людей. И это многозначное значение, скорее всего, окончательное.
В одном из писем Пушкина князю Вяземскому можно прочесть его шутливую просьбу: «Не пиши мне добрых критик». Странно, правда? А сегодня слово «критика» употребляется только в единственном числе.
Привередливый князь Вяземский считал, что русский язык может обойтись без таких новинок, как «пациент», «метаморфоза», «индивидуум», «популярность», «эра», «этюд». Даже такие слова, как «бездарность» и «талантливый» казались ему никуда не годными.
Вяземский был против и слова «фонтан», считая что «водомёт» более подходит для русской речи. Представьте заголовок известного стихотворения Пушкина не «Бахчисарайский фонтан», а «Бахчисарайский водомёт».
«Я полезу на нож за русское слово»
То, что первый наш толковый словарь составил, потратив на это 53 года, человек нерусского происхождения, тоже кое о чём говорит… «Я полезу на нож… за русское слово!» – писал Владимир Даль. Был повод?
Что-то происходило с русским языком уже в то время. Не случайно же Владимир Иванович (Иоганнович) писал:
Пришла пора подорожить народным языком… Русской речи предстоит одно из двух: либо испошлеть донельзя, либо, образумясь, своротить на иной путь.
Что подразумевал он под «испошлением»? Трудно сказать, потому что мы даже приблизительно не можем представить, какой была пошлость в то время. Конечно, даже близко не такая, как сегодня.
Скорее всего, пошлостью в представлении Даля была нелепость в построении устной и особенно, как ни странно, письменной речи. Ну, так её и сегодня хватает.
Словарь Даля печатался частями в журналах. Каждую очередную публикацию публика ждала с нетерпением, читая с не меньшим интересом, чем новомодный французский роман.
«Комната русского культурного человека – это стол, стул и Даль», – говорили потом целое столетие.
Провалы в эрудиции
Эрнест Хемингуэй считал, что «хороший журналист должен по возможности знать всё». Вот именно, что «по возможности», потому что знать всё невозможно. Как известно, всё знают только все. Но есть вещи, которые приличный журналист просто не может не знать.
Ведущий ток-шоу «Право знать!» Дмитрий Куликов неожиданно сказал: «Американская поговорка гласит: «Ты умри сегодня, а я завтра».
У одного из участников дискуссии, Майкла Бома, глаза на лоб полезли. И было отчего. Американец знал, что это зэковская поговорка времен ГУЛАГа, но почему не знал ведущий Дмитрий Куликов?
Забавный диалог произошёл однажды на радио «Говорит Москвы» между Сергеем Доренко и его напарницей по эфиру. Выяснилось, что Насте Оношко нравится какая-то современная песня о блохе, потому что её девичья фамилия Блоха. Но тут же оказалась, что Настя ничего не знает о знаменитой песне «Блоха» в исполнении Федора Шаляпина. Пришлось Доренко включить музыкальную запись, восполнить пробел напарницы, родившейся и выросшей в России...
Писатель Михаил Веллер в программе «Особое мнение» на «Эхе Москвы»: «…Абакумов был бразильским шпионом, хотя он пытался возражать, что не знает бразильского языка, на котором говорят в Бразилии…»
Бразильского языка не существует. Государственный язык в Бразилии – португальский.
Сергей Доренко: «Нет, – сказала она на своем пакистанском языке… (после паузы, неуверенно) на пуштунском».
Так и не угадал. В Пакистане говорят на английском, урду и пенджаби.
Радиослушатель – радиоведущему Алексею Гудошникову: «С таким, как Мутко, мы скоро станем на уровне Габона».
Гудошников: «А что такое Габон?»
Радиослушатель: «Государство в Африке».
Гудошников (в замешательстве): «Ну, Габон так Габон».
Телекритик Ирина Петровская: «Бились исландцы (на чемпионате мира по футболу), как звери, волки, не знаю, кто там ещё бьётся».
В таких случаях говорят: бились, как львы.
Телеведущий Первого канала Игорь Шарафутдинов с большим недоумением молчал, когда его спросили, кто такой «шелкопёр»…
Алексей Гудошников: «Сдавая Австро-Венгрию, умиротворяли Германию раньше СССР».
Австро-Венгрия распалась после Первой мировой войны.
Ведущие НТВ Егор Колыванов и Анна Янкина долго вели речь о гимне Великобритании, цитируя слова из него на свой лад: «Боже, СОХРАНИ королеву!»
Нет такого слова в британском гимне. Есть слово «храни». Как и в российском гимне «Боже, царя ХРАНИ!»
На радио «Эхо Москвы» прозвучало: «Тайная ВЕЧЕРНЯ».
Имелась в виду картина Леонардо да Винчи. Но её название «Тайная вечеря».
Анфиса Чехова, которая считается журналисткой, никак не могла вспомнить, в каких отраслях науки работал Ломоносов.
Чехова: «Помню только, что он куда-то пешком шёл».
Политик Борис Надеждин однажды назвал древнегреческого историка Геродота именем другого древнего грека, Герострата, известного скандальным поджогом храма Артемиды. И телевизионная аудитория никак не отреагировала, пока политика не поправил ведущий.
В каждой редакции и телестудии не мешало бы повесить на стенку совет А. Чехова: «Боже, не позволяй мне осуждать или говорить о том, чего я не знаю и не понимаю».
Продолжение следует
Виталий Ерёмин
