В предыдущих главках рассказывалось об истории появления Республики Семи островов, ставшей предтечей независимой Греции. Самое непосредственное отношение к рождению этой республики на Ионических островах имел российский адмирал Фёдор Фёдорович Ушаков.
Последние годы XVIII века были очень тревожными для только что вступившего на трон Павла I.
Павел I
Невероятную активность развила наполеоновская Франция, грозя вторгнуться в Чёрное море. Традиционно непростыми были отношения с извечным противником – Турцией. Однако интересы последней неожиданно совпали с российскими – ввиду угрозы, которую несли французы балканским владениям Турции. С ней был заключен поразивший многих военный альянс, направленный против Наполеона.
В 1797 году тот отбил у венецианцев группу Ионических островов (Ионию) у западного побережья Греции. Умелый стратег, Бонапарт рассматривал эти острова как отправную точку для дальнейшего натиска на восток. Для его замыслов они были, по его же словам, «важнее, чем вся Италия».
Наполеон во время итальянской кампании
Россия стремилась остановить французов на дальних подступах к своим границам.
На острие военных действий оказалась эскадра под командованием Фёдора Ушакова, не проигравшего до того ни одной морской баталии.
Его авторитет был столь высок, что османский султан Селим III отдал под его командование солидную эскадру из четырех линейных кораблей, десяти фрегатов и корветов и нескольких десятков малых судов. При этом предписал своему флотоводцу Кадир-бею неукоснительно выполнять распоряжения недавнего успешного противника – «Ушак-паши», как его стали называть в Османской империи.
(Конечно, туркам было невдомёк, что именно прозвище «Ушак» получил один из его предков, откуда и образовалась родовая фамилия).
Российский адмирал добился от турок также обещания снабжать объединённый флот продовольствием и необходимыми для ремонта материалами.
А вот осмотр кораблей нового союзника оставил у него двойственное впечатление. С технической стороны суда были вполне современными, за исключением парусов, которые были «бумажными». А вот матросы были крайне плохо обученными. И если в численном отношении флот турок превосходил российский, то по боевой мощи и выучке экипажей сравнения не выдерживал.
Как бы то ни было, но объединённая эскадра двинулась в сторону Ионического моря.
Эскадра Ушакова проходит через Босфор. М. Иванов, 1798 год
В конце сентября 1798 года она подошла к острову Чериго (на греческом – Китира), самому южному в Ионическом архипелаге. Здесь проявились не только флотоводческие, но и дипломатические, да и чисто человеческие качества Фёдора Фёдоровича.
Разработав план штурма крепостных сооружений на острове, он поручил его осуществление командиру одного из судов. При этом наставлял того заручиться поддержкой единоверцев-греков. Сам же подготовил воззвание к жителям этого и других островов.
Это подняло дух местного греческого населения, которое и так воспринимало появление русских как надежду на избавление от оккупационного режима французов. Те не только лишили их практически всех прав и задавили налогами, но даже оскверняли православные храмы.
Довольно быстро сопротивление французов было сломлено, и Ушаков своим указом объявил жителям: на Чериго вводится самоуправление.
Следующей «остановкой» флотилии был остров Занте (Закинф).
Береговая артиллерия французов попыталась начать обстрел подошедших кораблей, но точные ответные попадания заставили её смолкнуть. Теперь предстоял штурм крепости, где укрылся французский гарнизон.
Однако для начала надо было подойти поближе к берегу и высадить десант. Турецкой его частью было поручено командовать лейтенанту Егору Метаксе – русскому офицеру греческого происхождения. Кстати, на кораблях Ушакова служило ещё немало офицеров-греков, в том числе командиры двух кораблей.
Жители Занте с радостью встречали русских моряков. Но – насторожились, увидев вооруженных турецких военных. И только поняв, что ими командует соотечественник, успокоились и даже стали на руках переносить моряков с их десантных шлюпок по мелководью на берег.
Более того, жители острова вызвались с оружием в руках принять участие в штурме крепости. Однако этого не потребовалось: французы капитулировали.
Адмирал Ушаков поставил им жёсткое условие: вернуть жителям всё награбленное. Благородство было проявлено и к французам. Российские моряки с немалым трудом уберегли пленных от ярости жителей острова, отправив французов на свои корабли.
А вот опыт передачи власти местному населению, опробованный на Чериго, здесь сперва не подошёл. Опасаясь последующего захвата острова османами, жители Занте настойчиво требовали, чтобы его приняла «под свою руку» Россия. В разных частях острова они даже вывесили российские флаги.
И адмиралу стоило немалых сил, чтобы в жарких дискуссиях довести до их сознания мысль о том, что русские – не очередные завоеватели, а, наоборот, освободители. Для обеспечения безопасности жителей и поддержания порядка Ушаков всё же оставил тут маленький гарнизон. Так он поступал и в дальнейшем.
Между тем энтузиазм жителей Занте передался их соотечественникам на других островах, готовым выступить вместе с россиянами.
Для того чтобы, используя этот порыв, ускорить изгнание французов, русский и турецкий адмиралы решили разделить эскадру на три отряда. При этом во главе каждого стоял российский командир. Одна группа направлялась к острову Святой Мавры (Лефкасу), другая к Кефалонии, третьей предписывалось блокировать главный форпост французов – остров Корфу (Керкиру).
Адмирал Ушаков: очередное сражение
Расчёт на поддержку греков оказался верен. Десант на Кефалонии был встречен полутысячным местным вооруженным ополчением. С его помощью обошлось без большой крови: французы почли за благо сдаться в плен, тем более что их безопасность обеспечивали русские моряки, которые быстро увезли их на корабли.
Когда на берег спустился Фёдор Ушаков, радости кефалонцев не было границ. Здесь, как и ранее, он объявил о введения самоуправления.
А вот на Святой Мавре развернулись настоящие боевые действия, длившиеся две недели. В них плечом к плечу с освободителями храбро сражалось местное ополчение.
Укрывшиеся в мощной крепости французы вели ожесточенную артиллерийскую перестрелку с канонирами объединённых сил. В итоге над крепостью взвились российский и турецкий флаги. Хотя последний у многих греков вызвал неприятное чувство – и небезосновательно.
Часть турецких военнослужащих начала повальные грабежи и насилия в отношении местных жителей. Пришлось вмешаться самому Ушакову. Задержанных «освободителей» он препроводил к Кадыр-бею вместе с гневным сопроводительным письмом.
Оставив часть сил на этом острове, адмирал двинулся в сторону Корфу.
Здесь Ушаков столкнулся с целой серией практически непреодолимых трудностей.
Во-первых, и без того мощная крепость была значительно укреплена солдатами Бонапарта, который видел остров в качестве главной базы для своих войск – и морских, и сухопутных. Во-вторых, дополнительным прикрытием служил находящийся менее чем в километре от Корфу и также превращенный в крепость остров Видо (Видос).
У островов к тому же базировались французские военные корабли.
Такой была крепость Корфу
Для прорыва сквозь защитные валы, многочисленные фортификационные сооружения и штурма крепостей Корфу, готовых изрыгнуть огонь из сотен орудий, требовались специально обученные солдаты в количестве, превышающем весь наличный состав эскадры. И это было третьей проблемой.
Ко всему прочему катастрофически не хватало провианта. А резко ухудшившаяся погода (шёл уже ноябрь) подтачивала силы моряков.
Однако у российского адмирала никогда не опускались руки перед трудностями. С помощью дорогих подарков и посулов он добивается от паши, правившего в прилегающей к морю области на Балканах и находящегося в подчинении султана, присылки пополнения.
Дожидается подхода всех кораблей, оставшихся подле ранее освобождённых островов, и нескольких судов из Севастополя. Но главное, выбирает стратегию операции, готовя первый удар по острову-крепости Видо.
При этом методично обучает штурмовым действиям часть экипажей своих кораблей. И очень рассчитывает на мужество и сноровку специально привезённых для подобной операции морских гренадер.
Новый род войск был создан при Петре Великом, и морские пехотинцы уже не раз показали себя в сложнейших ситуациях.
Как и прежде, адмирал приветствует поддержку греческого населения, заявившего о своей готовности сражаться с французами. Помощи ждать больше не от кого, и Ушаков объявляет о грядущем штурме Видо.
Определив маршруты для всех судов, Ушаков предписал меткой и массированной стрельбой подавить все имеющиеся на острове батареи, после чего приступить к десантированию на берег. Сказалась выучка и мастерство русских канониров, блистательно выполнивших указание командующего.
В середине февраля был начат штурм Видо и параллельно мощный артобстрел фортификаций Корфу. Заблаговременно на главном острове были устроены позиции для батарей, с кораблей будут доставлены орудия. Одновременно шли баталии на воде, где успех сопутствовал флоту союзников, в первую очередь благодаря знанию манёвра русскими военными моряками.
Кораблям Кадир-бея по большей части поручалось находиться во второй линии и вести обстрел через российские суда.
Однако после захвата укреплений турки, включённые в десант, проявили недюжинную активность по отношению к пленённым французам. Одному за другим они отрезали головы своими ятаганами. За каждую получали от своего начальства мзду.
Ушаков потребовал от Кадир-бея положить конец зверству, но спасти французов смогли лишь русские, оттеснив турок и позволив пленным погрузиться на суда.
Взятие Корфу
Тем временем начался генеральный штурм фортов Корфу. Причём без поддержки воинства, которое прислал паша: оно перед штурмом попросту разбежалось. Пришлось снимать остатки экипажей с кораблей и бросать их в бой.
Были захвачены первые форты, орудия которых теперь стали бить по главной крепости, где засел французский гарнизон. В ответ извергалась масса ядер, летела картечь, свистели пули. Однако это не останавливало атакующих.
Вылазки французов из крепости кончались для них печально. Раненых и убитых у них становилось всё больше, и в итоге, не выдержав яростного обстрела, трехтысячный гарнизон запросил капитуляцию.
Когда на землю Корфу ступил российский адмирал, местные жители встретили его рукоплесканиями. «Радость греков была неописуема», – свидетельствовал очевидец.
Памятник адмиралу Ушакову на острове Керкира (Корфу)
О славной биографии адмирала Ушакова – в следующей главке.
Владимир Житомирский
